Фредерик Хатсон всюду видит бизнес-возможности. Не всегда это идет ему на пользу — так, он провел больше четырех лет в тюрьме за попытку повысить эффективность наркоторговли. Полиция арестовала его на его складе в Лас-Вегасе, где Хатсон наладил систему переправки марихуаны с помощью FedEx, UPS и DHL.
Когда-то Хатсон служил в ВВС, откуда уволился с положительной характеристикой. И до, и после армии он стремился к реализации бизнес-идей. Не остановила его и тюрьма. Оказавшись в заключении в 2007 году в возрасте 24 лет, он и там начал обдумывать, на чем можно было бы заработать. «Это помогает скоротать время, — рассказывает Хатсон. — Пока я сидел, я увидел, насколько не эффективна тюремная система и сколько там различных возможностей для бизнеса».
Для пары миллионов заключенных в американских тюрьмах, например, очень мучительно, что они не всегда могут связываться с друзьями и родственниками на воле. В тюрьмах нет интернета, поэтому все общение происходит по обычной почте или по телефону. Звонки часто стоят дорого, особенно если надо звонить на другой конец страны. Родные и близкие привыкли к цифровому общению, поэтому они пишут меньше и им требуется много недель, чтобы все-таки отправить письмо по почте. «У меня тесные отношения с родственниками, я знаю, что они меня любят, но несмотря на всю их любовь, иногда у них не получалось вовремя отправить фотографии», — рассказывает Хатсон.
По его словам, возвращаться от цифрового общения к аналоговому тяжело. А что если создать сайт, который бы распечатывал мейлы, смс или фотографии, присланные с компьютера, из Facebook или Instagram, и отправлял их по почте в обычных белых конвертах, которые принимают тюремные учреждения? Так родилась идея Pigeonly.
«Голуби летят над нашей зоной...»
По сути, это платформа, которая сводит вместе кучу государственных баз данных и с помощью быстрого поисковика позволяет найти заключенного — самого Хатсона за четыре года переводили из одной тюрьмы в другую восемь раз. «Люди постоянно теряются, – объясняет он. — К нам часто обращаются адвокаты, которые пытаются найти своих клиентов». Кроме того, Pigeonly определяет способ, которым можно пообщаться с заключенным. У Pigeonly есть подразделения Fotopigeon, отправляющий заключенным цифровые фотографии, и Telepigeon, позволяющий совершать дешевые телефонные звонки через интернет.
Компания, по расчетам Хатсона, скоро станет прибыльной. Ее выручка за первый год существования составила $1 млн, еще $2 млн освободившийся Хатсон привлек от инвесторов из Кремниевой долины. Количество сотрудников расположенной в Лас-Вегасе компании Хатсона увеличилось за год с двух человек до двенадцати. Этому росту способствовало то, что компанию зимой 2013 года включили в бизнес-инкубатор NewMe, созданный для меньшинств. По словам Хатсона, это был единственный бизнес-инкубатор, который согласился его принять.
К тому времени Хатсон и его компаньон Альфонсо Брукс уже запустили первую версию Pigeonly, хотя сам Фредерик еще находился в реабилитационном центре для людей, вышедших из тюрьмы. Они начали рекламировать свои услуги среди тех, кто сидел с Хатсоном. «Мы отправили 500 приглашений. Через три или четыре дня на наш сайт повалили люди, которые создавали здесь свои аккаунты и отправляли через нас фотографии», — рассказывает Хатсон. Так партнеры быстро получили 2 000 клиентов.
«Фраер, толстый фраер»
Попав в NewMe, Хатсон начал встречаться с инвесторами. «Сначала я не был уверен, стоит ли вообще упоминать о том, что я пережил, но меня все равно спрашивали, как эта идея пришла мне в голову», — рассказывает он.
Основатель NewMe Анджела Бентон дала Хатсону несколько советов. «Она сказала мне: пойми, будут люди, которые не захотят иметь с тобой дело и не будут поддерживать твою идею, им будет мешать мысль о том, что ты был в тюрьме, и ты не похож на типичного человека, в чье дело они могли бы инвестировать», — вспоминает Хатсон.
Тогда он сконцентрировался на контактах с теми, кого тюремное прошлое не смущало, и дела пошли лучше.
«Очень часто то, что нам кажется слабостью, оборачивается нашей самой сильной стороной. Со мной так оно и было. То, что я сидел, в конце концов оказалось той причиной, которая побуждала людей инвестировать, они видели, что я знаю и понимаю этот рынок лучше, чем кто-либо еще», — рассказывает он.
Конечно, фандрайзинг все равно оказался не простым делом. «Бывает очень тяжело, потому что предпринимателю кажется, что его дело – это его ребенок, и когда люди отказывают, это нельзя принимать близко к сердцу, ты должен суметь рассказать все следующему человеку с такой же напряженностью и таким же рвением».
Тяжелее всего было убедить инвесторов выписать чек на первый миллион долларов. «Я поговорил, наверное, с шестьюдесятью инвесторами, и в результате первого круга переговоров мы получили шестерых, так что можете себе представить, сколько «нет» мы услышали прежде, чем получили эти шесть «да».
«Не очко обычно губит»
Хатсон считает, что тюрьма — естественный рассадник предпринимателей. «Если вычесть семь или что-то вроде этого процентов, которые совершили преступления, связанные с насилием, чего все боятся, тех, кто действительно должен быть в заключении, то большинство остальных торговали наркотиками, занимались каким-то мошенничеством, жульничали по Интернету, или совершили «беловоротничковые» преступления из-за денег», — рассказывает он. По мнению Хатсона, эти люди просто использовали неправильную бизнес-модель, получили неправильный продукт, поставили перед собой неправильную цель.
«Если же они смогут применить свою энергию, свое стремление к прибыли в какой-то позитивной сфере, то получится жизнеспособный бизнес».
Он многому научился от тех, с кем сидел. «Есть тюрьмы, где занятия проводят не преподаватели с воли, а сами заключенные, — рассказывает он. — И вот ты учишься у парня, совершившего «беловоротничковое» преступление — например, присвоившего $40 млн, — а он-то знает кое-что о бизнесе, так как руководил крупной компанией, а теперь отсиживает 36 месяцев за уклонение от налогов. И он учит нас, как лучше юридически оформлять свою фирму или как поставить бухгалтерский отчет».
Однако, по мнению Хатсона, подготовка заключенных к реинтеграции в общество по-прежнему не является для исправительной системы важнейшим приоритетом. «Большинство тюрем сосредоточено прежде всего на охране, это их главный приоритет, — говорит он. — Вы не можете отсюда удрать, и пока вы здесь, вам не удастся убить друг друга».
Количество повторных преступлений очень велико — одно исследование, проследившее судьбы 404 638 заключенных из 30 штатов после их освобождения в 2005 году, выявило, что 68% из них были снова арестованы в первые три года – поэтому некоторые организации все больше начинают интересоваться предпринимательством. Существует, например, основанная в Хьюстоне, штат Техас, программа тюремного предпринимательства, Prison Entrepreneurship Program, которая за год обучает 250 заключенных тому, как начать собственный бизнес. По их данным, повторные преступления среди тех, кто прошел эту программу, составляют всего 5%. Возможно, это тоже станет для кого-то бизнес-идеей.