Грехи партнеров: почему трагедию рейса Баку-Грозный придется расследовать до конца
Границы пузыря
С самого начала «спецоперации»* российские власти пытались четко прочертить границы, на что она должна влиять, а на что — нет. Иногда эти границы были вполне географические. Краснодар, Анапа, Геленджик и Сочи расположены в одном регионе, всего в нескольких часах езды друг от друга. Однако после 24 февраля 2022 года открытым остался только сочинский аэропорт — как самый удаленный от Украины. Та же логика применялась и в соседнем Ставропольском крае — сам Ставрополь закрыт, зато аэропорт Минеральных Вод продолжал работать и принял на себя невиданную ранее нагрузку.
Конечно, по-хорошему боевые дроны, системы ПВО и гражданские самолеты вообще не должны действовать в одном воздушном пространстве. Трудно было верить в безопасность полетов на Северном Кавказе, после того как атаки дронов случались в Москве, Санкт-Петербурге и Казани. Возможно, многих прельщал пример Израиля: вот уже где и дроны, и ракеты, и теракты на земле давно стали обычным новостным фоном. А аэропорт Бен-Гуриона при этом продолжает работать.
Подобная иллюзия нормальности создается и в дипломатии. Причем, лучше всего это заметно на примере тех же стран, что стали участниками нынешней предновогодней трагедии. Когда Владимир Путин в конце 2023 года посещал Астану, он, по крайней мере публично, не сказал об Украине ни слова — обсуждался рост товарооборота, энергетика и «сотрудничество в региональных организациях» — таких как ШОС, ЕАЭС, ОДКБ и СНГ.
Не менее четкая граница была выстроена и в августе 2024-го, когда Путин впервые за долгое время приехал в Баку. Транспортный коридор «Север-Юг», соединяющий Россию и Иран, нефть и газ, обмеление Каспийского моря, открытие сборочного цеха «КамАЗа», русскоязычные школы — в итоговых заявлениях лидеров было все, кроме Украины. Однако происходящее там влияет на все постсоветское пространство, поэтому не замечать украинский сюжет можно было лишь какое-то время.
На переговорах с российским президентом Алиев, среди примеров успешного сотрудничества, вспомнил и об активном авиасообщении: «между различными городами России и Азербайджана осуществляется 20 рейсов в день». 25 декабря 2024 года один из них — Embraer E190 «Азербайджанских авиалиний» — проделал причудливый маршрут из Баку в Грозный, а потом в казахстанский Актау, где разбился. Спасение 29 пассажиров из 67 стало настоящим новогодним чудом, которое стало возможным благодаря героизму пилотов.
В подобные драматические моменты реальность может быстро разрушить привычную информационную картину. Самый свежий пример — это то, как сирийский президент Башар Асад из несгибаемого союзника России вдруг превратился в обычного восточного деспота, который создал неэффективный и коррумпированный режим. Кому-то это было известно и раньше, но общепризнанным фактом стало только сейчас.
Что же обнажила история с азербайджанским самолетом? С Россией работают, но без прежнего доверия. И случившаяся трагедия может подорвать его еще сильнее.
Удар в больное место
Трагедия борта Баку-Грозный, конечно, была бы совсем другой, если бы в ней не было трех сторон: России, Азербайджана и Казахстана. Именно благодаря последнему, как мы теперь знаем, «черные ящики» были отправлены на расшифровку не в Москву, а в Бразилию — страну, где производят самолеты Embraer. Уже это можно считать выпадом казахстанских властей в адрес российских.
Но куда более жестко по самолюбию Москвы прошелся Ильхам Алиев. 29 декабря, в интервью азербайджанскому телевидению он подчеркнул, что «азербайджанский гражданский самолет получил повреждение извне на территории России, близ города Грозный, и практически потерял управление. Мы также знаем, что наш самолет был приведен в неуправляемое состояние средствами радиоэлектронной борьбы. В то же время в результате огня, открытого с земли, сильно пострадала и хвостовая часть самолета».
Но даже это — не так серьезно, как то, что было сказано потом. «Одним из моментов, который нас огорчил и удивил, было то, что официальные структуры России выдвинули версии о взрыве какого-то газового баллона. Это открыто показывало, что российская сторона хочет замять вопрос, и это, конечно, никому не делает чести. <...> К сожалению, первые три дня мы не слышали от России ничего, кроме бредовых версий» — возмущался Алиев.
Такую риторику хочется назвать уникальной, но это не так. Это уже случалось, в меньшем масштабе. Например, власти Азербайджана и подконтрольные им СМИ практически сразу сделали отрицательными персонажами российских миротворцев, которые не пробыли в Карабахе и пяти лет. До этого они обвиняли Россию в передаче Армении запрещенной к распространению ракеты «Искандер-М».
И во время войны в Южной Осетии в 2008 году, и во время обеих чеченских кампаний общественное мнение Азербайджана было явно не на стороне России. Правительства Алиева-старшего и Алиева-младшего, конечно, старались не раздражать Москву слишком сильно, но и никакой поддержки ее точно не выражали.
А если копать еще глубже, то можно наткнуться на такой неприятный эпизод в отношениях Москвы и Баку, как «Черный январь» 1990 года. Попытка Кремля помешать начавшемуся де-факто выходу Азербайджана из состава СССР стала для азербайджанской нации моментом консолидации. Считается, что в этом кровопролитии виноват последний советский лидер Михаил Горбачев. Но разумеется, сохраняется обида и на Россию в целом.
Затаившаяся позиция
Делает ли современный Азербайджан «пророссийским» тот факт, что Алиев буквально за два дня до начала «спецоперации» подписал с Россией декларацию о союзническом взаимодействии? Или то, что во время нынешнего кризиса в Грузии Баку, как и Москва, поддерживает правящую партию? На самом деле, нет.
Иногда перипетии азербайджано-российских отношений приводят к парадоксам: когда буквально за неделю до трагедии с самолетом Алиев давал интервью главе медиагруппы «Россия сегодня» Дмитрию Киселеву, мало кто вспомнил, что сайт входящих в группу РИА Новостей заблокирован в Азербайджане за «неправильное» освещение карабахского противостояния. Точно так же как и некоторые азербайджанские СМИ не открываются в России из-за позиции по Украине. Азербайджанские журналисты резко критикуют политику Москвы, а российские (особенно так называемое «Z-сообщество») — ругают Азербайджан, иногда называя его прямым союзником Киева, а значит — врагом. Все это — тоже часть реальности, которую не скрыть ни визитами, ни интервью. Поэтому эмоциональный фон вокруг трагедии с самолетом был именно такой — напряженный и недоверчивый.
Как ясно дают понять в Баку, ситуация для них вовсе не разрешена. Уже после нового года, на встрече с родственниками погибших, Алиев заявил, что по итогам расшифровки черных ящиков будет настаивать на том, чтобы Москва наказала виновных в катастрофе и признала, что речь идет не о «трагическом инциденте», а об ошибке российских ПВО. Именно в этом, как утверждает Алиев, заключается смысл союзничества. Хотя, конечно, устоявшаяся постсоветская традиция требует обратного — в случае инцидентов замалчивать грехи партнеров, чтобы не портить отношения. По такому принципу в России отмечают годовщину боев за остров Даманский, не вспоминая Китай, и десятилетиями не хотят признавать, что двух московских журналистов, работавших на войне в Югославии, убили не «плохие» хорваты, а «хорошие» сербы.
Алиев в разговоре с Москвой явно апеллирует к тому, что он дважды был в подобной ситуации. Первый раз — когда азербайджанцы сбили российский вертолет в 2020 году, второй — когда расстреляли джип с российскими миротворцами в 2023-м. В обоих случаях Баку действительно признал свою вину, хотя насколько суровым было наказание виновных, доподлинно неизвестно.
Скорее всего, после окончания расследования, Москва и Баку столкнутся в новой битве эвфемизмов и интерпретаций. Если версия об ошибке ПВО будет подтверждена (а учитывая, что ее с первых часов стали защищать даже некоторые российские спикеры, вероятность этого высока), Россия будет делать акцент на том, что трагедия была спровоцирована украинскими беспилотниками, атаковавшими в тот момент Грозный. И хотя это тоже значимый фактор, Алиева такая риторика вряд ли впечатлит. Во-первых, с президентом Украины Владимиром Зеленским он эту тему тоже обсуждал, пусть подробности и остались за кадром. Во-вторых, как он сказал на встрече с родственниками погибших, «если бы город Грозный принял своевременные меры по закрытию российского воздушного пространства на своей территории, если бы были соблюдены все правила наземных служб и если бы существовала координация между Вооруженными силами и госслужбами Российской Федерации, то эта трагедия была бы невозможна».
В свое время близкий как Путину, и так и Алиеву, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган вышел из положения, найдя в турецком языке нужное выражение — «не смотрите на мои недостатки» — «kusura bakmasınlar». Это, конечно, не то извинение, которого хотела Москва, но ради сохранения отношений партнеру было решено подыграть. Но здесь, когда речь идет о 24 погибших гражданских, ставки явно будут выше. В Москве, вероятно, это понимают, и готовы в случае чего поступиться своим принципом почти никогда не извиняться. Но на стратегическом уровне российско-азербайджанским отношениям это вряд ли пойдет на пользу. Как и российско-казахстанским, тем более что в Астане тоже обещали опубликовать предварительный отчет о катастрофе до конца января, а окончательный — до конца года. Решающая битва между реальностью и эвфемизмами еще впереди.
* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора