Как глава Bright Way Group Людмила Щербакова за год построила завод в Кургане и попала в список Forbes

Предпринимательница из нашего списка self-made женщин России Людмила Щербакова основала и успешно развила фармацевтический холдинг Bright Way Group. Что значит быть женщиной в фармбизнесе и что происходит на этом рынке сегодня?

Людмила Щербакова, президент фармацевтической группы Bright Way, заняла 20-е место в рейтинге self-made женщин Forbes Woman. Совокупная выручка входящих в группу активов в 2020 году составила 9,1 млрд рублей, а личное состояние Щербаковой, по оценке Forbes, — $75 млн. Чтобы этого добиться, она почти 20 лет работала в представительствах зарубежных фармацевтических компаний, а затем, решив, что хочет производить лекарства сама, с нуля (в том числе финансового), построила завод, выросший в фармацевтический холдинг.

Из экономики — в фарму

Людмила Щербакова по образованию инженер производства химических удобрений и в фармацевтику попала случайно. Она работала в отделе тяжелой промышленности и машиностроения ЦК компартии Узбекистана и в конце 1980-х поехала в Москву учиться в Академии общественных наук (сейчас это РАНхИГС), после окончания которой — СССР к тому времени распался — осталась преподавателем экономики на кафедре. Там в середине 90-х она познакомилась с аспирантом из Германии, которому помогла защититься, когда его научный руководитель умер. После защиты ее знакомый уехал, но уже через год вернулся работать в российское представительство компании Chemag AG (тогда принадлежала BASF, занималась производством и продажей товарных и производственных химикатов), куда позвал и Щербакову, предложив большую по тем временам зарплату — $500. «Мы успешно работали в поставках фармацевтического сырья на российские заводы. Мое образование позволило быстро разобраться в теме: я понимала, что такое завод, что такое сырье», — вспоминает она.

Но в 1999 году Людмила Щербакова начала самостоятельный путь. Для этого нашлось три причины. Во-первых, ее руководителя перевели в центральный офис в Германию. Он звал с собой и Людмилу, но она недостаточно хорошо знала немецкий. Во-вторых, у нее к тому времени появилось ощущение, что это место работы она переросла. И наконец, чуть позже компанию продали концерну Metallgesellschaft AG, который почти не занимался фармацевтикой, предпочитая большую химию.

Уход Щербаковой дался непросто. Однажды новый работодатель, генеральный директор швейцарской фармацевтической компании Indukern Chemie AG (входит в испанскую Indukern Group) Петер Бинц позвонил ей и спросил, правильно ли оформлено ее увольнение по собственному желанию. Людмила была уверена, что все прошло в полном соответствии с законодательством. Однако прежний работодатель подал иск к новому о компенсации ущерба в связи с переманиванием ценного сотрудника. Суд, впрочем, оказался Щербаковой на пользу, продемонстрировав ее честность как сотрудника. «В ходе процесса не нашли ни одного потерянного пфеннига. Даже в 1998 году, когда весь рынок страдал, мы не потеряли ничего для владельцев бизнеса», — рассказывает она. Покинув Chemag, Щербакова в 1999 году открыла российское представительство Indukern Chemie, а позже, в 2006 году, для ведения коммерческой деятельности зарегистрировала ООО «Велтрэйд».

О Петере Бинце Людмила Щербакова вспоминает с теплом — как об очень талантливом бизнесмене, искренне полюбившем Россию. «Мы могли за 15 минут прийти к решению, потому что он владел темой, я владела темой, он был очень заинтересованным специалистом», — говорит она. Но в 2007 году Бинц решил продать свою долю и уйти на пенсию. Новыми партнерами Людмилы стали испанцы из Indukern Group. «На прощание» Бинц уговорил их выделить «Велтрэйду» товарный кредит на $10 млн. Этот заем не был обеспечен ничем, кроме честного слова, поэтому испанцы поставили условие: либо они получают долю в «Велтрэйде», либо не выплатят Бинцу деньги за его долю в Indukern Chemie до тех пор, пока кредит не будет погашен. Чтобы не заставлять бывшего начальника ждать выплат, Людмила Щербакова нехотя согласилась «пустить» испанцев в свой бизнес. «Не люблю зависимость, не люблю, чтобы кто-то мной командовал, указывал, особенно если сам не разбирается в деле, — объясняет она. — Кроме того, предпочитаю короткую дорогу принятия решений. Дороже времени нет ничего. Если время уходит, тема теряет актуальность, пока согласовываешь решения».

Совместный бизнес оказался успешным (зарплата Людмилы в то время составляла $15 000 в месяц плюс дивиденды). Однако партнеры были не слишком им увлечены, новые идеи и планы развития обсуждали неохотно. «У меня была доля в 15%, а ответственность — на 1000%», — делится Щербакова. Поэтому в 2015 году она выкупила долю Indukern Group в «Велтрэйде», чистые активы которого тогда составляли, по данным СПАРК, 725,5 млн рублей (сумму сделки предпринимательница не раскрывает). «У меня есть приятель-испанец, который, когда узнал, что я собираюсь расставаться с партнерами, сказал, что я должна понимать про испанцев две вещи. Первая: нельзя с ними ссориться. Вторая: если мы заработали 100 рублей и 99 рублей ушли им, а 1 рубль мне, они будут ночами не спать и думать, почему я забрала целый рубль, — вспоминает Щербакова. — Я им выплатила все, что можно, и даже больше. Осталась практически в минусе».

