Переход российских компаний на отечественное программное обеспечение (ПО) вскоре может стать не просто желательной, но откровенно вынужденной мерой. Санкционная повестка в отношении компаний, работающих в России, является основным стимулом для разработки собственных бизнес-решений в сфере IT. Последняя волна международных запретов только укрепила эту тенденцию. В конце января 2018 года компания Oracle — крупнейший американский производитель программного обеспечения — направила письмо российским клиентам из нефтегазового сектора, попавшим в санкционный список США, об ужесточении условий предоставления своих продуктов. Запрет распространился на «Газпром», «Сургутнефтегаз», «Лукойл», «Роснефть», их дочерние предприятия и некоторые зарубежные проекты. Участники рынка признают, что даже небольшое ограничение Oracle может нанести значительный ущерб их бизнесу.
При этом федеральные государственные информационные системы продолжают работать в основном на системах управления базами данных Microsoft (38,6%) и Oracle (25,4%), тогда как российские аналоги используют только 2,9%. В России уже принимались программы и решения по переходу на отечественное ПО, но этот процесс тормозят определенные факторы. На рынке почти нет конкурентоспособных продуктов, к тому же на отечественное ПО почти нет спроса. Коммерческие компании предпочитают использовать уже готовые зарубежные технологические решения, в то время как основным потребителем отечественного ПО являются государственные ведомства и компании, которые вынуждены к ним прибегать из соображений госбезопасности.
В 2017 году Минкомсвязи утвердило методические рекомендации по переходу госорганов на отечественное программное обеспечение. В начале года также появились в открытом доступе планы-графики перехода на отечественное офисное ПО Минздрава, Минкультуры, Минэнерго, Минтранса, ФНС, Управления делами президента и других ведомств. Российские системы управления базами данных (СУБД) в совокупности используют лишь 2,9% федеральных государственных информационных систем (ФГИС), в том числе одну систему собственной разработки. Среди серверных операционных систем лидирует Windows Server: ее используют 67% проанализированных ФГИС против 69,5% в 2015 году. Разновидности Linux и Unix используются в 24% и 8,5% ФГИС соответственно. Наиболее популярной операционной системой с открытым кодом стала американская Red Hat (разновидность Linux) с долей 6,8%. На базе российских дистрибутивов Linux работают серверы только двух ФГИС: сайт госуслуг на базе Alt Linux и комплекс «Госуслуги» Главного управления по контролю за оборотом наркотиков МВД на базе MCBC. При условии успешного внедрения собственного ПО в госструктурах эксперты тем не менее сомневаются в их более широком распространении: но ни у одного из них нет коммерческого потенциала.
Безусловно, на рынке есть неплохие российские разработки, но они могут работать в большей части только со слабо нагруженными системами. При этом программное обеспечение, которое используют государственные организации, не предназначено для широкого пользования и не может быть коммерциализировано. Учитывая риск оказаться без альтернативного ПО, на котором работает бизнес, частным фирмам в приоритете будет выгодно инвестировать в эту отрасль. В перспективе высокие затраты на создание инфраструктуры могут оказаться оправданными, если поделить их на число заинтересованных лиц. Конечно, существуют механизмы, при которых компании, попавшие под санкции, могут все же обойти запрет на использование иностранного ПО, приобретая его на другое юрлицо и имплементируя дальше. Тем не менее, практика показывает, что в момент введения санкций с трудностями могут столкнуться и компании, на которые они не распространяются. В 2014 году у нашей компании возникли сложности с поиском подрядчика по обслуживанию и технической поддержке для СУБД, хотя мы никак не относились к санкционным компаниям. Кроме того, никто не застрахован от ситуации, когда санкции коснутся уже всей страны, а не отдельной выборки организаций. Это станет препятствием на пути становления цифровой экономики, которое уже невозможно будет остановить.
Свободное программное обеспечение является одной из альтернатив импортозамещения в IT. Так называемый, Open Source, предоставляет пользователям право на неограниченную установку, запуск и пользование программы или ПО на любых компьютерах. Использование подобного софта свободно везде: в школах, офисах, вузах, на личных компьютерах и во всех организациях и учреждениях, в том числе и на коммерческих и государственных, в России и в странах СНГ. Тем не менее в переходе на open source есть и свои сдерживающие факторы. Во-первых, в некоторых отраслях мало или вообще нет свободного ПО высокого качества. Во-вторых, в странах с частыми случаями неавторизованного распространения объектов авторского права, к которым можно отнести Россию, нет ни экономической, ни юридической выгоды переходить на такой вид программного обеспечения. Пользователи, привыкшие к платному контенту, не хотят тратить время на изучение свободного аналога, если он не принесет им прямой выгоды в короткий срок.
Еще одна проблема — распространение и маркетинг open source. Некоторые платные программы и ПО настолько популярны, что пользователи не знают о существовании другого подобного софта. К тому же переход на свободное ПО может быть затруднён проблемами совместимости с другим софтом или с существующими форматами файлов. Наконец, использование open source не способно избавить от рисков наложения санкций на организации, которые осуществляют его дистрибуцию и поддержку. Отдельно стоит отметить, что в России госорганы в рамках госзакупок тратят колоссальные деньги на IT-решения, в том числе на приобретение лицензий. В то же время существует удачно реализованный опыт других стран, которые повсеместно переводили государственные ведомства на свободное программное обеспечение. Среди них Франция, которая успешно перевела на Linux (Ubuntu) сотрудников французского парламента, национальной жандармерии, а также рекомендовала учреждениям высшего образования свободное программное обеспечение использовать приоритетно.
Неожиданно выявляется следующая закономерность: помимо видимых рисков от использования зарубежного коммерческого ПО существует и значительная экономическая выгода при отказе от его эксплуатации. Помимо этого, на российском рынке уже есть примеры удачного внедрения отечественного софта. Например, доля рынка ERP (Enterprise Resource Planning, планирование ресурсов предприятия) программ «Фирмы 1С» составляет 18,7% в денежном выражении. Еще один пример — «Лаборатория Касперского», которая специализируется на создании антивирусов и систем защиты от спама, хакерских атак и прочих киберугроз.
Стоит отметить, однако, что помимо ПО, остается нерешенной проблема российского «железа» и коммуникационного оборудования, также требующая пристального внимания. Определенная работа в этом направлении ведется: так, российские компьютеры «Эльбурс» на базе микропроцессора отечественной разработки появились еще в 2014 году. Однако, в глобальных масштабах, вопрос до сих пор остается открытым. На текущий момент большая часть разрабатываемого софта в качестве аппаратной базы использует зарубежные компьютерные технологии, что, в случае возникновения перебоев в поставках, может потребовать значительных дополнительных усилий по адаптации программного обеспечения.
Постепенный переход и попытки формирования рынка отечественного ПО — вынужденная мера в условиях нынешней политической ситуации, которая может реально раскачать внутренний рынок — снизить стоимость софта и адаптировать его к российской специфике и законам. Помимо этого, локальная техподдержка облегчит процесс взаимодействия с пользователями. В этом смысле, мы сможем через какое-то время перестать завистливо смотреть в сторону Индии, которая аутсорсит львиную долю международных IT-заказов, и наконец-то перестанем экспортировать в ведущие технологические компании «сырые» мозги. До этого любые разговоры о развитии цифровой экономики в России так и останутся скорее популистической риторикой.
Те компании, которые не рискнут отказаться от зарубежных разработок ПО, могут потратить не один год на восстановление своего бизнеса в случае введения санкций на весь российский рынок. Это может привезти не только к многомиллионным убыткам, но и отразится на клиентах и простых потребителях. Скорейший переход частного бизнеса на отечественный софт, тем временем, поможет «смягчить» последствия санкций. К тому же, его развитие позволит снизить стоимость закупки программного обеспечения и, как следствие, сделать свой продукт доступным для большей аудитории. А это, как известно, всегда идет на пользу бизнесу.