Приток прямых инвестиций в российскую экономику за прошлый год сократился на рекордные 92% и составил $4,8 млрд, что недотягивает даже до показателей отдельных африканских стран. Из-за нехватки вложений в основной капитал не нужно быть семи пядей во лбу», чтобы осознать необходимость биться за каждый доллар инвестиций. В то же время, следует опираться не на долгосрочные иллюзии, что с 51-го места в рейтинге Doing Business страна когда-нибудь переместится в первую двадцатке и цены на нефть вновь начнут расти, а отталкиваться от реалий, которые присутствуют здесь и сейчас.
Страны Персидского залива с их колоссальными суверенными фондами как нельзя кстати могут помочь отдельным секторам отечественной экономики. В арабских монархиях чрезвычайно высока роль государства, в том числе и в экономике, а основные доходы в казну поступают от нефтедолларов. Как и Россия, страны Залива испытывают существенные проблемы с ростом из-за падения цен на нефть, но осознают, что цены не вернутся к прежним уровням в ближайшие десятилетия, а может и никогда. В результате были запущены масштабные программы по диверсификации, в которых прописана агрессивная стратегия по вложению в иностранные активы по всему миру.
Согласно данным американского Sovereign Wealth Fund Institute (SWFI) общий объём всех суверенных фондов арабских монархий составляет около $3 триллионов, что соответствует 40% глобального объёма суверенного капитала. В одном только Abu Dhabi Investment Authority (ADIA) накоплены астрономические $792 млрд, а по данным Министерства Экономики ОАЭ, за последние 10 лет, суммарный объём внешних прямых иностранных инвестиций (ПИИ) монархии превысил $230 млрд.
За последние годы объёмы вложений в российскую экономику со стороны стран Залива, хоть и составили внушительные $25 млрд , но всё же сильно уступают вложениям в более развитые экономики. К примеру, 35% всех ежегодных и многомиллиардных инвестиций ADIA приходятся на страны Северной Америки, 20% на страны Европы и 10% на развитые азиатские рынки. В ближайшие годы, катарский суверенный фонд Qatar Investment Authority (QIA) планирует инвестировать более $35 млрд в американскую экономику, а общественный инвестиционный фонд Саудовской Аравии уже вложил рекордные $3,5 млрд в Uber.
Исходя из личного опыта общения, следует отметить, что важным фактором для арабских инвесторов является понимание природы рынка, которое формируется при помощи метода «проб и ошибок».
Страны Залива пришли на российский рынок ещё в 2010 году, когда было объявлено о готовности инвесторов из ОАЭ вложить $800 млн в проекты «Ростехнологий», а за шесть лет работы на рынке стали свидетелями многих перемен и успели сформировать устойчивое понимание о сильных и слабых сторонах. Поэтому им более или менее понятны и чудовищные российские структурные проблемы, и профессиональная некомпетентность, и, в то же время, очевидны долгосрочные перспективы роста, который неизбежен хотя бы исходя из колоссальных ресурсов страны.
Несмотря на громадные культурные и социальные различия, Россия и арабские монархии имеют довольно схожие экономические и, отчасти, управленческие модели. Данная особенность может служить весомым подспорьем при заключении сделок, поскольку механизмы работы на местах довольно схожи, а, следовательно, знакомы и понятны обеим сторонам.
Отсутствие структурных гарантий неприкосновенности, компенсируется феноменом «васта» (российский аналог «связей»). Как ни парадоксально, но данная созвучность с российскими реалиями может облегчить работу для многих арабских инвесторов, привыкших к «оперативным» и «централизованным» способам решения вопросов.
Не стоит ходить далеко за примером: уровень вложений ОАЭ в экономику соседнего Казахстана заметно вырос за последние годы и достиг отметки в $3 млрд. Казахские власти выдают гарантии неприкосновенности и открытости на «личном уровне», что способствует снижению политических рисков в глазах инвесторов из Залива, а также внушает уверенность в сохранности средств и работает, несмотря на присутствие значительных макроэкономических рисков, высокого уровня коррупции и отсутствие прозрачности ведения бизнеса.
Возвращаясь к российским реалиям, очень важно открыть возможность децентрализованного привлечения инвесторов на уровне регионов. Это позволит значительно ускорить и одновременно увеличить количество потенциальных соглашений благодаря отходу от практики мега-сделок и заключению соглашений меньшего масштаба на местах.
Анализ успеха Татарстана также отражает необходимость присутствия отлаженного и прямого выхода регионов на страны Залива. Без сомнений, многим регионам страны будет тяжело тягаться с Казанью в энтузиазме и мобильности, которая постоянно проводит массу мероприятий дома с привлечением арабских гостей, и старается не пропускать значимые бизнес события в Заливе. В результате вложения в PR-стратегии могут быть весомой альтернативой.
По опыту работы в регионе мне всегда бросались в глаза повсеместные стереотипы о России и банальное отсутствие понимания местных реалий. На мой взгляд, момент «неведения» можно и нужно использовать, в особенности, при помощи вложений в PR. Даже при нехватки конкурентоспособного производства в отдельных регионах, можно зарабатывать практически на всём, от продажи пресной воды, аренды земли под сельскохозяйственные нужды и охотничьи угодья, и многим другим.
В условиях ленивой, но неизбежной приватизации, всё больше государственной собственности будет выставляться на продажу. На данный момент, уже существует ратифицированное соглашение с ОАЭ об освобождении от налогов дохода от инвестиций, что открывает путь для местных компаний на приватизацию государственных активов, а также может способствовать заключению аналогичных соглашений с другими странами региона. К примеру, Mubadala проявила большой интерес к грядущей приватизации «Вертолётов России», а QIA ранее приобрёл 5% пакета акций банка ВТБ. Как и в случае с мега-сделками, можно понизить уровень до компаний регионального уровня, и, без особых истерик подходить к оценке иностранных вложений в ранее государственные активы.
В то время, когда российский частный капитал не хочет вкладываться в проекты внутри страны, фонды Залива могут стать альтернативой и привлекаться для финансирования инфраструктурных проектов, среди которых строительство ЦКАД, транспортно-пересадочных узлов (ТПУ) и других.
У арабских инвесторов уже есть опыт работы над проектами ГЧП со странами из бывшего СССР. Успешным примером опять может служить Казахстан, где привлечение DP world для сооружения СЭЗ «Хоргос-Восточные ворота» уже приносит свои плоды. Местные власти смогли чётко обозначить условия и выгоду от подобных вложений для инвесторов из ОАЭ, а опыт может быть успешно внедрён и в России.
Россия также может предложить значительные возможности в области развития исламских финансов. Мусульманское население равняется примерно 20 миллионам человек, а беспроцентные кредиты с возможностью пропускать сроки выплаты, могут снискать популярность и среди немусульманского населения страны, в особенности, в условиях экономического кризиса и повсеместной невыплаты зарплат. Однако не следует ожидать развития исламской экономики без появления соответствующего законодательства, и до тех пор, пока на отрасль смотрят не в качестве способа привлечение инвестиций, а как на механизм внешнего религиозного и политического давления.