Вежливый отказ: чем закончились переговоры Путина и Эрдогана в Сочи
Одинокий кормилец
О том, что хитрый турецкий лидер должен уладить недоразумение, которое началось в Черном море после отмены зерновой сделки, говорили уже около месяца. По крайней мере, так это казалось в начале августа 2023 года, когда инциденты с обстрелом гражданских судов и кораблей в Черном море шли один за другим. Смотреть на это равнодушно в Турции просто не могли, тем более что один из задержанных и досмотренных российскими военными сухогрузов, Şükrü Okan, принадлежал турецкому бизнесмену, хотя и ходил под флагом Палау. Анкара даже высказала официальное беспокойство по этому поводу, но излишне нагнетать не стала, рассчитывая на скорую встречу лидеров.
Изначально рассматривался вариант, что это Путин приедет в Турцию — так писали провластные газеты Milliyet и Hürriyet и оговаривался сам Эрдоган. Теперь Telegram-комментаторы представляют смену планов как победу Москвы — исходя из логики «приезжает тот, кто собирается просить об одолжении». Но в данном случае это, конечно же, не совсем так. Наоборот, визит Путина в страну НАТО можно было сделать главной темой программ Дмитрия Киселева и Владимира Соловьева, представив как доказательство отсутствия изоляции России. Но на это, видимо, не решились — как и в случае с саммитом БРИКС в ЮАР.
Тем не менее глупо отрицать, что теперь Путину стало намного легче отказывать своему турецкому другу — ведь беспокоиться о его победе на выборах и подыгрывать больше не нужно. Поэтому, несмотря на все намеки и и надежды Анкары, зерновую сделку в прежнем виде так и не продлили. Вместо этого и Путин, и министр иностранных дел Сергей Лавров, который встречался со своим турецким визави Хаканом Фиданом в последний день лета, предложили Турции усеченный вариант соглашения — до 1 млн т российского зерна по льготной цене отправляется в Турцию для переработки, а произведенная мука идет «в наиболее нуждающиеся страны мира». Каким-то образом в проекте предполагается участие Катара — главного партнера Турции в арабском мире. Он, по всей видимости, может обслуживать финансовые потоки. А вот морские коридоры для вывоза украинского зерна больше не откроются, пока не будут удовлетворены требования Москвы по допуску удобрений на мировой рынок и подключению Россельхозбанка к системе SWIFT. Киев, к слову, уже пытается проложить аналогичные торговые коридоры сам — силами своего военно-морского флота. Но вынужден оговариваться, что «на протяжении всех маршрутов сохраняется военная угроза и минная опасность со стороны Российской Федерации».
Для Путина, похоже, было важно продемонстрировать — в то время как Запад, к которому теперь уже точно относится и Украина, в очередной раз проявил свою коварную и лицемерную сущность, Турция — одна из немногих стран в мире, с которой можно говорить начистоту. А Эрдоган, выигравший выборы на националистической и антизападной риторике, был не против подыграть. Ведь роль уникального мирового политика, способного одинаково легко встречаться как с Путиным, так и с Зеленским, кажется ему привлекательной.
«Как уже не раз говорил, нас просто вынудили принять это решение — я имею в виду, Россию вынудили, — так как западные страны блокировали и продолжают блокировать выполнение зерновой сделки в части обеспечения доступа российской сельхозпродукции на мировые рынки», — объяснил уже не в первый раз выход из сделки Владимир Путин. По его словам, пока Россия обеспечивала гарантии безопасности для судоходства, «другая сторона» использовала гуманитарные коридоры для террористических атак против российских гражданских и военных объектов.
«Чтобы иметь возможность делать общие шаги с Россией, Украине необходимо смягчить свой подход, особенно в настоящее время», — поддержал «дорогого друга» Эрдоган. И добавил, что Москва «справедливо не одобряет, если 44% зерна пойдет в европейские страны». В Киеве в ответ тут же заявили, что «будут стоять на защите всех принципиальных позиций, в том числе насчет санкционного давления на Россию», и «никаких правовых или политических оснований для выхода россиян из соглашения не было».
В Анкаре, конечно, верят, что еще смогут заявить о себе как о спасителе главного продовольственного проекта в современном мире. Но для в него, по словам Эрдогана, нужно внести «важные улучшения», которые уже рассматривает ООН.
Кстати, на следующий день после встречи, 5 сентября, одна из крупнейших турецких газет, Sabah, вышла с заголовком: «Эрдоган смог убедить Путина», имея в виду, что Путина убедили продолжить зерновую инициативу хоть в каком-то формате. Та же мысль встречается и в другой интерпретации: «Зерновой коридор открывается для Африки» — а ведь Африка в этом вопросе важнее всего.
Площадка про запас
Предложения по зерновой сделке были далеко не единственной темой саммита и не единственным способом Эрдогана напомнить о собственной значимости. «Для установления прочного мира и стабильности в нашем регионе мы прилагаем все усилия. В каждой своей речи я отмечаю, что нет победителя в войне, нет побежденного в мире, — сказал Эрдоган на пресс-конференции, имея в виду, конечно, Украину. — Мы придерживаемся этого принципиального подхода. Ранее мы провели прямые переговоры между сторонами. Как всегда, мы готовы внести свой вклад в этом отношении».
Реальность, впрочем, такова, что сейчас никаких переговоров по Украине не идет и они вряд ли начнутся в ближайшее время. Поэтому Владимир Путин подчеркнул, что ответственность за неудачу несет ни в коем случае не Анкара, а Киев, а от посреднических услуг Москва не отказывается.
Возвращаясь в Анкару, турецкий президент и сам признал в беседе с журналистами: «К сожалению, война, продолжающаяся уже полтора года, все еще идет. Никаких перспектив для достижения мира на горизонте не просматривается».
Зато определенные подвижки есть по другим вопросам российско-турецкого сотрудничества — но не сказать, чтобы к лучшему. Все эти темы хорошо известны и так, но Эрдоган их на всякий случай напомнил: «Сирия, Закавказье, Ливия и Африка». Хуже всего дела обстоят в Закавказье, а именно в Карабахе, где армяно-азербайджанский конфликт вот-вот грозит вылиться в новую эскалацию, которую Азербайджан и Турция назовут «контртеррористической операцией» против «остатков армянских бандформирований». Пока что такой сценарий выглядит радикальным, но способов противостоять ему у Москвы не так много.
Москва, в свою очередь, явно наступает на интересы Турции в Ливии. Хотя Путин заверил, что в ходе переговоров «была подтверждена приверженность комплексному урегулированию многолетнего кризиса в этой стране на основе переговоров и поиска компромиссов, избегая вспышек насилия и не допуская распада Ливийского государства», по факту замглавы Минобороны России Юнус-бек Евкуров только что навещал ливийского командира Халифа Хафтара, которого в турецких СМИ называют не иначе как «путчистом» и «мятежником», а его подчиненных — «боевиками». А буквально во время встречи в Telegram-каналах появились слухи, что у Хафтара может появиться новый советник — генерал Суровикин (Сергей Суровикин, экс-замкомандующего группировкой российских войск на Украине), ранее близкий к ЧВК «Вагнер» и потому ушедший в тень — судя по всему, не по своей воле.
Тема Африки, которую упомянул Эрдоган, наверняка подразумевает под собой и беспокойство Турции из-за разрушения бизнес-империи, которой лидер «Вагнера» Евгений Пригожин успел связать Ливию, Судан, Мали, ЦАР, Буркина-Фасо, Нигер и Мозамбик. Например, во время недавнего военного переворота в Нигере можно было заметить откровенное замешательство турецких государственных СМИ.
Барыш превыше всего
Как заявил по итогам переговоров пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, визит турецкого лидера изначально был лишь «сверкой часов», и поэтому все завышенные ожидания — на совести тех, кто чего-то ожидал. Однако даже если так, российский и турецкий лидеры точно успели обсудить значительное укрепление экономического взаимодействия, которое лежит в основе их взаимопонимания.
Параллельный импорт товаров в Россию, отсрочки на оплату газа, запуск АЭС «Аккую» и зерновая сделка удержали турецкую экономику и рейтинг Эрдогана на плаву этой весной — перед выборами. Теперь с Владимиром Путиным решили расплатиться по счетам, предложив «Росатому» построить еще одну атомную станцию — в Синопе, где в 1853 году флот адмирала Нахимова разгромил турецкую эскадру.
Мир (по-турецки barış, [барыш]) в регионе, о котором так много говорит Эрдоган, еще, к сожалению, далеко. Но президент Турции, укрепив свое положение в мае этого года, неплохо пользуется своим положением уже сейчас. Война и хаос приносят ему вполне весомый барыш, а каждый намек на хоть какое-то урегулирование — еще больший. Визит в Сочи был нужен хотя бы для этого.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора