Поддельные трубы, министр обороны ЛНР и миллиарды инвестиций: из чего состоит дело главного застройщика порта Усть-Луга Израйлита
Партнер государства
В портовом бизнесе Валерий Израйлит оказался случайно. В середине 1990-х он перепрофилировал банкротившиеся предприятия, создавая в них офисные и торговые центры. В частности, занимался редевелопментом крупнейшей в России обувной фабрики «Скороход», расположенной в Московском районе Петербурга.
В 1998 году судьба свела Израйлита с петербургским предпринимателем Ильей Баскиным — он занял у девелопера средства на реконструкцию универмага «Фрунзенский» — памятника архитектуры, построенного в 1938 году. Через некоторое время кредитор не обнаружил ни ремонта, ни денег, писал «Деловой Петербург». Тогда Баскин предложил Израйлиту в счет погашения долга принять акции компании «Порт-Инвест», контролировавшей АО «Компания Усть-Луга», которое с 1992 года возводило порт на южном берегу Финского залива. Об этом Баскин рассказывал автору этого материала в 2015 году.
Прибыв в Усть-Лугу на место строительства, Израйлит увидел, что порт существовал исключительно на бумаге — на отведенной под строительство земле, кроме болот и поваленного леса, ничего не было. Однако Баскин , размахивая руками, долго рисовал картины светлого будущего. После развала СССР все стратегически важные для России грузы (нефть, уголь) экспортировались через гавани бывших союзных республик, уже тогда было понятно, что России очень нужен собственный глубоководный порт на Балтике.
АО «Компания Усть-Луга» тогда находилось на грани банкротства, задолжав всем контрагентам около $3 млн. Кроме того, Северо-Западная окружная инспекция Главного контрольно-ревизионного управления президента России, которую тогда возглавлял Владимир Якунин (будущий глава РЖД), подготовила отчет о неэффективности использования государственных средств на строительстве порта в Усть-Луге.
Поняв, что получить с Баскина больше ничего не удастся, Израйлит решил заняться «Усть-Лугой». Вместе с контролирующим акционером «Порт-Инвест» в проекте участвовали правительство Ленобласти (24%), структуры РЖД и угольные предприятия (их совокупная доля не превышала 25%). Валерий Сердюков, возглавлявший в то время Ленобласть, обратился в администрацию президента с предложением назначить председателем совета директоров АО «Компания Усть-Луга» Владимира Якунина, раскритиковавшего проект строительства порта. Идею губернатора в Кремле одобрили — Якунин с 1999 года курировал стройку на протяжении шести лет. В 2005-м он возглавит РЖД, а Израйлит — совет директоров АО «Компания Усть-Луга» (с 1999 года он был генеральным директором).
Схема, по которой Израйлит начал привлекать в проект частных инвесторов, выглядела довольно просто: АО «Компания Усть-Луга» создавала дочерние общества, наделяя их землей, к участку подводились необходимые для функционирования будущего терминала инженерные коммуникации, а инвесторы, желавшие построить перегрузочный комплекс, выкупали у АО паи или акции ее «дочек». В дальнейшем аффилированные с «Компанией Усть-Луга» структуры поставляли инвесторам электричество, воду, оказывали услуги связи.
Какие отрасли российской промышленности пострадали от пандемии коронавируса сильнее всего
В 2001 году совет директоров застройщика принял программу развития порта стоимостью $1 млрд. Проект, разработанный петербургским АО «Ленморниипроект», предполагал возведение 14 терминалов с совокупным грузооборотом 35 млн т. А год спустя компания подписала с Минтрансом, РЖД и правительством Ленобласти соглашение о принципах реализации проекта. Подобное соглашение частной компании с госструктурами заключалось в России впервые. Этот документ стал прототипом разработанного позже Закона «О государственно-частном партнерстве», в создании которого участвовал и Валерий Израйлит.
На запуск первого терминала в порту в 2006 году в Усть-Лугу приехал президент России Владимир Путин. В новый порт потянулись компании миллиардеров из списка Forbes: перегрузочный комплекс в порту выкупил UCL Holding Владимира Лисина; нефтеналивной терминал «Роснефтьбункер» построил нефтетрейдер Gunvor, контролируемый в то время другом Путина Геннадием Тимченко; компания «Новатэк» Леонида Михельсона запустила в порту комплекс по перевалке стабильного газового конденсата. Государственная трубопроводная компания «Транснефть», возглавляемая Николаем Токаревым, возвела нефтебазу — конечную точку Балтийской трубопроводной системы-II. При Израйлите заработала стратегически важная паромная линия Усть-Луга — Калининград.
Формально соглашение с государством о строительстве порта завершилось в феврале 2015-го. В 2008 году стоимость порта оценивалась в 650 млрд рублей. Окончательный размер инвестиций в порт и окружающую его инфраструктуру не раскрывался.
Сегодня порт Усть-Луга — крупнейший по грузообороту на Северо-Западе России. Ежегодно через него проходит свыше 100 млн т грузов — 42% всех обработанных грузов в шести российских портах на Балтике.
Дело — трубы
В марте 2011-го пост заместителя гендиректора по безопасности компании «Роснефтьбункер» занял Виктор Федькин. И вскоре выяснил, что на возводимый в Усть-Луге комплекс нефтеналивных грузов компанией «Промышленные технологии» поставляются некачественные трубы. Об этом он рассказал на одном из заседаний суда по делу в отношении Валерия Израйлита. Предприятием владела Лариса Закревская, а фактически все дела вел ее супруг Павел Закревский.
Федькин встретился с представителем поставщика — Олегом Бугровым, чтобы разобраться в ситуации. Тот неожиданно признался, что представители компании по всей стране скупали бывшие в употреблении трубы с 20%-ным дисконтом, свозили их на базу в Сергиевом Посаде для ремонтных работ, затем восстановленные трубы поставляли на стройки в Усть-Луге, выдавая за новые, по поддельным сертификатам. Документы подделывал через своих знакомых гражданин Украины Василий Нестеренко — правая рука Закревского. После подобных откровений Федькин отправился с докладом к своему руководству, а Бугров — в правоохранительные органы. На основе его показаний в конце июля 2013-го сотрудники Следственной службы управления ФСБ России по Петербургу и Ленобласти возбудили уголовное дело о поставке некачественных труб.
В конце 2014-го Дзержинский суд Петербурга начал рассматривать дело о мошенничестве в отношении Закревского и Нестеренко. А свидетель Бугров, уроженец Луганской области, бывший сотрудник украинского спецподразделения «Беркут», отправился воевать на Юго-Восток Украины, где прошел путь от командира отряда до министра обороны непризнанной ЛНР.
Российская обрабатывающая промышленность упала рекордно с мая
В 2015 году он вернулся в Санкт-Петербург и сразу попал на допрос, но уже не в качестве свидетеля, а как обвиняемый. Тогда он впервые услышал фамилию Израйлит от руководителя следственной группы — замначальника второго отдела Следственной службы УФСБ России по Петербургу и Ленобласти Игоря Болгова. На его вопрос про бизнесмена Бугров ответил, что не знает, кто это.
А вот Василий Нестеренко рассказал следствию, что некачественные трубы поставлялись не только на комплекс «Роснефтьбункера», но и на нефтебазу «Транснефти», которую строило АО «Усть-Лужская проектно-инжиниринговая компания» (УЛПИК, «дочка» АО «Компания «Усть-Луга», совет директоров которого возглавлял Валерий Израйлит). Кроме того, некачественные трубы шли на стройку ООО «Невская трубопроводная компания» (НТК, которая в то время, как и «Роснефтьбункер», входила в группу Gunvor Тимченко). Она владеет магистралью, соединяющей нефтебазу с терминалом «Роснефтьбункера».
Как следует из материалов дела, часть денежных средств, по словам Нестеренко, предназначенных на покупку материалов и оборудования для строительства нефтебазы «Транснефти», обналичивалась. Обналичкой занимался гендиректор ООО «Промышленные технологии» Павел Закревский. Он передавал деньги Владимиру Алфимову, гендиректору ООО «Мегатрейд», через эту компанию закупались материалы на различные возводимые в Усть-Луге объекты. Затем Алфимов относил деньги заместителю гендиректора по экономике и финансам УЛПИК Наталье Беляковой, а она якобы передавала их Израйлиту — он, по показаниям Нестеренко, собирал деньги, чтобы вернуть в «Транснефть».
Ошибки миллиардеров: когда действия или их отсутствие приводили богатейших к провалам
Наталья Белякова и Владимир Алфимов, заключившие со следствием досудебное соглашение, заявили, что на одном из совещаний с участием Валерия Израйлита обсуждался вопрос о завышении цен на закупаемые материальные ресурсы. Алфимов сообщил суду, что цены нужно было завышать на 30-40%, а Белякова говорит, что цены завышались на 10%. Причем оба свидетеля заявили, что известие о поставке некачественных труб стало для них откровением, ведь качество поставляемых на стройку труб контролировал центр технической диагностики «Диаскан» — дочерняя структура самой «Транснефти».
Всего, по версии следователей, за счет завышения цен обналичено и похищено 202 млн рублей — 1,2% от суммы контракта на строительство нефтебазы (16,3 млрд). Наталья Белякова утверждает, что тратила наличку исключительно по распоряжению гендиректора УЛПИК Александра Зарецкого. «Мы с ним написали документ о том, что он передал мне деньги. И я по его указанию передавала деньги. Записки содержали формулировки: «Главгосэкспертиза», «Гипротрубопровод», «Стройка», — рассказала суду Белякова. При этом она ни слова не проронила о том, что хотя бы однажды передавала наличные деньги Валерию Израйлиту.
А вот Павел Закревский вспомнил в суде, что выплачивал вознаграждение в размере 50 млн рублей Игорю Лапику — он в то время числился совладельцем ЗАО «Трест Коксохиммонтаж». А это крупная строительно-монтажная компания, рекомендованный «Транснефтью» подрядчик, участвовавший в строительстве терминала «Роснефтьбункера», нефтебазы «Транснефти» и соединяющей их магистрали НТК. Через этого подрядчика прошла значительная часть сомнительных труб.
Почти все фигуранты «трубного дела» понесли наказание: в начале 2017 года Белякову осудили на 1,5 года, Алфимов получил 2 года, Закревский — 2,5 года, Нестеренко — 5 лет, а инициатор дела и участник боевых действий на Донбассе Бугров — 5 лет условно. Только Александр Зарецкий умудрился избежать уголовного преследования. Следователь ФСБ не стал ограничивать свободу передвижения топ-менеджера: он уехал в Израиль, а позже, в 2015-м, правоохранители объявили его в розыск.
К Валерию Израйлиту следователи пришли только накануне нового, 2017 года. Его задержали в собственной квартире и по решению Дзержинского райсуда отправили в следственный изолятор на Шпалерной, 25.
Закрытая декларация
Летом 2017-го следователи по «трубному делу» пришли в архив Федеральной налоговой службы. Там хранилась спецдекларация Израйлита, поданная им в соответствии с объявленной Путиным амнистией капиталов. В документе содержится информация об всех активах предпринимателя за пределами России. Закон запрещает использовать сведения из декларации в уголовном деле — сотрудница налоговой службы отказалась выдать документ, свидетельствует протокол выемки, но силовики все же его изъяли.
Николай Павловский, адвокат Валерия Израйлита, обжаловал действия следователей в суде. Президиум Верховного суда России разъяснил, что закон «Об амнистии капиталов» (№140-ФЗ) запрещает использовать сведения из спецдеклараций в качестве доказательств по уголовным делам в отношении декларантов. «Коллизии между соответствующими нормами других федеральных законов и Федеральным законом №140-ФЗ должны разрешаться в пользу последнего», — заключает Президиум Верховного суда.
Однако петербургская прокуратура все же утвердила обвинение бизнесмену: по версии следствия, Израйлит организовал преступную схему хищения средств, выделенных компанией «Транснефть» на строительство Балтийской трубопроводной системы — II; по его указанию закупались трубы ненадлежащего качества; кроме того, он поставил перед сотрудниками задачу возвращать до 30% денежных средств, выделенных на закупку материалов. А на основе сведений из спецдекларации бизнесмена обвиняют в выводе денег за границу, в легализации средств, полученных преступным путем.
Многоликая амнистия. Подорвет ли дело Валерия Израйлита доверие бизнеса к государству?
Все ходатайства адвокатов об исключении из дела доказательств, незаконно полученных из декларации, судом игнорируются. Хотя в начале января 2020-го в Уголовно-процессуальный кодекс России вступили поправки, признающие спецдекларацию недопустимым доказательством по уголовному делу, если она получена в ходе оперативно-разыскных мероприятий или следственных действий.
О каких суммах идет речь? В конце 2013 года связанное с «Транснефтью» ООО «Спецморнефтепорт Усть-Луга» (с декабря 2014 года переименовано в ООО «Транснефть — Порт Усть-Луга»), которое непосредственно владеет нефтебазой в порту, признано потерпевшим и стало гражданским истцом в уголовном деле в отношении Павла Закревского и Василия Нестеренко. С них истец тогда просил взыскать причиненный ущерб в размере 687,4 млн рублей.
После того как задержали Израйлита, в марте 2017 года ООО «Транснефть — Порт Усть-Луга» обратилось в Следственное управление ФСБ по Петербургу и Ленобласти с заявлением об увеличении исковых требований до 3,6 млрд рублей — сумма претензий ко всем участникам «трубного дела». Ущерб в «Транснефти» оценили по сумме затрат на перекладку некачественных, по мнению следствия, труб и потерь от выявленного следствием завышения цен, оцененного в 202 млн рублей.
Новые герои
Валерий Израйлит вину не признает. В изоляторе бизнесмен провел 38 месяцев. За это время арбитраж признал его банкротом по иску Балтинвестбанка, которому предприниматель не успел вернуть до ареста 235 млн рублей. А контроль над самым ценным активом Израйлита установил авторитетный бизнесмен Илья Трабер.
По иску Сбербанка арбитраж признал банкротом принадлежавшее Израйлиту ОАО «Транспортно-логистический комплекс» (ТЛК владел многопрофильным терминалом «Юг-2» в Усть-Луге, генерировал около 2 млрд рублей дохода в год). Кредитной организации компания задолжала 5,2 млрд рублей. Незадолго до задержания Валерий Израйлит договорился с кредитором о реструктуризации долга, дав личные гарантии. После ареста бизнесмена договоренности рухнули — банк переуступил долг своей «дочке», ООО «Грос Ритейл». А оно, по словам источника, близкого к ТЛК, перепродало всю задолженность с 50%-ным дисконтом ООО «Новые коммунальные технологии» (совладельцем НТК числится Трабер). «Коммерсантъ» со ссылкой на источники писал, что в январе 2018 года НКТ перекупила 5,2 млрд рублей долга ТЛК перед Сбербанком гораздо дешевле — за 46 млн рублей.
Конкурсный управляющий дважды выставлял имущество ТЛК, оцененное в 10,3 млрд рублей, на торги. Оба раза они не состоялись и НКТ как основной кредитор ТЛК получила право в декабре 2018 года завладеть имуществом должника с 10%-ным дисконтом.
За контроль над терминалом «Юг-2» боролась и транспортная группа «Новотранс» Константина Гончарова, входящая в десятку крупнейших железнодорожных операторов России. В итоге она получила контроль только над первоначальной компанией-застройщиком АО «Компания Усть-Луга», которой до своего задержания руководил Валерий Израйлит (подробности сделки неизвестны). В июне 2019 года «Новотранс» приобрел в Усть-Луге свой первый стивидорный актив — «Глобал-Сервис», которая осуществляет перевалку грузов на паромной переправе Усть-Луга — Калининград.
Через месяц группа начала строительство терминала LUGAPORT общей площадью 85 га, стоимость проекта составляет 46,5 млрд рублей. Одним из членов совета директоров «Новотранса» является Евгений Смирнов, советник генерального директора по транспорту «УГМК-Холдинг». В марте 2021 года РБК сообщил о письме совладельца УГМК Андрея Бокарева Владимиру Путину, в котором предприниматель предлагает перенести Большой порт Санкт-Петербурга в Усть-Лугу, а на его месте построить жилой район. Стоимость проекта Бокарев оценил в 440 млрд рублей. Путин поручил премьеру Михаилу Мишустину «проработать» предложение с заинтересованными министрами и субъектами Федерации.
А «Компания Усть-Луга», уже с новым собственником, вновь может оказаться в большой игре на сотни миллиардов.