Самая важная стройка

В 2014 году был создан Фонд развития промышленности, регионы начали привлекать инвестиции. В 2015-м, расставшись с Indukern Group, Щербакова подала в фонд бизнес-план по строительству фармацевтического завода. Для стройки она выбрала промышленный город Курган. Конечно, можно было обосноваться в Подмосковье, но земля там была дорогой, а коммуникации не очень хорошими — в этом предпринимательница убедилась еще в 2013 году, когда строила в логистический центр в Апрелевке. В Кургане же удалось найти хорошую площадку с неплохими коммуникациями. Часть земли в поселке Энергетики Щербакова купила, часть ей дал муниципалитет.

Администрация области поддержала идею обратиться в Фонд развития промышленности. Щербакова рассчитала, что построит завод за 1,5 года. Она была уверена в своих силах, но на экспертном совете фонда ей заявили, что это невозможно — нет страховой подушки, мал запас средств (после расставания с испанскими партнерами «оборотка была вынута полностью»), — и отказали. Предпринимательнице помогли сенатор от Курганской области Елена Перминова и председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, которая в то время входила в наблюдательный совет фонда.

В результате ФПР выделил на строительство завода льготный кредит в размере 500 млн рублей под 5% годовых. Однако на согласования ушло время, и строить завод пришлось еще быстрее. Пригодились связи Людмилы — например, оборудование поставил знакомый китайский партнер. Кроме того, построить завод за рекордные девять месяцев удалось в том числе благодаря достойной команде, считает Щербакова: «Люди любят работать. А когда они видят, как на глазах получается красивый результат, они работают еще лучше». Она вспоминает, как плакала, когда на завод сразу после загса приехали молодожены, познакомившиеся здесь же.

Общая стоимость завода, открытого в 2016 году, оценивается от 1,1 млрд до 1,8 млрд рублей. На открытии присутствовал губернатор Курганской области Алексей Кокорин.

Производить свое

«Велфарм» с самого начала позиционировался как предприятие, выполняющее задачу импортозамещения. «Около 37 наименований лекарств, которые будет выпускать «Велфарм», в нашей стране не производятся и ввозятся из–за рубежа. Сейчас этой зависимости будет положен конец», — говорил на открытии губернатор Кокорин.

По словам химика-технолога и создательницы собственной косметической линии Анны Шаровой, благодаря протекционистской политике в России фармацевтика — одна из самых сильных отраслей, но одной из главных проблем индустрии остается сырьевая зависимость. Так, «соседка» Щербаковой по списку Forbes Лариса Прокопьева в интервью отмечала, что в связи с карантинами ее компания «Эвалар» испытывала сложности — около 70% субстанций для производства БАДов компания привозит из-за рубежа. «Качественное импортозамещение в России необходимо, но есть и нехватка глобальных заводов с полным производственным циклом от разработки до производства», — считает Шарова.

Кроме того, чтобы быть успешным, приходится работать так, чтобы качество было наравне с импортом, а цена — ниже: «Чтобы у покупателя, привыкшего сравнивать, не было мысли: «Цена одинаковая, все же лучше взять импортный». Установка «наши все равно делают хуже» еще сильна, уверена Анна Шарова.

Юлия Нечаева, директор DSM Group — компании, которая исследует рынок фармацевтической продукции, отмечает, что за последние годы появился довольно большой пул отечественных препаратов, которые ранее были представлены только иностранными производителями, однако сетует, что «процесс идет не с той скоростью, как хотелось бы»: «Очень важно продолжать этот процесс, особенно в части дорогостоящих препаратов для лечения социально значимых заболеваний».

На вопрос о том, что мешает бизнесу развиваться быстрее, Щербакова отвечает: чиновники. Она приводит пример: официальное изменение названия препарата занимает до 90 рабочих дней. «Есть хозяйствующие субъекты, которые конкурируют между собой. Есть руководство страны, которое хочет встроить ее в мировое сообщество. И есть пласт людей между ними, которым всегда легче сказать «нет» — они боятся ошибиться», — объясняет предпринимательница.

Зарубежные рынки и пандемия

Еще в 2016 году Людмила Щербакова объединила свои активы в холдинге Bright Way Group, выбрав англоязычное название для того, чтобы с ним выходить на зарубежные рынки. В холдинг входят уже упоминавшиеся компания-дистрибьютор «Велтрэйд» и курганский завод «Велфарм», а также Bright Way LLC, осуществляющая внешнеэкономическую деятельность, и Bright Way Industries, строящая новое производство в Зеленограде.

Сама Людмила Щербакова занимает пост генерального директора «Велтрэйда», хотя говорит, что ей интереснее производство: в нем сразу виден результат, а дистрибуция зависит от партнеров. Последние особенно важны там, где государства защищают местных производителей. «Так, Белоруссия проводит протекционистскую политику, однако там есть с кем сотрудничать, поэтому Bright Way проблем не испытывает. Казахстан в принципе более открыт зарубежным компаниям», — рассказывает она. Помимо Белоруссии и Казахстана, холдинг работает на территории Грузии.

Bright Way LLC, возглавляемая сыном Щербаковой Владимиром, импортирует фармацевтические субстанции и готовую продукцию — в основном из Индии и Китая, а также организует контрактное (то есть под маркой заказчика) производство фармпрепаратов на мощностях «Велфарма».

Bright Way Industries строит новый производственный комплекс в Зеленограде. Завод будет построен на площадке особой экономической зоны «Технополис Москва», разрешения на строительство выданы до сентября 2023 года. Инвестиции в проект оцениваются в 1,9 млрд рублей.

Совокупная выручка компаний, входящих в холдинг Щербаковой, в 2020 году, по ее словам, составила 9,1 млрд рублей, в 2019-м, по данным СПАРК, — почти 10,1 млрд рублей. Чистая прибыль в 2019 году составила 364 млн рублей.

«В целом фармацевтический рынок России на протяжении длительного периода показывает положительную динамику в стоимостном выражении. Вопрос в том, что показатель роста всегда разный», — говорит Юлия Нечаева. Она приводит цифры: в 2018 году прирост рынка составил всего 3%, тогда как в 2020-м — уже 10%. Основным драйвером роста, по мнению Нечаевой, стало изменение спроса под влиянием распространения коронавирусной инфекции и смещение потребления в сторону необходимых для ее лечения препаратов. Однако Людмила Щербакова отмечает, что вести бизнес в разгар пандемии было нелегко — из-за болеющих сотрудников и перебоев в логистике обороты сокращались.

«Я бы не назвал это взрывным ростом (хотя темп роста увеличился с 5-6% в 2019-м почти в два раза). Но двузначный рост российского фармрынка мы видели несколько лет назад и без пандемии», — комментирует эти цифры партнер Deloitte Олег Березин, руководитель Группы по работе с компаниями фармацевтического сектора в СНГ. Он отмечает, что в рублях рынок сейчас растет в основном за счет увеличивающейся доли госзакупок в общем объеме и за счет дорогостоящих препаратов — и эти составляющие роста стали заметными еще до пандемии. «Фарминдустрия и здравоохранение в целом всегда будут в выгодном положении, эти рынки будут расти и дальше вне зависимости от пандемии», — полагает Березин, ссылаясь на исследование и прогноз развития отрасли до 2022 года, подготовленные Deloitte.

Быть предпринимательницей

Щербакова считает себя жестким руководителем: «Я нетерпима к дуракам: ты должен работать с душой, гордиться тем, что делаешь». Нанимать предпочитает людей, которые в своей сфере разбираются лучше нее. «Мне хотелось бы стать лучшим на свете работодателем. Не добреньким и всепрощающим, а таким, что дает работающим возможность стать обеспеченными», — рассказывает она.

С похожих позиций она рассуждает о гендерном равенстве, считая, что положение женщин в обществе зависит от них самих — от того, насколько они хотят быть активными, уважаемыми, вовлеченными. «Понятно, что существуют такие проблемы, как «стеклянный потолок», — говорит Щербакова. — Но когда женщин становится много, они волной сметают эти проблемы. Когда среди топ-менеджеров женщин и мужчин поровну и решения принимаются коллегиально, — попробуй заплати [женщине] меньше. Для решения проблем нужна критическая масса успешных, самодостаточных женщин», — резюмирует она.

Сама она не сталкивалась ни с дискриминацией, ни с преференциями: «Никто меня в самостоятельности не ограничивал. Бывало, сидят четверо мужчин и внимательно слушают, что я скажу. Но и уважать только за то, что ты женщина, никто не будет. Чтобы занять конкурентное место, надо что-то из себя представлять. Надо много учиться, много знать, не бояться математики, создавать партнерскую семью», — убеждена Щербакова.

Со своим мужем она познакомились еще во время учебы. Он тоже химик, работал на производстве, в институте. «Петр всегда поддерживал, даже оставлял хорошую работу, когда я шла на повышение со сменой места жительства. Говорил: я вижу, сколько ты можешь, и не хочу быть для тебя преградой», — говорит предпринимательница. Муж Людмилы далек от бизнеса, зато сына Владимира она называет своим главным советчиком. Именно ему принадлежит идея завода в Зеленограде, и именно он подписал соглашение о его строительстве с мэром Москвы Сергеем Собяниным.

Людмила Щербакова хочет достроить этот завод к концу 2021-го — началу 2022 года — и продолжить дальше развиваться на российском рынке: «Мы хотим быть в первых рядах».

20 богатейших self-made женщин России. Рейтинг Forbes Woman

Материал по теме

20 богатейших self-made женщин России. Рейтинг Forbes Woman