Оcенью 2011 года киллер расстрелял в московском кафе Андрея Бурлакова, бывшего председателя совета директоров норвежской компании Wadan Yards, владевшей двумя немецкими верфями и судостроительным заводом «Океан» на Украине. Бурлаков скончался, а получившая два тяжелых ранения вице-президент Wadan Yards по финансам Анна Эткина (она была также директором фирмы Okean BV, членом наблюдательного совета завода и его миноритарным акционером) выжила. С 2009 года против обоих выдвигались обвинения о выводе за рубеж денег российской лизинговой компании ФЛК, обоих содержали в СИЗО, а затем выпустили под залог. Сегодня Эткина живет в Израиле и впервые рассказывает свою историю. Из-за ранений и множества операций ей трудно говорить, поэтому интервью взято по электронной почте.
Подробнее читайте в материале «Лоббист высокого полета: чьи интересы защищает Игорь Юсуфов».
Кто заказал покушение
— Почему вы скрываетесь в Израиле?
— Я уехала в страну, где считаю себя в безопасности. Здесь правовое государство и надлежащее медицинское обслуживание. Не забывайте, что после покушения у меня полностью раздроблена нижняя челюсть, да и грудная клетка собрана из осколков, а стараниями российских СИЗО у моей дочери, родившейся после тюрьмы, отсутствует половина таза. Лечить такие патологии возможно только здесь.
— Кто, на ваш взгляд, заказал покушение на вас и Андрея Бурлакова?
— Я думаю, что его организовал один из депутатов Госдумы вместе с двумя бывшими сотрудниками ФСБ. Об этом я написала в заявлении в Генеральную прокуратуру и в письме в Госдуму. У меня есть запись разговора заказчика с Бурлаковым и его угроз.
— Как отреагировала на ваше заявление Генеральная прокуратура?
— Официального ответа я не получила. Следствие по делу о покушении на меня приостановлено.
— В чем причина покушения на вас и Бурлакова?
— Деньги. Этот депутат должен был Бурлакову крупную сумму, а Бурлаков имел неосторожность его шантажировать. Позднее, в мае 2011 года, Бурлаков написал на него заявление в ФСБ.
— За что он получил деньги от Бурлакова?
— За организацию «лояльного отношения» к компании Wadan Yards со стороны аппарата Госдумы и президента.
— Как вы познакомились с Бурлаковым?
— С Бурлаковым, первым замом гендиректора ФЛК, в начале 2007 года меня познакомил Алексей Панин, председатель совета директоров Мира-банка, в котором я работала. К тому моменту лизинговая компания ФЛК была нашим клиентом. Я отвечала в банке за клиентский блок, в том числе за ВИП-клиентов и среди них ФЛК.
— На какие средства и как Бурлаков покупал верфи Aker Yards?
— Первоначально, как рассказывал мне Бурлаков, планировалась покупка верфей только за счет заимствований в ФЛК. Но с конца весны 2008 года Бурлаков и бывший генеральный директор ФЛК Евгений Зарицкий стали искать соинвесторов. Они рассчитывали на [владельцев «РЕСО-Гарантия» братьев Николая и Сергея] Саркисовых, хозяина «Суммы» Зияудина Магомедова, но остановились на Игоре Юсуфове.
— Почему именно на нем?
— Не знаю. Бурлаков говорил, что у Юсуфова были свободные деньги и что он считает спецпредставителя президента честным партнером.
— Кроме того, ФЛК выдала кредит Бурлакову? Почему?
— Бурлакову кредит никто не выдавал. Займы выдавались на ее люксембургскую «тезку» FLC West, акционером которой была и сама ФЛК.
— А как Бурлаков познакомился с Юсуфовым?
— Он рассказывал, что они познакомились лет 15 тому назад и у них всегда были ровные приятельские отношения.
Кто владел верфями
— Зачем был нужен Юсуфов?
— По двум причинам. Первая, конечно же, деньги. Если бы они не нашли €200 млн для закрытия сделки по покупке верфей, то €50 млн, уже перечисленный аванс, просто «сгорели» бы и норвежцы ничего бы не вернули. Вторая – заказы. Юсуфов был членом совета директоров «Газпрома» и знал все планы по строительству судов. Он уверял, что может лоббировать выбор производителя. В письменном виде этот план хранится у меня до сих пор, но ни один заказ не был реализован. А тогда Юсуфов даже произносил пламенные речи перед немецкими рабочими и правительством земли Мекленбург — Передняя Померания. На немецких чиновников большое впечатление производили его «корочки» спецпредставителя и члена совета директоров «Газпрома». А нас он знакомил с руководителем «Газфлота» [Юрием Шамаловым]. Мы совместно обсуждали участие в тендерах на строительство судов ледового класса для «Газпрома».
— Какие предприятия входили тогда в Wadan Yards?
— В первую очередь это три верфи — в немецких городах Варнемюнде и Висмаре и украинский судостроительный завод «Океан» в Николаеве. Кроме того, в компании было несколько дизайнерских и инжиниринговых фирм. Еще Wadan владела 20% в финской инжиниринговой компании Aker Arktic.
— Какова была схема приобретения верфей?
— Акции банкротившейся норвежской компании Aker Yards (позднее переименована в Wadan Yards. — Forbes) приобрели люксембурская FLC West (70%) и корейская STX-E (30%). Акционером FLC West была на 1% ФЛК, а на 74% — подконтрольная Юсуфовым Templestowe BVI. Денежные средства в FLC West поступали от ФЛК и от Templestowe. На 25% собственником была кипрская Blakstead, принадлежавшая в равных долях Бурлакову, Зарицкому и сотруднику ФЛК Сергею Морозову. Позже стало известно, что документы на имя Морозова поддельные, а на самом деле его звали Виталий Гагиев. Морозова-Гагиева [следующий после Зарицкого] гендиректор ФЛК Наиль Малютин считал своим хорошим товарищем и в своих показаниях по нашему с Бурлаковым делу рассказывал, что тот одолжил ему 245 млн рублей на покупку виллы в Испании. Когда расследовалось дело о покушении на меня и Бурлакова, следователи настоятельно советовали мне согласиться, что заказчиком был именно Морозов.
— Как и почему среди акционеров появилась корейская STX-E ?
— STX всегда был партнером фирмы Aker Yards, которая выставила на продажу только 70%. Оставшиеся 30% они просто передали STX, как своему правопреемнику.
— Какую роль играла STX?
— STX, несмотря на то что была акционером немецких и украинских верфей, была еще и нашим основным конкурентом. Она владела судостроительными активами не только в Корее, но и в Финляндии. Для нас они были скорее помехой. После кризиса 2009 года они, как акционеры, отказались участвовать в дополнительном финансировании, а потом и вовсе перестали выполнять акционерное соглашение. Не в последнюю очередь их отзыв гарантии на €12 млн стал одной из причин банкротства Wadan Yards в 2009 году.
— Каковы были планы по развитию бизнеса Wadan Yards?
— Планировалась кооперация с Выборгским судостроительным заводом, которая помогла бы участвовать в тендерах на строительство российских судов. Если объяснять на пальцах, Выборг должен был выигрывать тендеры, а немецкие и украинские верфи — строить судно и отправлять его в Россию, где в Выборге по немецким технологиям делали бы емкости для сжиженного газа и прикручивали бы табличку «Сделано в России».
— Какое отношение имели к верфям Мира-банк и вы?
— В марте-апреле 2008 года, когда ФЛК выдавала займы FLC West, я работала в банке зампредседателя правления и была вместе с матерью акционером банка (около 20% на двоих). Я, кроме всего прочего, отвечала за работу валютного управления и информирование службы финансового мониторинга. Сделка по займам ФЛК была крупной, ЦБ и Финмониторинг, конечно ею заинтересовались. Банк и ФЛК передали им все документы, подтверждавшие законность сделки.
— Вы все время говорите, что Юсуфовы были основными собственниками верфей. Из чего это следует?
— Доказательств этому очень много даже в материалах уголовного дела против меня. Там есть переписка как со старшим, так и с младшим Юсуфовым о деятельности компаний Wadan Yards и FLC West, фото- и видеоматериалы, аудиозаписи, командировочные удостоверения, протоколы собраний акционеров и совета директоров, доверенности, по которым Виталий от Templestowe участвовал в собраниях. Есть свидетельские показания как российских сотрудников, так и немцев и норвежцев. Например, допрос бывшего топ-менеджера Wadan Yards Тома Эйнертсена, протоколы собраний акционеров FLC West (есть в распоряжении Forbes).
— И какими были отношения собственников?
— Поначалу вполне дружелюбными. Бурлаков встречался с Юсуфовыми один-два раза в неделю и брал на эти встречи то меня, то Зарицкого. Я должна была обо всех финансовых операциях верфей отчитываться перед Виталием. Он же окончательно одобрял все сметы и бизнес-планы. Перед заседаниями совета директоров или собранием акционеров Игорь Ханукович лично просматривал повестку, а Виталий на них присутствовал. Оба они неоднократно бывали на верфях, были знакомы с менеджментом. Непонимание между акционерами началось в марте 2009 года, а в июне Бурлаков и Юсуфов-старший общались последний раз.
— В чем выражался конфликт?
— Если в двух словах, то Юсуфовы хотели перевести все акции верфей с FLC West на другую компанию, утверждая, что у ФЛК «скоро будут проблемы с государством», что с FLC West могут досрочно потребовать вернуть займы и наложить арест на верфи. Бурлаков, как директор FLC West и председатель совета директоров верфей, отказался подписать эти документы, и Виталий Юсуфов, как представитель Templestowe, сместил его с этих должностей и назначил вместо него доверенного человека Игоря Шапошникова.
— Что было причиной банкротства верфей?
— Европейские страховые компании не выдали нам согласованный кредит на €110 млн, условием которого были гарантии корейцев и помощь акционеров наличностью на €5 млн. Как я говорила, корейцы в последний момент гарантию отозвали, а Юсуфов сумму, пропорциональную его доле, пообещал, но не перечислил. Бурлаков в одиночку справиться не смог, и 5 июня 2009 года немцы объявили банкротство.
— И как же Юсуфов-младший смог купить верфи после банкротства, если их семья уже контролировала эти активы?
— Дело было так: в Германию прилетел Юсуфов-папа и сказал немцам, что Медведев недоволен Бурлаковым и назначит нового руководителя. Немцы, которые считали акционерами норвежскую фирму Wadan, а ее собственниками – люксембургскую FLC West и корейскую STX-E, глубже рыть не стали. При этом Меркель на переговорах с Медведевым заговорила про молодого предпринимателя Юсуфова. Представляете, что было бы, если бы я привезла тогда в Германию протокол последнего собрания акционеров, в котором Юсуфовы указаны как собственники?
— А почему же вы его не привезли?
— Такие протоколы сначала согласовываются со всеми участниками, потом подписываются в электронном виде и только потом собираются подписи на бумажных носителях. Я просто не успела, посадили в СИЗО.
— Что стало с украинской частью Wadan Yards – судостроительным заводом «Океан»?
— После перехода немецких верфей во владение Юсуфова-младшего в норвежской компании остался один актив - украинская верфь. Wadan владел ею через голландскую фирму Okean BV. Как только меня и Бурлакова взяли под стражу, Юсуфов-младший — а только у него была формальная доверенность от Templestowe — инициировал переизбрание и переназначение основных сотрудников и на все ключевые должности поставил своего доверенного менеджера Игоря Шапошникова. Тот своим решением перевел акции украинской верфи с компании Okean BV на подконтрольную Виталию Юсуфову голландскую компанию Blakur. Затем через цепочку перепродаж верфь оказалась в собственности голландской фирмы Olympus Investments, подконтрольной ему же, и украинской финансово-промышленной группе Вадима Новинского. «Пустышки», компании Wadan и Okean BV были брошены, а позднее Okean BV приобрела другая группа инвесторов во главе с Константином Жеваго, которая обратилась в суд о признании всех сделок по отчуждению верфи «Океан» недействительными. В отношении Wadan было открыто конкурсное управление, и управляющий объявил доверенное лицо Юсуфовых Шапошникова виновником незаконного вывода активов.
— Чем все это можно доказать?
— Уже состоявшимися решениями нескольких западных судов, которые еще продолжаются.
Ход следствия
— Как возникло уголовное дело против вас и Бурлакова?
— Заявление на нас написал генеральный директор ФЛК Малютин. Он уверял, что ФЛК предоставляла кредиты по подложным договорам и без его ведома. Позднее российское следствие признало договоры не подложными, а «заранее неисполнимыми». После того как я провела три месяца в СИЗО, следователь все-таки решил провести графологическую экспертизу, которая показала, что все мои подписи и печати на договорах подлинные, а не поддельные. Оказалось, что Малютин все знал: в Люксембурге и в Норвегии «нашлись» доверенности от Малютина, на основании которых одобрялась сделка по покупке верфей компанией FLC West. Я считаю, что у этого дела была единственная цель: пока мы с Бурлаковым сидели, вывести активы верфи «Океан». На мои просьбы в 2009 году наложить на ее акции обеспечительный арест в пользу ФЛК, следствие ответило отказом. А ведь по независимой оценке только имущественный комплекс стоил $65 млн, не говоря об огромной территории на берегу Черного моря. Этими деньгами можно было оплатить все долги ФЛК.
— Что сейчас происходит с «Океаном»?
— 1 ноября этого года хозяйственный суд Николаевской области вынес решение о его банкротстве. Решение было вынесено по иску криворожской компании «Консалтинг-гамма», подконтрольной украинской группе «Смарт-холдинг» Вадима Новинского. После этого на судостроительном заводе начались странные действия: была полностью заменена охрана, 4 ноября состоялась неудачная попытка провести собрание акционеров и переизбрать наблюдательный совет. Я, как акционер завода, могу расценивать это только как попытку не дать получить контроль над предприятием компании Okean BV. Я считаю, что акции «Океана» были похищены у Wadan Yards и его единственным легитимным собственником является Okean BV. Попытка вывести активы предприятия через процедуру банкротства лишь отсрочит и усложнит исполнение решения судов. Мои юристы готовят сейчас иски в более высокие украинские суды о признании решения хозяйственного суда Николаевской области нелегитимным.
— В чем обвиняли Бурлакова и в чем — вас?
— Я ничего не знаю об обвинениях Бурлакову, кроме создания преступной группы: в окончательной редакции обвинение ему не было предъявлено. Меня же обвиняют в «изготовлении заранее неисполнимых договоров займа с целью введения в заблуждение и в целях… обогащения». Мне вменяется кража 3,5 млрд рублей и легализация 400 млн рублей. При этом я не владела ни одной компанией и нигде не имела права подписи.
— Вы пытались доказывать свою невиновность?
— Все доказательства следствия строятся в первую очередь на свидетельских показаниях того самого доверенного лица Юсуфовых Шапошникова о том, что я была конечным собственником множества российских и офшорных компаний, хотя в деле нет ни одного юридического документа. Бухгалтерская экспертиза сделана на основании – только не падайте! — копий таблиц в Excel. Я наняла адвокатов и передала следствию материалы судов на Кипре, в Нидерландах и Британских Виргинских островах, но следователь даже не счел нужным приобщить их к делу.
— Что это за материалы? Кто был истцом, кто ответчиком?
— Это заключения конкурсных управляющих по многочисленным банкротствам, это решения судов по искам Okean BV. Например, американский суд признал, что я не имела отношения к одному из офшоров, владение которым мне ставили в вину. Суд на Британских Виргинских островах признал недействительными сделки по выводу активов «Океана». Суд на Кипре арестовал активы фирм, оформивших фиктивные договоры ипотеки и залога «Океана». Суд в Нидерландах признал Шапошникова виновным в преднамеренном мошенничестве и доведении до банкротства Wadan Yards и FLC West…
— А как велось дело о покушении на вас и Бурлакова?
— Никак. Мне ультимативно сказали, что заказчик — бывший сотрудник ФЛК Морозов (он же Гагиев). Я говорила, что это совсем другой человек, но от меня отмахнулись.
— В каком состоянии сегодня ваше уголовное дело?
— Его передали в Симоновский суд в Москве, чтобы вынести заочное обвинение. Как я понимаю, слушания все время откладываются из-за моей неявки.
— Как вы собираетесь действовать дальше?
— Просто жить. Когда выживаешь после пуль в лицо и в сердце, начинаешь дорожить каждой минутой. Если вы о бизнесе, то я участвую в нескольких горнодобывающих проектах в Бразилии и Либерии. На справедливость российского суда в отношении меня я не надеюсь. Что касается Юсуфовых, я жду окончательных решений судов в США и Нидерландах. В Великобритании в Высоком суде Лондона принят к рассмотрению мой иск к ним о возмещении ущерба от обесценивания стоимости акций завода «Океан», о компенсации убытков по неисполненным судостроительным контрактам и о компенсации морального вреда от потери деловой репутации.
Ключевые факты этого интервью были предоставлены Игорю и Виталию Юсуфовым для комментариев. Оба передали через представителя, что «информация… не соответствует действительности». «Поскольку она происходит от человека, находящегося под уголовным преследованием в России, — отметили они, — комментировать эту информацию подробно не считаем возможным».