Последний русский олигарх: как Алишер Усманов поспорил с Аристотелем
Обладатель состояния в $12,5 млрд и №10 в российском списке Forbes Алишер Усманов рассказал в эфире телеканала «Россия 1» о своем негативном отношении к слову «олигарх». В России по версии бизнесмена сейчас остался всего один олигарх, но его имени он не назвал. «Я слово «олигарх» вообще терпеть не могу. Потому что в нем есть какое-то ущербное для мужчины звание. Это то же самое, что сказать: «фаворит королевы». В данном случае «олигарх» — это человек, который все взял, не заплатив. Я к ним никогда в жизни не относился. Считаю, остался у нас один пассажир в этом вагоне, он уже пустой, а он один сам сидит — до сих пор катится... Он олигарх. И он про себя это знает. Он все потерял, кроме одной компании, вот поэтому он в ней и остается. А больше олигархов нет», — заявил Усманов.
Долгое время «олигархи» были главным российским медийным клише. Особенно охотно это слово использовали в девяностых и первой половине нулевых. Но никто и никогда не пытался его ясно определить. В последние годы на смену «олигархам» все чаще приходили обозначения «друзья», «ближний круг», «доверенные лица». И неспроста. Вся история этого понятия основана на различении благородных, достойных аристократов и рвущихся к наживе и власти, низких по своим моральным качествам людей.
«Олигархия», как и многие другие слова нашего языка, пришло к нам из Древней Греции. Оно происходит из объединения двух корней: ὀλίγος («малый») и ἀρχή («власть»), вместе — ὀλιγαρχία, или небольшая группа людей, наделенных огромной властью. Аристотель, введший олигархов в политическую философию в своем трактате «Политика», описал государство как форму организации людей для достижения общего блага. При этом возможны три варианта правления: монархия (власть единоличного правителя), аристократия (власть достойных) и полития (власть большинства). В каждом из них кто-то печется об общем благе: мудрый царь, достойные граждане или большинство населения. Однако эти типы правления могут переродиться в свою полную противоположность: тиранию, олигархию и демократию. Таким образом, олигархи прямо противопоставляются аристократам.
Кто же такие аристократы, а кто олигархи по Аристотелю? Первые — это благородные люди (ἀρετή — доблесть и добродетель), имеющие собственность и готовые с оружием в руках защищать общее благо. Вторые же — это немногочисленная группа людей, наживших богатство и считающих, что власть должна принадлежать не столько достойным, сколько имущим. Проблема, считает Аристотель, в том, что богатство неотделимо от мыслей о своем личном благе, иначе его невозможно нажить. А потому, придя к власти, олигархи начнут извлекать прибыль из своего положения, не считаясь со всеобщим благом, что в итоге приведет и к упадку государства.
Но, быть может, олигархам и не требуется напрямую захватывать власть? Любой советский школьник узнавал про «олигархов» не позднее 8-го класса — из учебника истории, где прямо и без прикрас описывалось сращение крупной финансовой буржуазии и власти в капиталистических странах. Олигархи коррумпировали политиков и лоббировали свои интересы, разрушали профсоюзы и формировали монополии. Никто не мог устоять перед деньгами. А древние аристократические роды заключали браки с нуворишами еще с эпохи Возрождения. Олигархи все больше превращались в закулису, умело манипулирующую марионеткой публичной «легитимной» власти.
В то же время в самом СССР ситуация была прямо противоположная. В Советской России после 1917 года не существовало крупного капитала, способного добиться влияния на партийную номенклатуру. Но сработал «железный закон олигархии», выведенный немецким социологом Робертом Михельсом за шесть лет до Красного Октября. Этот закон прост и страшен: каким бы массовым ни было движение, пришедшее к власти, какие бы принципы народовластия оно ни проповедовало, в любом случае образуется узкая группа лиц, захвативших всю полноту власти. Это неизбежно, это в природе самих людей.
Но олигархия образуется лишь тогда, когда лидеры ставят собственные интересы превыше общественных. В СССР так случилось в эпоху застоя, знаменитые «хлопковое» и «рыбное» дела наглядно продемонстрировали уровень разложения элиты. Проблема была в том, что не существовало капитала. Извлечь доходы можно было только из приближенности к власти. В противном случае — аресты за фарцовку, подпольные кооперативы и т. д.
Эта матрица — «власть как главный распорядитель активов» и «олигарх как нувориш, извлекший доход из своих связей с властью» — наиболее отчетливо проявилась при последующем разделе госимущества в начале девяностых. Наибольшего финансового успеха добились приближенные к верхушке. Бывший премьер-министр Евгений Примаков прямо заявил в 2008 году: «У нас олигархами становились те крупные бизнесмены, кто… внедрял своих людей на различные государственные посты, создавал и поддерживал коррупционную практику чиновничества. Чудовищно разбогатев в результате грабительских условий приватизации, эта группа в период президентства Ельцина, сращиваясь с госаппаратом, заняла особое положение в стране». И это чистая правда: согласно исследованию Института мировой экономики Петерсона, 64% миллиардеров в России обрели свои богатства и статус благодаря политическим связям (в мире же число таких людей не превышает 10-13%).
Собственно, не о таком ли понимании олигархии говорит Алишер Усманов? Кто такой крупный бизнесмен девяностых? Миньон, пригретый властью, получивший из ее рук нефтяные скважины, заводы, территории и населяющих их людей. «Фаворит королевы», сегодня благосклонной и осыпающей дарами, а завтра холодной и безразличной, лишающей даже родины и жизни.
В своем заявлении Усманов радикально ставит вопрос о предпринимательской этике, четко разделяя капитал, полученный в результате умных торговых операций, бизнеса, основанного на коммерческом таланте, и активов, полученных в дар или временное пользование от правителей. Истинный капиталист, словно аристократ Ланнистер из мира «Игры престолов», всегда платит. Олигарх российского разлива берет, что может захватить из кормящей руки. И пока хозяин не разозлился, должен выкачать из своих владений максимум. А там хоть потоп.
В современном мире произошла радикальная инверсия аристотелевского противопоставления олигарха и аристократа. Ибо ищущий богатств, но готовый честно заплатить за их приобретение повышает общее благо, а значит, печется обо всех. Тогда как берущий во временное пользование разрушает последнее, лишая многих.
Никколо Макиавелли, рассуждая о духе аристократов, переводил греческое ἀρετή как virtue и трактовал уже не просто как добродетель и доблесть, но как способность действовать и делать, что должно, вопреки судьбе и негативным обстоятельствам. Любой современный российский предприниматель, не имеющий патронажа во властных структурах, оказывается аристократом по духу, противясь гнущей его среде и по факту создавая рабочие места и обогащая население. Если предприниматель заинтересован в поглощении — он сделает takeover bid, выкупит долю или компанию конкурента по справедливой цене, как, собственно, произошло и с самим Усмановым в Англии в случае с акциями футбольного клуба «Арсенал».
Олигарх же задействует связи в налоговой инспекции и прокуратуре, задавит конкурента проверками и уголовными делами, а затем приобретет актив по бросовой цене. Но так как экономического таланта у него нет — спустя время развалит бизнес. И власти придется бежать на помощь любимому миньону, давая субсидии и льготы, но отнимая последнее у населения. В итоге ради выгод нескольких страдает общее благо, волнуется народ, ослабляется государство, а с ним и власть. И спасти его смогут только современные аристократы — доблестные, отчаянные и этичные предприниматели.