В июне на российском медиарынке появилось новое СМИ — «Рея». В фокусе онлайн-издания — темы сексуального здоровья и фертильности. Значительная часть материалов «Реи» посвящена развенчанию мифов о бесплодии, его психологических аспектах и медицинской помощи с зачатием. Издатель проекта — Григорий Туманов, СЕО — Татьяна Печурко. Forbes Woman поговорил с Татьяной о том, как возникло СМИ, посвященное вопросам фертильности, какие заблуждения в этой сфере пугают людей больше всего и почему в России до сих пор не развиваются стартапы в области репродуктивного здоровья.

— Как появилась идея создать медиа, посвященное именно теме фертильности?

— Эта идея появилась относительно недавно. Изначально этот проект был немного про другое, но он трансформировался в медиа. Я много лет работаю в event-агентстве, и так сложилось, что мы много работали с фармкомпаниями и сдружились именно с направлением репродуктологов. Я ездила с ними на конгрессы, мы организовывали разные круглые столы. Во всем мире проходят выставки для конечных пациентов, которые интересуются ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение — Forbes Woman), — они могут называться Fertility Forum или Fertility Show. Люди, которые хотят делать ЭКО, приходят на такие мероприятия, чтобы выбрать клинику, познакомиться с врачами, узнать юридические аспекты. После пандемии мы подумали сделать такую выставку, но в какой-то момент поняли, что нам хочется иметь свое экспертное лицо. Есть профессиональные медиа, которые посвящены вопросам ЭКО, но это очень узкое направление.

Российская медицина в области репродуктологии — одна из сильнейших в мире

Люди, которые готовятся к беременности, часто думают, что если у них не получается, то это сразу означает ЭКО. Но это как кусок пиццы — только один из возможных вариантов. Тем, кому ставят диагноз «бесплодие», не обязательно требуется именно ЭКО. Очень часто нужно просто пойти к психологу. То есть аспектов у вопроса бесплодия очень много, а качественной информации на российском рынке на данный момент нет. Есть гиганты БэбиБлог и baby.ru, но это форумы. Есть блогеры. Но нет ничего посередине.

— Получается, вы заняли эту нишу?

— На самом деле российская медицина в области репродуктологии — одна из сильнейших в мире. И мы знаем, что врачам нужна площадка, где можно было бы корректно, без страшилок освещать разные аспекты женского и мужского здоровья. О мужском, кстати, у нас вообще не принято разговаривать и рассказывать.

Нам важно, чтобы информация не была личным опытом, как у блогеров. Потому что многие пациенты переносят на себя чужую историю, а это неправильно. Каждый организм индивидуален, и нельзя, подсмотрев у кого-то те или иные назначения, прийти к врачу и сказать: «Я хочу так же».

Взвесив все это, мы решили, что хотим сделать медиа о фертильности — о том, как люди готовятся к беременности, что происходит в процессе и сразу после, о мужском здоровье, о психологии. Мы не отсекаем и тему чайлдфри. Есть и такая позиция, и мы ее уважаем. Гриша Туманов, наш издатель, поддержал идею. Ему это откликнулось.

Мы решили сначала сделать MVP — минимально жизнеспособный продукт. Посмотреть: это на самом деле актуально или нам кажется. Запустившись, мы получили фантастический отклик, которого, честно сказать, даже не ожидали. Нам начали писать авторы: «О, классно, я тоже хочу написать на ту или иную тему» — оказалось, что тем безграничное количество. Со стороны журналистской тусовки был отклик: «Как хорошо, что появилась что-то независимое». Со стороны профессиональной тусовки был вопрос: «За вами какой-то бренд? Фармкомпании? Сеть клиник?»  Мы говорим: «Нет, это мы сами».

— В дальнейшем вы планируете сотрудничать с клиниками, компаниями медицинского сектора?

— Конечно. Сейчас мы на стадии старта, релиз был 15 июня, но мы хотим сотрудничать и с клиниками, и с разными брендами. У нас не будет скрытой рекламы: если это партнерский материал, то будет указано, что это партнерский материал. Естественно, с нашей медицинской экспертизой.

Если взять выгрузку из Instagram, DocDoc, ПроДокторов, то там [выступает] одна и та же десятка врачей в разном порядке. Однако есть очень много врачей, у которых нет ни времени, ни возможности вести соцсети. И мы хотим дать им возможность делиться своим опытом, случаями из практики.

В России работает «сарафанная» система поиска врачей: «Я сходил к Марье Ивановне, и ты тоже сходи». Но мы ничего не знаем про эту Марью Ивановну: какой у нее опыт работы, какие у нее в данном случае конкретные результаты, сколько случилось удачных циклов? И у нас не принято задавать такие вопросы, мы можем только почитать отзывы. Поэтому мы хотим врачам разных направлений дать возможность высказываться и делиться своими наблюдениями. Естественно, мы будем модерировать это с точки зрения рекламы и корректности медицинской информации и помогать приводить текст в порядок, потому что не все врачи умеют писать. Но такая возможность у них будет.

С каждым годом потребность в ЭКО растет, потому что отложенная по возрасту беременность — это тенденция во всем мире

— В манифесте «Реи» сказано, что в перспективе вы хотите создать платформу для взаимодействия специалистов. Как это будет работать?

— Мы не хотим ограничиваться медиа. В дальнейшем наши планы — организация конференций, где смогут взаимодействовать врач и пациент. Сейчас все такие истории проходят в онлайне, но в перспективе хочется делать и офлайн-мероприятия.

Также мы хотели бы делать дни телемедицины для пациентов, когда на портале они смогут получить консультацию. Это есть у клиник, но этого нет как бы в единой системе. В дальнейшем мы подумываем о создании небольшого сообщества врачей.

2020 и 2021 годы показывают, насколько важна профессия врача и насколько о врачах не говорят и ничего не знают. Поэтому мы хотим делать интервью с врачами и раскрывать их как личности, чтобы они обретали человеческое лицо. В любой отрасли есть свои звезды, но о врачах не пишут как о персонажах, как о каких-то известных людях. Вот это тоже мы хотим делать.

— Какие вопросы фертильности, с вашей точки зрения, в России на данный момент недостаточно освещаются? С чем связаны большинство мифов и страхов людей в этой сфере?

— Многие пары не сразу понимают, что фактор бесплодия может быть не только женским, но и мужским. Над этим мы хотим работать. В мировой индустрии фемтеха очень много проектов посвящено изучению женского здоровья, но паровозиком за ними идут и проекты, связанные с мужским здоровьем в области фертильности. Технологии, которые придумываются и развиваются, — это просто фантастика.

Также многие боятся ЭКО, им кажется, что как только они зайдут в клинику, их сразу обколют гормонами, или что это будет необоснованно дорого, или что это будут бесконечные циклы. В целом, у нас не принято разговаривать об ЭКО. Только сейчас пошла тенденция, когда многие блогеры делятся личными историями в этом плане. И это очень хорошо, потому что в этом нет никакого ужаса. С каждым годом потребность в ЭКО растет, потому что отложенная по возрасту беременность — это тенденция во всем мире.

Сейчас все нацелено на то, чтобы историю с ЭКО упростить и свести до какого-то технического минимума. Ну, и для многих облегчить психологически, опять же.

— Насколько в России люди в целом грамотны в вопросах фертильности? Ведь многие страхи могут быть вызваны именно недостатком информации.

— В плане информированности я, честно сказать, не обладаю данными статистики. Но мне кажется, что те, кто погрузился в тему, уже подкованы и понимают, где искать информацию. Но есть те, кто боится даже погрузиться в это. У меня есть знакомые, которые пытаются 3–5 лет забеременеть и не обращаются за помощью. Мне кажется, люди не до конца понимают все возможности. Конечно, хочется развеять эту информационную завесу, рассказать, что все не так страшно, что помощь — это не обязательно сразу ЭКО, что есть другие методы, которые стоит сначала попробовать. И потом, может быть, легче будет прийти к ЭКО.

— Как вы считаете, какие, кроме работы через СМИ и конференции, есть способы информирования людей и борьбы с мифами и предубеждениями?

— Я сейчас наблюдаю развитие западного рынка, и там это облегчение доступа к простым домашним анализам — когда не нужно лишний раз идти к врачу, а можно купить набор, сделать дома тесты и получить какой-то результат.  У нас есть такие примеры, но их немного. В целом, вся медицина сейчас сводится к тому, чтобы снизить нагрузку на врачей. Пандемия внесла свои коррективы: чтобы сократить контакт доктор-пациент, стала развиваться телемедицина. Много вопросов можно решать удаленно. И чем более доступна будет информация даже на практическом уровне, в плане самостоятельного тестирования, тем легче она будет распространяться и приживаться. Потому что зачастую кажется, что «ой, я пойду к врачу, мне сейчас там что-нибудь ужасное скажут, и все, я не знаю, что делать, куда идти». И чем больше будет доступных инструментов, тем легче это будет все продвигаться.

— Какие тестирования в плане фертильности может сделать человек дома? Какие есть интересные наработки в этой области на Западе, которые пока еще не появились у нас?

— На Западе, например, я нашла два проекта для мужчин. Первый — это альтернатива сдаче спермограммы в клинике. Заказываешь бокс — он очень красивый, выглядит практически как продукция Apple. В коробочке лежит пластиковая беленькая баночка, как пудреница. Мужчина в домашних условиях собирает туда свой биоматериал и отправляет эту коробочку обратно в лабораторию, там ее тестируют. Ему на телефон приходит результат его анализа. Если он хочет сохранить свои материалы, лаборатория замораживает и хранит их у себя до лучших времен, когда они понадобятся. Даже присылает видео спермы под микроскопом перед замораживанием. Вторая история — это мужской тест на фертильность. С его помощью в домашних условиях можно сделать себе анализ. У нас такого нет.

Проектов для женщин вообще бесконечное множество: гормональные анализы, фертильные анализы. У нас пока только один такой пример я встречала, но сама еще не пользовалась.

— Есть ли тенденция появления таких проектов в России? Может, какие-то стартапы уже существуют хотя бы на бумаге?

— Я ищу, честно, но я пока не нашла вообще ничего близко подходящего. Мы сейчас задались целью подтягивать фемтех-проекты к нашей истории. Естественно, если это будут российские разработки, мы их будем поддерживать не на такой коммерческой основе, как фармкомпании или клиники. Потому что если это стартапы, то, я думаю, в России в них не так активно вкладываются, как это происходит в Америке и Европе. Я много времени потратила, но чего-то сверхъестественно нового не нашла даже на этапе разработки. Буду рада, если кто-то после этого интервью отзовется и придет к нам.

— С чем связан такой небольшой интерес российских предпринимателей к этой теме — притом что на Западе уже какое-то время тренд на проекты в области фертильности и полового здоровья?

— На Западе она развивается, но тоже идет не очень легко, в том числе потому, что эта история перекликается с гендерным равенством. Обычно как минимум один из основателей фемтех-проекта — женщина, а за инвестиции в больших фондах и корпорациях отвечают мужчины. И они недооценивают необходимость изучения и развития технологий в области женского здоровья. Им кажется, что это не взлетит, не пойдет, не принесет прибыли. На самом деле фемтех-рынок раскачивается постепенно, и европейский, и американский. Но, судя по аналитике, сейчас все идет намного легче, чем год или два назад. В нашей стране, я думаю, инновационных разработок в области женского здоровья в плане девайсов нет потому, что это относится уже к промышленному дизайну, а это направление в целом не сильно развито.

— Возможно, сложности с развитием фемтех-проектов также связаны со стигматизацией темы? Непросто продвигать проекты, о которых людям сложно говорить.

— Во-первых, люди не знают слова «фертильность» вообще. Они не понимают, что это значит. Когда мы думали над названием, то сначала все крутились вокруг слова «фертильность». Потом Гриша придумал название «Рея», которое с этим словом вообще никак не связано. Он меня отговаривал хоть в каком-то виде использовать слово «фертильность» и оказался прав. До смешного дошло: когда я зарегистрировала юрлицо, я назвала его ООО «Фертилити», и мне посыпались звонки от банковских служб, и никто просто не мог выговорить это слово. Мы ржали всем офисом: ООО «Фертипилити», «Ферититилити».

Мне кажется, первой из известных людей, кто стал вообще раскручивать вопрос нормальности цикла, была Наталья Водянова со своим приложением Flo. Кто-то из звезд не стесняется говорить, что сделала ЭКО. У нас не принято разговаривать о климаксе, о том, что это естественное состояние женщины после определенного возраста и о том, что с этим делать. Когда я изучаю европейский рынок фемтеха, периодически нахожу какую-нибудь разработку, сайт, и у меня волосы встают дыбом: «А что, так тоже можно было? И такое бывает?» Там есть разные девайсы, какие-то охлаждающие браслеты для женщин. Хочется, чтобы у нас это тоже было. Все-таки в плане технологий, мне кажется, Россия, может, и умеет. У нас сколько всего поставлено на онлайн-поток, чего нет в других странах, что это вопрос времени. Все появится, как только начнет раскачиваться лодка.

• Корпорации узнали о менопаузе: как меняется аудитория фемтех-стартапов
• Сложности фемтеха: почему инвесторы до сих пор стесняются произносить слово «тампон»
• Товары массового спроса: как компания по продаже игрушек для взрослых преодолела стеснительность инвесторов

— Есть ощущение, что у нас фокус в этих вопросах сдвинут немного на другое: когда пишут про климакс, то обычно делают упор на том, как выглядеть так, словно климакс еще не наступил, как сохранить внешнюю привлекательность и сексуальность. То есть не на здоровье и самочувствие женщины.

— Да, у нас принято быть все время на диете, подтянутой, спортивной, улыбающейся. Это транслируют соцсети. Но о здоровье и комфорте у нас все-таки начинают говорить, это вопрос времени. Хочется, конечно, чтобы это было доступно и нормально.

— Вы планируете привлекать селебрити, чтобы с их помощью популяризировать эти темы, или хотите сконцентрироваться на историях обычных людей?

— Конечно, планирую, но этот вопрос отзывчивости. Сейчас мы только формируем свое лицо. У нас вышла колонка Анны Ривиной, она достаточно известный уже человек. Вышла вчера колонка Лены Фейгин, которая нас очень поддержала. Но у тех же врачей, когда мы просили дать комментарии к статьям, была реакция: «Мы вас не знаем. Вы вообще кто такие, почему мы вам должны давать комментарии? У вас в инстаграме 100 подписчиков».

— Вы планируете освещать темы безопасного секса и другие темы, касающиеся здоровья, не связанные напрямую с фертильностью?

— Да, конечно. Например, у нас будет очень много историй с мужским взглядом на отцовство. Это не напрямую связано с фертильностью, но это связано с психологией семьи. Также думаю, что мы сделаем что-то для подростков в плане базовых знаний: материалы, колонки, тексты про то, как родителям поговорить об этом с детьми, либо тексты, которые сами дети могли бы зайти почитать, написанные понятным языком. Ведь это природа, это естественная жизнь любого человека.

50% неудач в зачатии — это мужской фактор, и мужчины перестают глобально пенять на женщину в этом вопросе

— Материал про послеродовую депрессию у мужчин Лены Фейгин вызвал бурную дискуссию в соцсетях, было много комментариев про то, что у мужчин не может быть послеродовой депрессии, потому они не рожают, и это все глупости. Как вы относитесь к таким комментариям? Будете пытаться переубеждать их авторов?

— На самом деле это было еще до выхода материала. Гриша у себя на странице написал, что у мужчин бывает послеродовая депрессия, и на него накинулись, писали: «Что вы вообще такое придумали?» У нас есть разные комментарии, что в соцсетях, что на сайте. С откровенным хамством, матом и обзывательствами мы, конечно, будем бороться, это недопустимо. Но на другие взгляды человек имеет право. У него этого опыта не было, и слава богу. Но мы же за доказательную медицину. Мы не просто пишем, потому что мы так придумали: есть обоснование и отсылки к источникам, к исследованиям.

— В плане мужского участия в процессах зачатия и воспитания детей: есть ощущение, что мужчин до сих пор как-то отделяют. И депрессии у них быть не может, и когда есть проблемы с зачатием, обычно сначала проверяют женщину, не рассматривая сразу мужской фактор. Вы видите позитивные тенденции в этом плане? Мужчины начинают быть более вовлеченными в процесс?

— С годами ситуация становится лучше. В целом 50% неудач в зачатии — это мужской фактор, и мужчины перестают глобально пенять на женщину в этом вопросе. Как правило, врачи сейчас тоже проверяют двоих сразу.

На мужчине на самом деле лежит не меньшая ответственность, он испытывает психологическое давление. Я разговаривала об этом с одним клиническим психологом в области репродуктологии. Пара находится в протоколе, женщине делают гормональные уколы для стимуляции. Вот наступает день Х — овуляция, — когда должен совершиться половой акт, чтобы получилось оплодотворение. И здесь весь груз ответственности перекладывается на мужчину. Ровно в этот день, ровно в этот час вынь да положь, обязан. Иначе снова до свидания на месяц, все гормональные препараты мимо. При этом человек может плохо себя чувствовать, у него может быть температура, плохое настроение, болеть голова. И если ничего не происходит, это дальше влияет на климат внутри пары. Таким образом могут вообще рушиться семьи, поэтому сейчас во многих клиниках есть штатные клинические психологи, которые работают с парами. И в хороших клиниках чаще отправят к психологу, чем к репродуктологу.

— А сами пациенты обращаются к психологу в случае репродуктивных проблем?

— Да. Раньше представления о психологическом бесплодии не было вообще. Сейчас оно появилось, и это доказано историей. Я лично знаю людей, которые лечились, пытались и дошли до психолога, и дальше все прекрасно получилось без всяких медицинских вмешательств. Каждому свое: кто-то идет на энергетический массаж, кто-то идет к психологу, кто-то к репродуктологу. Но у каждого сработает свое. Все люди разные.

Фемтех против стыда: пять сервисов для женского здоровья, работающих в развивающихся странах