Запрет на профессию: о чем говорит признание «Проекта» нежелательной организацией
18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЧИКОВЫМ ПАВЛОМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЧИКОВА ПАВЛА ВЛАДИМИРОВИЧА
Нежелательных организаций становится все больше. Первая появилась ровно шесть лет назад. Затем на протяжении пяти лет список пополнялся максимум четырьмя организациями в год. За последние полтора года произошел резкий рост — список вырос с 22 до 41 организации. Однако Project Media Inc., учредитель издания «Проект», — это первая медиаструктура, признанная в России нежелательной.
Генпрокуратура признала издание «Проект» нежелательной организацией
Враги по периметру
Институт нежелательных организаций появился как инструмент внешней политики России весной 2015 года. Это были контрмеры в ответ на «крымские» санкции США. Формально нормы о нежелательных организациях были включены в Закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям прав граждан России» (так называемый закон Димы Яковлева). Его приняли в декабре 2012 года в ответ на Акт Магнитского — такой же рамочный закон США, сформировавший «список Магнитского» — перечень россиян, в основном чиновников и близких к власти предпринимателей, которым запрещен въезд в США и ведение каких-либо дел с американскими гражданами и компаниями.
По сути, перечень иностранных и международных неправительственных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории России, — это и есть зеркальный ответ на «список Магнитского».
Сейчас подросший перечень Минюста демонстрирует изгибы российской внешней политики в последние пять лет. Открывает его группа американских фондов, которые ранее финансировали проекты в России. Спустя два года в списке появляется английская структура Михаила Ходорковского — по сути, первая организация с российскими корнями. В 2018 году, после президентских выборов в России, нежелательными стали европейские организации, наблюдающие за голосованием, затем «Всемирный конгресс украинцев».
В 2020 году, явно в угоду китайским товарищам, в перечень нежелательных вошло сразу семь организаций, активно критикующих власти Китая.
Обострение отношений с Евросоюзом, и особенно с Германией, впервые привело к объявлению нежелательными трех немецких организаций уже в мае этого года. Среди них выделяется многолетняя программа стажировок и взаимных поездок студентов из России и Германии. Поиск нежелательных организаций в сфере образования продолжился запретом американского Бард-колледжа и Оксфордского фонда из Великобритании.
Наказание для нежелательных
Project Media Inc. пока даже нет в списке Минюста. Процедура здесь такова: Генпрокуратура по согласованию с МИДом признает иностранную или международную организацию угрожающей национальной безопасности России и объявляет ее нежелательной. Затем Минюст вносит ее в соответствующий перечень, после чего наступают юридические последствия. Обычно этот лаг составляет несколько дней. За это время банки должны внести организацию в запретный список для любых транзакций, а сама организация — прекратить свою деятельность. Нарушения повлекут санкции: за участие в деятельности нежелательной организации предусмотрена административная ответственность в виде штрафа от 5000 до 15 000 рублей (статья 20.33 КоАП). Причем с июля 2021 года российским гражданам запрещено участие в деятельности нежелательной организации даже за пределами России. То есть условный россиянин не может устроиться на работу в Фонд Сороса в Нью-Йорке без риска попасть под суд у себя дома.
В случае повторного нарушения в течение года после первого штрафа за участие в деятельности нежелательной организации наступает уголовная ответственность (часть 1 статьи 284.1 УК). Такая судебная практика есть. Преступление это средней тяжести, по нему возможно и содержание под стражей, и домашний арест, как это было с Анастасией Шевченко в Ростове-на-Дону. Прокурор просил для нее пять лет колонии, суд назначил четыре года условно, притом что до этого она два года провела под домашним арестом. То есть фактически шесть лет ограничения свободы и поражения в правах.
Руководство деятельностью нежелательной организации в России, а также сбор и перевод денежных средств ей образуют состав преступления сразу, без предварительной административки. Пока прецедентов уголовных дел за это нет. Применительно к «Проекту» под риском уголовного преследования теперь находятся руководители — главред и его заместители, журналисты, авторы колонок, люди, переводящие пожертвования. Строго говоря, даже размещение ссылок на прежние расследования «Проекта» могут быть расценены как участие в деятельности нежелательной организации. По крайней мере, именно за это в основном штрафовали сторонников «Открытой России» — за публикации видео, постов и ссылок с упоминанием организации или с ее символикой. Более того, полицейская и судебная практика идет по пути признания длящимися нарушениями даже ранее размещенные в интернете ссылки на публикации. Другими словами, старые посты и ссылки на публикации «Проекта» в социальных сетях могут стать основанием для протокола за участие в деятельности нежелательной организации. В отличие от Уголовного кодекса КоАП трактует доступность ссылок как продолжение распространения незаконного контента.
Удобная статья: как расправляются с неугодными журналистами и блогерами
Обязанности агентов
Тут нужно напомнить, как развивалось давление на главреда «Проекта» Романа Баданина (признан иноагентом). В 2017 году полиция в Петербурге возбудила уголовное дело о клевете на местного предпринимателя Илью Трабера из-за расследования, опубликованного телеканалом «Дождь» под авторством Баданина. Тогда, после серии допросов, дело затихло, но в конце июня этого года на следующий день после публикации «Проектом» расследования о министре внутренних дел России Владимире Колокольцеве в рамках этого же дела прошла новая серия обысков и допросов. У главреда «Проекта», его заместителя и авторов текста были изъяты компьютеры, их допросили в качестве свидетелей, но каких-либо обвинений предъявлено не было. Интересно, что следственные действия проводились по уголовному делу, срок давности по которому давно истек. После обысков «Проект» продолжил публиковать расследования и спустя две недели был признан угрожающим национальной безопасности, а основные члены его команды — иностранными агентами.
На журналистов, включенных в список агентов, теперь возлагается набор весьма обременительных обязанностей:
- во всех публикациях, в том числе в соцсетях, указывать на статус иностранного агента;
- учредить российское юридическое лицо, о чем сообщить в Минюст;
- ежеквартально сдавать отчеты в Минюст о доходах и расходовании денежных средств, вплоть до личных, включая покупку продуктов и оплату услуг;
- раз в полгода сдавать отчет о деятельности — в тот же Минюст.
С соблюдением этих условий журналисты могут продолжать деятельность, но уже не в рамках «Проекта».
Теоретически из обоих списков можно выйти. Есть практика исключения некоммерческих организаций из перечня иностранных агентов — по прошествии года при условии отсутствия получения иностранных средств. Правда, СМИ-агенты пока не исключались, как и нежелательные организации. Никому не удавалось оспорить ни тот, ни другой статус в судах — они в 100% случаев признавали включение в реестры законным, а процессов таких было уже несколько десятков.
Фактически впервые в России деятельность конкретного СМИ была просто запрещена под угрозой уголовного преследования журналистов в случае продолжения профессиональной деятельности. Вкупе с обысками у главного редактора «Важных историй» Романа Анина, еще одного расследовательского проекта, это выглядит криминализацией целого направления в журналистике. Причем именно расследовательская журналистика в последние годы чуть ли не единственный формат работы СМИ, продолжавший активно развиваться в России.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора