Шанс для Турции: почему Анкара может позволить себе военную операцию в Сирии

С весны 2020 года военно-политическая ситуация в Сирии оставалась практически неизменной, и казалось, что ни один из игроков, вовлеченных в конфликт, не способен нарушить сложившийся статус-кво. В частности, Турция старается извлечь максимум из сложившейся ситуации, а запланированная очередная военная операция на севере Сирии, о которой объявил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, является одним из инструментов достижения целей, к которому Анкара прибегала уже трижды — в 2016-2017, 2018 и  2019 годах. 

Влиятельный партнер

Напомним, что последние две крупные военные эскалации в Сирии произошли в конце 2019 — начале 2020 года в совершенно другой международной обстановке. Так осенью 2019 года в результате военной операции «Источник мира» против курдских военных формирований на северо-востоке Сирии Турция достигла соглашений с США и Россией об установлении буферной зоны, подконтрольной Турции. А в результате военных действий между сирийскими правительственными силами и поддерживаемой Турцией вооруженной оппозицией на северо-западе страны зимой 2019-2020 годов президенты России и Турции заключили соглашение, которое установило режим прекращения огня и позволило снизить напряженность в провинции Идлиб. 

Одна из главных задач Турции в Сирии — обезопасить свои южные рубежи от атак со стороны курдских формирований (РПК, Сирийские Демократические Силы (СДС), которые Анкара считает террористами. По плану Анкары это можно осуществить, установив контроль над северными районами Сирии от Идлиба до иракской границы на глубину 30 км. Кроме того, эта буферная зона должна послужить для постепенного переселения части сирийских беженцев, количество которых на территории Турции составляет около 4 млн. Проблема беженцев в Турции довольно серьезна, и ее частичное решение может дать политические очки Эрдогану и его партии перед выборами 2023 года. 

На фоне конфликта на Украине, санкционной войны между Западом и Россией, процесса вступления Финляндии и Швеции в НАТО у Анкары оказалось немало рычагов влияния на своих партнеров, что может помочь ей добиться своих целей в Сирии. Среди них, например, вопрос о присоединении Турции к антироссийским санкциям, а также согласие на вхождение Финляндии и Швеции в НАТО, обусловленное изменением отношения стран-претендентов к курдским организациям и отменой американских санкций за покупку российских С-400. Несмотря на то, что российское военное присутствие в Сирии сохраняется, основным приоритетом для Москвы стала Украина, а необходимость вступления Финляндии и Швеции в НАТО будет подталкивать США искать компромиссы с Турцией, ведь Вашингтон не может себе позволить отсутствие сплоченности в рядах альянса на фоне конфликта с Россией. Турция использует конфликт между Россией и Западом в своих интересах, добиваясь уступок от обеих сторон, шанс, что Россия и США смогут договориться по Сирии, выступив единым фронтом против Турции крайне мал. 

Такая ситуация позволяет Турции решить часть своих проблем за счет проведения военной операции в Сирии.

Параметры компромисса

И Москва, и Вашингтон против такого поворота событий, и Анкаре придется так или иначе договариваться с ними. Во-первых, хотя бы для того, чтобы избежать прямых военных столкновений и жертв. В озвученные планы Турции входит установление пояса безопасности глубиной в 30 км вдоль границы с Сирией, что предполагает зачистку этой территории от курдских вооруженных формирований. В районах потенциального проведения новой турецкой операции — Манбидж, Тель Рифаат, Айн аль-Араб, Камышлы и т. д. — присутствуют российские, сирийские и американские военные, и слухи о их выводе из этих районов пока что не подтверждаются.

Во-вторых, у Турции нет цели испортить отношения ни с Россией, ни с США. Она использует эту ситуацию как часть торга: с США  — об условиях расширения НАТО и получения преференций для себя, с Россией — о невыполнении условий меморандума октября 2019 года, предусматривающего вывод курдских отрядов и формирование зоны безопасности для Турции. В-третьих, как Россия, так и США имеют свои красные линии в Сирии, нарушение которых может сильно ухудшить отношения Турции с ними. Для Москвы — это «неприкосновенность» стратегической трассы М-4, соединяющей восток, север и центральную часть страны, очень важной  для восстановления экономики Сирии. Для США —  выход турецкой военной операции за пределы буферной зоны и создание угрозы для курдской «Автономной администрации Северной и Восточной Сирии». Поэтому, так или иначе, всем сторонам придется искать взаимоприемлемые решения. 

Проведение новой военной операции в Сирии также может потенциально повлиять на динамику конфликта и в других сферах, что может изменить существующий статус-кво не в интересах ключевых игроков. Во-первых, в ответ на турецкую операцию Дамаск при поддержке России может начать ограниченную военную операцию в Идлибе, ссылаясь на то, что условия соглашения от марта 2020 года также не выполняются Турцией: террористы не отделены от умеренной оппозиции и не зачищены, а трасса М-4 так и не разблокирована. Скорее всего, Россия будет использовать фактор Идлиба, чтобы добиться определенных уступок от Турции.

Во-вторых, турецкая операция в случае бездействия США, скорее всего, подтолкнет курдов к диалогу с Дамаском, как это было в 2019 году. Уже неделю назад на северо-востоке Сирии курдские силы (СДС) и сирийская армия провели первое в истории совместное пограничное патрулирование под защитой российских ВВС ‎‎для противостояния турецкой угрозе, что подтверждает возможное сближение курдов с Дамаском. Учитывая, что сегодняшняя администрация США поддерживает курдов гораздо сильнее, Вашингтон будет стараться искать компромиссы с Анкарой по поводу курдов, что осложняется проблемой расширения НАТО и позицией Турции, требующей от Финляндии и Швеции отказаться от поддержки курдских организаций.

В данных условиях турецкая военная операция в Сирии кажется неизбежной. Вопрос лишь во времени ее проведения, масштабах и параметрах. В любом случае ведущиеся переговоры Турции с США и Россией определят модальности этой операции. В этом контексте запланированный на 8 июня визит министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Турцию может повлиять на параметры турецкой операции.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора