17 ноября 2020

Forbes Woman

«Около Руанды и позади Узбекистана»: почему необходимо поддерживать женское предпринимательство в России

Юлия Варшавская Редакция Forbes

Члены жюри конкурса Forbes Woman Mercury Awards — глава Google в России Юлия Соловьева, инвестор и продюсер Марина Жигалова и владелица сети кафе «Андерсон» Анастасия Татулова — поговорили об итогах конкурса, вызовах пандемии и новых ролевых моделях для женщин

Этим летом Forbes Woman совместно с ювелирной компания Mercury запустил премию Forbes Woman Mercury Awards для предпринимательниц, которые наилучшим образом проявили себя в период пандемии. Со стороны бизнес-сообщества членами жюри выступили глава Google в России Юлия Соловьева, инвестор и продюсер, акционер издательского дома Independent Media Марина Жигалова-Озкан, основательница сети кафе «Андерсон» Анастасия Татулова. Из 200 заявок члены жюри выбрали трех победительниц, которые попали на обложку Forbes Woman и получили уникальный приз от компании Mercury. Главный редактор Forbes Woman Юлия Варшавская поговорила с членами жюри о том, какие впечатления у них оставил конкурс и почему так важно помогать предпринимательницам в России.

Итоги конкурса Forbes Woman Mercury Awards

— Многие люди говорят о том, что они вспоминают период карантина не только с ужасом, но и с благодарностью. Какие у вас ощущения?

Юлия Соловьева:

— В 2019 году я очень много работала. И на прошлый Новый год дала себе обещания меньше ездить, выступать и работать, а больше заниматься собой, здоровьем, ребенком, больше времени проводить дома.

Мне кажется, я со своими новогодними обещаниями перестаралась, потому что в итоге все так и получилось. Я, конечно, благодарна карантину за то, что у меня появилась уникальная возможность чаще видеться со своей семьей. Но дьявол в деталях. Тяжелее работать из дома. Я постоянно прячусь от своего ребенка, чтобы он меня не нашел. Я знаю, что некоторые наши сотрудники выходят на связь из гардеробных и ванных комнат. Мы все потратили какое-то время, чтобы привыкнуть. После первоначальной паники возникла здоровая перезагрузка, когда ты понимаешь, что весь мир с тобой не торопится и не надо бежать, не надо ни с кем соревноваться. И можно выдохнуть, подумать, посвятить время тому, что важно. Поэтому для меня это было время плодотворное, время перезагрузки.

Я считаю, что мир поменялся. Мы все поняли, что можно быть эффективными, находясь в любой точке мира, и современные технологии нам даны, чтобы общаться. Офлайн же остается для дружеских бесед.

— Марина, вы переосмыслили свой график жизни и бизнес-планы?

Марина Жигалова:

— Я эти месяцы вспоминаю с большой теплотой. Потому что я переосмыслила не только свою жизнь, свои планы, для меня это, как и, наверное, для многих, было завершением какого-то очень важного этапа в моей жизни. Я провела эти дни с самыми близкими, со своей семьей, со своим сыном. Я поняла, что никогда с ним не была вместе столько времени, только когда он был совсем маленьким ребенком. Потому что я все время бежала, я все время работала. Я осознала, что 20 лет я была в жестком корпоративном ритме: после окончания Гарвардской школы бизнеса я переходила с одной работы на другую. И я поняла, что этот жесткий ритм и скорость, в которой мы существовали все эти годы, не единственная реальность, в которой можно жить.

Для меня очень созвучно то, что сказала Юля. Это было время, чтобы выдохнуть, послушать себя, понять, что действительно важно. Отсечь ту суету, которую мы иногда сами генерили в своей жизни, и оставить только самых любимых людей, близких друзей, оставить в офлайне только встречи с тем, с кем действительно приятно и хочется общаться, очень многие встречи и обсуждения по работе вывести в онлайн.

Все поняли: это работает. Не каждый раз нужно встречаться, проводить на совещаниях большое количество часов — это вообще неэффективно. Надо оставить гораздо больше времени для семьи, для любимых, для себя и вообще изменить качество своей жизни. Для многих это был момент правильной остановки вовремя, потому что мы все разогнались с какой-то невероятной скоростью. Для меня это один из самых важных этапов в жизни.

— Вы сейчас снова набираете обороты. Что чувствуете?

Марина Жигалова: Я уже набираю обороты и очень рада этому этапу, потому что я чувствую абсолютную внутреннюю свободу. Эта внутренняя свобода дает возможность самому формировать график и делать то, что интересно. Это фантастическая роскошь. Я получаю удовольствие от каждой минуты.

— Анастасия, за тем, как вы переживали карантин, мы наблюдали и в Facebook, и в СМИ. Вы стали звездой этого времени. Что происходило с вами и что вы сейчас ощущаете?

Анастасия Татулова:

— Вы все рассказываете про прекрасное, я в какой-то другой реальности. Это был кошмар. Я всю жизнь много работаю, с 16 лет. Но я никогда в жизни столько не работала: за четыре месяца у меня не было и часа отдыха. Как в марафоне, когда бежишь-бежишь и тебе нельзя остановиться, потому что ты просто умрешь. И я вот только с начала июня начала немного останавливаться. И только сейчас остановилась. Я ездила на Шантарские острова — удивительное место, где обитают киты. Это был очень сложный период, и это чудо, что компания выжила. И все люди, которые участвовали в конкурсе, герои. От этих историй мурашки бегут, потому что ты понимаешь, каких стоило усилий не остановиться, не умереть, а просто продолжать идти. Было сложно выбирать победительниц, потому что каждый человек достоин.

— Каждая история победительниц отражается в нас. Для меня лично очень важно было то количество людей, которым они помогли. Конечно, в первую очередь все пытались хоть как-то выжить. Но какие-то люди умудрились еще помочь выжить другим. Что вы думали и чувствовали, когда получили от редакции шорт-лист? Какие у вас были впечатления?

Юлия Соловьева: Было чрезвычайно сложно выбрать. Удивительно, что все эти предпринимательницы не только продолжали делать свой бизнес, но заново его перерождали и переосмысливали и при этом старались помочь как можно большему количеству людей. Мы даже в Google потом придумали маленькую премию от себя для проекта «Альтуризм». Это компания, которая помогает развитию ремесел и туризма в регионах. Внутри Google уже несколько лет мы помогаем Ростуризму, у нас совместный большой проект с ВЭБом. Хочется верить, что Россия — это не только про Москву и Санкт-Петербург, ведь у нас такое большое количество талантов и так много еще мест нет на карте. Два года назад запустили проект «Гастрономическая карта России», чтобы на карте подсветить те уникальные, самоидентичные места, которые есть в разных регионах. В конце года мы вместе с ВЭБом запустили проект «Прошагай город», где люди участвовали во флешмобах и отмечали на картах разные места в городе. Сейчас если тебя нет в интернете, то фактически тебя нет в жизни, тебя никто не найдет. Поэтому когда развивается внутренний туризм, очень важно, чтобы люди, которые захотят поехать в наши российские города, имели полный доступ к информации. Этот проект резонировал, поэтому мы с удовольствием утвердили наш собственный приз. Это будет несколько бизнес-сессий с нашими специалистами внутри Google о том, как лучше выстроить свою цифровую стратегию для того, чтобы продвигать проект.

— Анастасия, боль многих наших претенденток вам была знакома как никому другому. Что вы чувствовали, когда читали заявки?

Анастасия Татулова: Я в каждую историю погружалась. Невозможно выбрать, правда. Но и у меня тоже есть фаворит. История сети кофеин «Море внутри», которые делали кофе в маленьких фургончиках, доставляли его жителям Санкт-Петербурга.

Кроме того, что человек искал возможности выжить для своего бизнеса, он еще доставлял радость другим. Это невероятно крутая тема. Я отстаиваю женское предпринимательство много лет именно потому, что женщины способны об этом думать. Что надо привезти во двор радость, устроить что-то в микрорайоне. Это женский подход, и он для нашей страны важен. Он дает возможность потихоньку делать жизнь комфортной. Это когда у государства наконец-то приоритетом становится благополучие человека. Не в целом интересы страны, а благополучие каждого конкретного человека.

Кризис вернул нас к тому, что бизнес на самом деле про деньги. И мы об этом забываем, особенно молодые предприниматели. Сейчас эпоха мотивационно вдохновляющих вещей, и за этим теряется факт, что бизнес без прибыли невозможен. Поэтому, оценивая кандидатов, я смотрела на цифровые показатели.

«Женские премии важны, потому что, согласно индексу гендерного равноправия, мы в политике на 122-м месте. Это где-то около Руанды и позади Узбекистана»

— Марина, у вас тоже были свои фавориты. Кто вам понравился, как вы отреагировали на этот список?

Марина Жигалова: Я почувствовала большую ответственность. Все истории уникальны. Я физически чувствовала энергию этих молодых девушек, и ту мощь, которая стояла за каждой историей. Они каждый день совершали действительно геройские поступки. Все мы помним растерянность первых дней, когда у тебя ответственность и перед компанией, и перед людьми, которые на тебя работают. И один из критериев, который для меня был важен, это, конечно, масштаб, когда из небольшого бизнеса можно было сделать историю, которая повлияла бы на жизнь очень многих людей. Фонд «Доступ» — один из таких примеров. Или Kidsout, благодаря которому тысячи родителей смогли выдохнуть и спокойно работать. Еще одним критерием была возможность использовать ресурс после пандемии. Здесь фаворитом стала «Доставка 65». Я рада, что «Лента» выкупила этот сервис, и теперь он доступен во многих городах нашей страны. С точки зрения бизнес-идеи это очень яркий пример того, что действительно нужно и востребовано уже в наше более мирное время.

Единственная претензия, которую я услышала по поводу нашей премии, звучала так: «Почему вы награждаете только женщин?» Я представитель Forbes Woman, ко мне этот вопрос не имеет отношения. Но с вашей точки зрения, для женского бизнеса, для молодых предпринимательниц эта пандемия и карантин сложнее были, чем для мужчин? И почему нужно поддерживать именно женщин, предпринимательниц?

Юлия Соловьева: Я искренне считаю, что сложнее. Мне кажется, если ты работаешь и ты при этом мама, на тебя ложится дополнительная нагрузка, связанная с логистикой. Были закрыты школы, детские сады, дети в больших городах не могли выйти на улицу. Вот представьте себе ситуацию, при которой все это ложится на плечи женщин. И жонглировать всем этим и параллельно транслировать внутрь своей семьи и оптимизм, и эмоциональную стабильность — занятие очень тяжелое. Мне кажется, что процент мужчин, который был вовлечен в семейные дела, не такой большой. И я очень часто вижу, что папы, мужья запираются в кабинетах: «Мне нужно работать, я пошел, пока». А женщины остаются со всем семейным бытом, который внезапно поменялся катастрофически. Ведь даже если он до этого у тебя был налажен, новая реальность заставляет тебя полностью переосмыслить и переделать все.

— Марина, как вы считаете?

Марина Жигалова: Если говорить в принципе о бизнесе, то я против гендерной дифференциации. Я часто сталкиваюсь с тем, что уход от карьеры — это выбор женщины, а не потому, что мужчины имеют преференции. В данной ситуации я согласна с Юлей. Потому что в силу гендерного неравенства женщина отвечает и за дом, и за семью, и за быт, и за какие-то очень базовые потребности своей семьи, она оберегает семью.

Я сама это почувствовала. Научилась делать то, чего не делала очень много лет. И получила от этого большое удовольствие. Но я отдаю себе отчет, что для меня это был временный период. Домашний быт забирает много времени, и сосредоточиться на работе очень сложно. Поэтому, конечно, женщинам-предпринимателям нужна поддержка и помощь. Многие номинанты молодые, а значит, у них есть маленькие дети, которые тоже требуют внимания. И их желание реализовать себя находит во мне огромный отклик и желание поддержать, помочь, поделиться своим опытом и искренне пожелать им всем терпения, удачи и уверенности в том, что они делают.

— Анастасия, до начала нашей съемки вы говорили: чем больше будет женщин, тем лучше мы будем жить. Мне кажется, что в вас тема женского предпринимательства очень отзывается.

Анастасия Татулова: Да. Но опять же, и тут я с вами не согласна. Я считаю, что мужчинам было гораздо сложнее. Потому что женщина органически может быть слабой, неважно, предприниматель они или нет. Ей можно позволить себе быть слабой. Мужчинам, попавшим в такую ситуацию, было очень тяжело. Эта цифра, к сожалению, нигде не публикуется, но количество самоубийств среди предпринимателей, выросло в разы. И это крайне сложная и страшная тема. Среди них больше мужчин. Женщины оказались более сохранны. Женщины отвечают за детей, за семью, за родительный, за мужа в конце концов. Много мужчин сломалось. Это страшное время. Мужчины первый раз поняли, что такое сидеть дома. И это оказалось не так прикольно, как им казалось: сидишь, ничего не делаешь, с ребенком. Для мужчин это был жесточайший стресс. Поэтому, с точки зрения пандемии женщинам, все-таки было легче.

— Исходя из ваших слов, получается, что женщины а) оказались сильнее, б) быстрее приспосабливаются к новым обстоятельствам.

Анастасия Татулова: Это правда. И женщины более многозадачны. Женские премии важны, потому что по индексу гендерного равноправия Россия в политике на 122-м месте. Это где-то около Руанды и позади Узбекистана. Этим объясняются многие вещи, которые с нами происходят. Женщина — она не про то, как выглядит в целом регион, город, страна, а про благополучие конкретного человека. И нам этого не хватает. Женское предпринимательство в целом не признавалось страной долгие годы, у нас считалось, что женщина в бизнесе вообще есть. При этом у нас довольно много женщин в корпоративном управлении в больших и государственных компаниях. Это круто, и это меняет эти компании. Но вот в предпринимательстве и политике, к сожалению, не так. Поэтому, чем больше вы будете привлекать к этому внимания, тем лучше.

Одновременно с выходом результатов конкурса Forbes Woman Mercury Awards мы выпустили рейтинг богатейших женщин России. Насколько героини, победительницы Forbes Woman Mercury Awards восхитили наших подписчиц, настолько же разочаровал их очередной рейтинг наших богатейших женщин. Потому что для молодых предпринимательниц ролевыми моделями становятся именно женщины self-made. На ваш взгляд, как должны выглядеть ролевые модели для современных молодых предпринимательниц? Что сегодня нужно делать на системном уровне, чтобы этим предпринимательницам помогать? Что должно произойти в России, чтобы эти девушки имели хорошие возможности для социального лифта и карьеры?

Юлия Соловьева: Мне понравилась фраза Марины про внутреннюю свободу. Самостоятельность и внутренняя свобода — это те два качества, которые нужны не только девочкам, но и мальчикам. Мне очень нравится, что новое поколение растет другим — более свободным, у него другие мерила успеха, и не всегда это деньги. Очень важно подрастающему и молодому поколению делать правильный выбор, не идя за толпой. Потому что этот выбор будет основан на том, что тебе хочется делать, где у тебя есть какая-то страсть. Потому что именно интересы и увлечения позволяют достигать успеха, а не модные профессии и модное образование. Конечно, образование никто не отменял. Мне сложно сказать, что сейчас происходит с образованием на данном этапе. Когда я училась, все было немного по-другому. Хочется верить, что есть качественное образование и в России.

Другое дело, что если оно платное, то у молодых людей должна быть возможность брать кредиты под нормальные проценты. Чтобы финансовый вопрос не останавливал их на этапе выбора образовательных программ. Когда мы с Мариной поступали в Гарвардскую бизнес-школу, нас даже не спрашивали, есть ли финансовые возможности или нет. Потому очень важно было выбирать студентов, которые подходили школе по разным параметрам, и деньги вообще не играли никакой роли. Когда тебя принимали, ты мог собрать мозаику недостающей финансовой помощи из своих сбережений, кредита от банка, гарантированного школой, грантов. Мне кажется, что и у нас в стране должны быть такие возможности.

«В честь кого у нас названы улицы? Это маршалы, политические деятели. Давайте называть их именами Аркадия Новикова или Татьяны Бакальчук»

— Марина, что вы думаете?

