18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЧИКОВЫМ ПАВЛОМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЧИКОВА ПАВЛА ВЛАДИМИРОВИЧА
Политическая ненависть
Шоковый тюремный срок, полученный муниципальным депутатом Алексеем Гориновым, стал неизбежностью после 24 февраля. Практически сразу начали блокироваться медиа, публикующие информацию, отличающуюся от позиции Минобороны. А уже 4 марта был принят пакет законов, вводящий административные штрафы и уголовную ответственность за распространение альтернативных утверждений.
Первые уголовные дела пошли уже в марте. Первый арестованный, полицейский Сергей Клоков в Москве, был взят под стражу 18 марта. Будучи родом из украинского Ирпеня и имея доступ к гостайне, он по телефону обсуждал текущую обстановку. До начала июня уголовные дела по 207.3 УК о военных фейках возбуждались ежедневно. На сегодняшний день по всей стране уже 69 таких дел, 20 человек находятся под стражей.
Большинство дел расследуются по части 2-й статьи — распространение недостоверной информации об армии по мотиву политической ненависти. Санкция этого деяния предполагает лишение свободы от пяти до 10 лет. Преступление относится к категории тяжких, следствие имеет возможность ходатайствовать о заключении подозреваемого под стражу. Суды такие ходатайства удовлетворяют в 99% случаев. Вероятность обвинительного приговора в России — тоже 99%. При наличии вилки от пяти до 10 лет судья на практике имеет почти нулевую возможность назначить условный срок или наказание ниже низшего предела (менее пяти лет в данном случае). Для этого должны быть какие-то особые обстоятельства, например, признание вины, как это было в деле Андрея Самодурова, бывшего сотрудника МЧС из Крыма, который при аналогичном обвинении получил пять лет условно.
Идеальный пасьянс
Таким образом, приговор в виде семи лет колонии Алексею Горинову был во многом предопределен. Особая его жесткость и показательность объясняются еще несколькими факторами. Поводом для возбуждения уголовного дела в отношении Горинова послужили обращения двух депутатов Госдумы Александра Хинштейна и Олега Леонова. Следствие длилось всего пять дней, 8 июля вынесен приговор. Судья назначила ровно такое наказание, как запрашивал прокурор в прениях.
Эти детали — участие официальных лиц, демонстративная скорость расследования и полное согласие с государственным обвинителем — уже несколько лет служат характеристикой московских политических процессов. Ускоренное правосудие впервые введено после московских протестов 2019 года, тогда обвиняемые за месяц после задержания проходили следствие, суд и апелляцию. Кроме мотива политической ненависти, Горинову вменено участие в группе лиц (вместе с главой Красносельского совета депутатов Еленой Котеночкиной, которая сменила на этом посту Илью Яшина и успела покинуть Россию), а также служебное положение, то есть тот самый статус муниципального депутата.
Еще важная деталь, которая заметна в делах нескольких фигурантов: Горинов уже привлекался к ответственности за антивоенные высказывания. 24 февраля он «из-за политических событий на Украине решил выразить свое протестное мнение, в связи с чем вечером 24 февраля пришел по адресу, где находилось множество людей с той же политической позицией», был задержан участковым, доставлен в отдел полиции и на следующий день по решению суда получил 30 суток административного ареста. 11 марта вторая инстанция по жалобе Горинова решение изменила и из-под ареста его освободила.
В результате вокруг дела Горинова сложился идеальный пасьянс:
- дело происходит в Москве, обеспечивая максимальное внимание журналистов и публики к процессу и приговору;
- Горинов — оппозиционный депутат, что важно в преддверии новых муниципальных выборов в сентябре, тем более что давление на кандидатов уже развернулось;
- речь идет о муниципалитете Ильи Яшина (признан Минюстом иностранным агентом), одного из немногих оппозиционных политиков, принципиально остающихся в России (Яшин присутствовал на заседании совета 15 марта, за речь в котором Горинов и был осужден). Дело Горинова может быть последним предупреждением Яшину, который отбывает административный арест за неповиновение полиции;
- с точки зрения властей, Горинов не осознал изменившихся реалий и не понял первого предупреждения в феврале (тот самый принцип «кто не понял, тот поймет»). Довольно частая ситуация, когда уголовное дело следует за более мягким административным;
- Алексей Горинов, участвовавший в защите Белого дома в 1991 году, символизирует собой старую гвардию московских демократов первой волны. Это носители либеральных ценностей, низовой политической активности и связи с местным сообществом. Его осуждение — это удар и по этой исчезающей политической группе;
- участие в деле федеральных политиков, стремящихся показать лояльность и поддержать милитаристский курс;
- возможность задать планку сразу по всем делам этой категории, лишить следователей, прокуроров и судей в аналогичных делах возможности назначить мягкое или не связанное с лишением свободы наказание;
- насаждение новой реальности фактического военного положения, прямой и однозначный посыл в виде гарантии тюремного срока за публичное несогласие с политикой и решением властей.
Новые правила
Тюрьма за выражение мнения — в России это редкое, но уже не уникальное явление. За 10 лет судебная практика эволюционировала с шокирующей «двушечки» за акцию Pussy Riot в Храме Христа Спасителя до семи лет за антивоенный протест. Но публицист Борис Стомахин (включен Росфинмониторингом в перечень причастных к экстремизму и терроризму) отбыл в общей сложности 12 лет в колонии (пять лет за призывы к экстремизму в 2006–2011 и еще семь лет с 2012 по 2019 год). Башкирский националист Айрат Дильмухаметов (включен Росфинмониторингом в перечень причастных к экстремизму и терроризму) отбывает срок девять лет. Но еще три года назад самыми жесткими приговорами за критические высказывания были пятилетние сроки. За твит о бойцах Росгвардии те же пять лет колонии получил Владислав Синица (включен Росфинмониторингом в перечень причастных к экстремизму и терроризму) — это был самый жесткий приговор по Московскому делу. Наказание за слова тогда оказалось жестче, чем за прямое насилие против полиции на акциях протеста.
Отличие предыдущих приговоров за слова с реальными сроками в том, что в тех случаях в словах осужденных были в той или иной степени призывы к насилию, выраженные хотя бы имплицитно. Новые дела о военных фейках ломают этот шаблон и на его обломках пишут новые правила — долгий тюремный срок грозит любой публичной персоне, открыто противопоставляющей себя политике Кремля.
В судах сейчас слушается девять уголовных дел о военных фейках, на подходе еще шесть десятков. Госдума только что приняла пакет свежих поправок в Уголовный кодекс. Все сводится к тому, что приговор Алексею Горинову открывает новую страницу политических преследований в России.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора