На другом языке: как животные проявляют сочувствие и альтруизм
Для многих людей сопереживание очень благородное человеческое качество, для некоторых, возможно, просто эмоции, но на самом деле за этим стоит впечатляющая когнитивная способность. В англоязычной среде говорят о теории разума — то есть представлении о сознании других людей. В философии этот термин часто применяется совместно или даже аналогично метапознанию. Но что имеется в виду? Немецкий перевод термина как «ментализация» тоже не проясняет дело.
Теория разума примерно обозначает способность мысленно ставить себя на место других, другими словами, чувствовать переживания другого, сопереживать. На уровне нейронов, вероятно, происходит что-то феноменальное, потому что мы имитируем мысли и чувства незнакомцев в собственной нервной системе. Пожалуй, можно действительно представить это как компьютерную симуляцию. Наш мозг играет с переменными данными до тех пор, пока мы не получим правдоподобное объяснение, посчитав, что составлено представление о том, что именно думает или чувствует наш собеседник. Если я хочу кому-либо помочь, то это может оказаться весьма полезным качеством, потому что иначе я вообще не был бы способен осознать чужую проблему. Это также очень похоже на то, как если бы я хотел кого-то обмануть. В этом случае мне тоже надо понять, что происходит в голове у моего оппонента. Если это удастся, я смогу им манипулировать, и он попадется на мои уловки.
Этически значимый, но все же немного лапидарный термин «сострадание» — оказывается чем-то чрезвычайно сложным, и мы должны быть осторожны, чтобы использовать его правильно.
В принципе существует два способа показать, будто вы поставили себя на место другого. Эти два способа подразумевают следующее:
• чтение мыслей;
• чтение языка тела.
Не беспокойтесь — ничего эзотерического, я не стану сейчас рассказывать про телепатию. На самом деле под чтением мыслей понимают способность, которую мы уже описали выше. Я могу мысленно поставить себя на место другого человека и представить его мысли и чувства. На основании этого представления я решаюсь на определенные действия. Чтение языка тела также приводит к определенному поведению, но оно будет основано не на моделировании чужих мыслей, а на интерпретации видимого языка тела. Однако в обоих случаях у стороннего наблюдателя будет впечатление, что животное ведет себя соответствующим образом из-за «сопереживания».
Среди поведенческих биологов продолжается спор о том, читают ли животные мысли и понимают ли язык тела. Диапазон мнений широк — от биологов, которые говорят, что все млекопитающие и птицы обладают теорией разума, до исследователей, утверждающих, что это присуще только человеку. Последние разработали особенно хитрый эксперимент, и до недавнего времени только люди могли успешно справиться с этим тестом. Однако сегодня уже известно, что и человекообразные обезьяны тоже проходят этот тест.
С помощью этого теста проверяют, возможно ли понимание ошибочного мнения другого субъекта. Звучит довольно запутанно, поэтому я предлагаю вам эксперимент, который проводят с детьми, и вы убедитесь, что это просто, как детская игра.
Для детей разыграли небольшую сценку с фигурками из конструктора Playmobil.
В этой сценке пират кладет бутерброд на стол, но вдруг понимает, что хочет пить, и уходит. И тут порыв ветра сдувает бутерброд со стола. После этого заходит второй пират и кладет свой бутерброд на стол, и тут он тоже понимает, что хочет пить, и выходит. Первый пират возвращается и видит бутерброд на столе. В этот момент между делом детей спросили, какой бутерброд станет есть пират. Дети в возрасте примерно лет до трех отвечали, что пират будет есть бутерброд с пола. Они просто не могут представить, что у первого пирата неверное мнение и по ошибке он возьмет бутерброд со стола. Чтобы успешно пройти этот тест, необходимо поставить себя на место другого, необходимо быть способным представить, что думает другой в определенной ситуации. Наш пират, естественно, думает, что его бутерброд лежит на столе. Почему первый пират должен прийти к мысли, что его бутерброд лежит на полу, а перед ним лежит бутерброд другого пирата? Для нас это абсолютно логично, и у нас возникают такие мысли. И наоборот — нам сложно сопереживать миру детских фантазий, в котором пират должен взять бутерброд с пола. Эту историю придумала профессор Ребекка Сакс.
А сейчас кое-что забавное — знаете ли вы, что такое клептопаразитизм? Наверняка вам знаком термин «паразитизм». Клещ или блоха, пьющие нашу кровь, — это паразиты. Возможно, вам также известен термин «клептомания», даже если вы никогда ничего не проносили в обход кассы, верно? Клептопаразитизм сочетает в себе и то и другое, причем довольно умным способом! Было замечено, что представитель семейства врановых — калифорнийская кустарниковая сойка (Aphelocoma californica) любит из укрытия подсматривать, где ее товарищи прячут корм. Затем, следуя девизу «Зачем трудиться самому, если другие сделают все за меня!», эти птицы забирают, что им нужно. Но самое интересное заключается в том, что они знают, что их тоже хотят обокрасть другие.
Если они замечают, что за ними следят, то происходит нечто странное — они откапывают свою добычу и исчезают.
Тут может возникнуть вопрос — что в этом необычного? Для вас и для меня — ничего, а для птиц и для нашего понимания животных — это наблюдение очень важно.
Потому что птицы должны представлять мысли наблюдателей, чтобы понять, что те за ними шпионят.
Конечно, можно предположить, что они считывают язык тела, но тогда сложно объяснить результаты дальнейшего наблюдения. Молодые птицы, которые сами еще не додумались воровать добычу у других, не обращают внимания на сторонних наблюдателей и ни о чем плохом не думают. Они спокойно закапывают свои сокровища и надеются найти их, когда вернутся. Как только они становятся постарше, то приходят к пониманию, что можно воровать, — с неведением покончено, теперь они следят в оба, наблюдают за ними или нет. Без преувеличения, едва ли возможно объяснить подобное поведение чем-то, кроме теории разума.
Кстати, сопереживание является антагонистом агрессии. Если я сопереживаю кому-то и представляю, как это больно — получить кулаком в лицо, то не смогу уже легко наносить подобные удары. Поэтому не только психологи, но и фармацевты изучают сострадание. В конечном счете речь идет о том, чтобы найти лекарство против агрессии. Интересно, что для этих целей исследования проводят на крысах, так как было доказано, что крысы способны на сопереживание. А если посмотреть на следующий эксперимент, то можно предположить, что способны даже лучше, чем мы.
Если посадить одну крысу в ловушку и дать второй крысе возможность освободить первую крысу, то она это сделает. В качестве благодарности освобожденная крыса обнимает свою спасительницу. Чтобы исключить вероятность, что такое поведение чем-то обусловлено (см. «Наши устаревшие представления о животных»), необходимо убедиться, что вознаграждение, которое является положительным подкрепляющим стимулом в процессе обучения, отсутствует. Для этого ученые сконструировали ловушку таким образом, чтобы крыса, которая была освобождена, не могла подойти к освободителю.
Но крыса все равно освобождает своего сотоварища. Другими словами, крыса-освободительница продолжает это делать совершенно бескорыстно, ведь ее больше не обнимают в качестве вознаграждения. То есть она помогает спасению исключительно из сочувствия, только для того, чтобы освободить другую крысу.
Но и этого исследователям оказалось мало. Они предложили крысе-освободительнице выбор. Перед ней поставили две клетки: одну с крысой, которую надо освободить, а другую — с шоколадным печеньем, которое крысы любят до смерти. И что же сделала наша крыса? Она сначала освободила запертую подругу, а затем они вместе съели печенье.
В поведенческой биологии, как и в других естественных науках, наблюдения стараются объяснять максимально простым механизмом из возможных. Зачастую мы, люди, легко можем придумать какую-нибудь сложную историю, хотя реальность, как правило, намного проще. Поэтому главный вопрос: что такое простая когнитивная деятельность — чтение языка тела или чтение мыслей?
Лично я считаю, что чтение мыслей проще, потому что у меня сформировался универсальный инструмент, который может мне помочь во многих ситуациях.
Если объяснять поведение знанием языка тела, то надо предположить, что у животных было достаточно времени, чтобы выучить язык тела всех возможных индивидов. В результате у них должен быть богатый опыт, чтобы правильно вести себя в соответствующих ситуациях. Лично я считаю это невообразимо сложным интеллектуальным достижением.
Возможно, вы захотите посмотреть видео и подумать над тем, как можно наиболее правдоподобно объяснить поведение различных животных. Однако имейте в виду, что для защиты потомства и членов семьи не требуются выдающиеся когнитивные способности, скорее всего, это генетически предопределенное поведение.
Еще я хотел бы рассказать об одной научной публикации, которой уже более 50 лет. В среде исследователей китов и дельфинов супруги Дэвид и Мелба Колдуэлл считаются легендой. Однажды они наблюдали в неволе за малой косаткой (Pseudorca crassidens) и дельфином-белобочкой (Delphinus delphis). Малые косатки — это небольшие родственники косаток, хотя, учитывая длину в шесть метров и вес в полторы тонны, они не такие уж и маленькие. В тот раз было необходимо сделать одну из ежегодных прививок. Для этого воду из бассейна слили до уровня одного метра. Малая косатка терпеливо вынесла укол, но дельфин начал громко свистеть, когда два инструктора схватили его за хвост. Малая косатка, которой при таком уровне воды было достаточно сложно перемещаться, тут же протиснулась между дельфином и инструктором, и последнему пришлось отпустить дельфина.
Колдуэллы описывают еще одну подобную ситуацию и подчеркивают, что малая косатка в обоих случаях не вела себя агрессивно или угрожающе по отношению к инструкторам. Косатка лишь очень осторожно помогла дельфину. Последний же некоторое время плавал очень близко от своего спасителя, и казалось, что он его благодарит.
Учитывая, что этому наблюдению уже более 50 лет и с тех пор всему научному миру известно, какими когнитивными способностями располагают животные, мне остается лишь неодобрительно покачать головой по поводу того, как до сих пор обращаются с этими животными.