Марина Жигалова: Я считаю, что как раз рассказ о таких ролевых моделях очень важен. Вопрос в том, что является приемлемым, что такое критерий успеха в обществе. Деньги ли это? Я согласна с Юлей: нет. Конечно, мы все понимаем, что свободное финансовое положение — это всегда гораздо более комфортная ситуация. Но признание успеха, победы не всегда только в денежном эквиваленте. Здесь вы для этого очень много делаете как Forbes Woman — конкурсом, статьями, репортажами подсвечиваете ролевые модели успешных женщин, не только измеряя их финансовыми показателями. И здесь у вас очень большая социальная миссия.

Для меня ролевая модель — это женщины, которые смогли сами принять решение, если они совершили ошибку, принять неудачу, идти дальше, по зову своего сердца. Может быть, звучит несколько наивно, но это так. Потому что мы счастливы, только когда делаем то, что действительно внутренне отзывается нашим ценностям, а не то, чего ждут от нас окружающие и что принято в обществе как мерило успеха. Я за внутреннюю мотивацию и за внутреннюю оценку себя. Поддержка может быть в разных направлениях. Образование однозначно важно. Здесь может быть система грантов, объединение компаний, которые будут выделять средства на то, чтобы молодые женщины, которые начали бизнес, могли учиться. Это необязательно большие и долгосрочные программы. Это могут быть и какие-то курсы по конкретным направлениям. Необходимо общение с женщинам, которые уже добились успеха. Я надеюсь, что вы расширите комьюнити Forbes Woman, потому что для меня лично уже много лет это очень важный источник знакомства с выдающимися успешными женщинами. Это возможность посоветоваться, пообщаться, а иногда просто получить заряд позитивной энергии и понять, что все отлично и мы развиваемся, идем дальше. Здесь на вас большая социальная миссия.

— Мы готовы. Анастасия, что нужно делать, чтобы помогать женщинам-предпринимательницам? И как вы думаете, ваш мощный выход в публичное пространство в этом смысле что-то изменит?

Анастасия Татулова: Я согласна с тем, что сказали коллеги. Первое — нужен доступ к образованию. Нужны гранты. И эти гранты либо действительно должны быть бесплатные, либо должна быть возможность брать кредит за государственный счет на образование. К сожалению, на сегодняшний момент это попросту отсутствует. Сейчас государство не инвестирует деньги в образование предпринимателей.

Второй момент: надо дать человеку возможность ошибаться. Я катаюсь на лыжах. Если ты боишься падать, то никогда в жизни не научишься кататься. И с любым видом спорта аналогично: ты не можешь выйти на ринг, если боишься, что тебя ударят. И в предпринимательстве самое важное — сделать так, чтобы человек не боялся. Но сейчас против этого работает вся машина в стране. Для того чтобы перестать бояться, нужны изменения в налоговой системе, изменения в административном и уголовном кодексах, нужно прекратить сажать предпринимателей в тюрьму. Мы много лет обсуждаем поправки в 210-ю статью, но почему-то даже этот элементарный вопрос, который не требует бюджета от государства, до сих пор не решен. Если это не изменить, все, что мы будем делать дальше, бесполезно. У нас сейчас вход рубль, выход — два. Мы сейчас активны, и в Москве тоже очень много делается для того, чтобы человек начал бизнес. Но он его начал, и дальше он все время всем должен. И эта ситуация невозможна. Нельзя сделать прорывные проекты. Любой более-менее крупный проект тут же покупается Сбербанком, и в результате бизнес принадлежит государству. Тому пример — недавняя сделка с компанией «Кухня на районе». Безопасно себя чувствуют только гиганты, аффилированные с государством. Не измени этого, ничего дальше не получится. По поводу списка Forbes. Я вам хочу сказать, что там, например, есть Бакальчук. Это уже маленькая, но уверенная победа. Рейтинг — это продолжение соседнего списка из мужчин, в котором такая же ситуация — им денег при разводе никто не оставлял, но далеко не все их заработали предпринимательством.

В честь кого у нас названы улицы? Это маршалы, политические деятели. Давайте называть их именами Аркадия Новикова или Татьяны Бакальчук. Мы же даже именами российских предпринимателей XIX или XX не называем улиц. Потому что нет такой профессии. Ее нет, ее не существует. И если мы начнем все-таки движение в этом направлении, то к следующей жизни китов, лет через 200, мы будем жить в какой-то другой реальности. И список будет другим.