«Я люблю вас, доктор»: новый роман Владимира Сорокина о политиках, России и надежде
Эпиграфом к своему новому роману «Доктор Гарин» Владимир Сорокин выбрал строчку Чехова: «Я люблю вас, доктор», — прошептала она», — и ее стоит воспринимать как аннотацию, рецензию и эпилог разом. Это действительно роман о любви и об обаятельном докторе Платоне Ильиче Гарине из культовой сорокинской повести «Метель». Сложно поверить, но за год пандемии даже саркастичный концептуалист Сорокин, умеющий вывернуть мир наизнанку и поставить на него клеймо, похоже, смягчился и написал историю с положительным героем, мягкой иронией, яркой любовной линией и счастливым (хоть и по-своему) финалом.
«Смерть не Коломбина»: эксклюзивный отрывок из нового романа Владимира Сорокина «Доктор Гарин»
Не секрет, что для большинства читателей все творчество Владимира Георгиевича делится на «Метель» и остальные книги. История о том, как 42-летний врач едет сквозь извечную русскую метель в дальнее село Долгое вакцинировать людей от эпидемии завезенного из Боливии страшного вируса, оказалась многим близка и созвучна еще в 2010 году, когда Сорокин, соединив географию России и поле классической русской литературы, впервые отправил доктора Гарина исследовать родные просторы. Тогда казалось, что будущего у этой страны нет, сквозь снежную пелену не пробиться — и вроде вот оно, спасение, но чуда не произойдет. В финале «Метели» (получившей в 2020 году премию «Супер-Нос» в качестве подтверждения проверенного временем статуса новой классики) доктор Гарин сбился с пути и замерз в поле, а зомби прорвали оцепление.
Главврач Гарин лечит током психические расстройства political beings
Но писательской волей уездный врач Платон Гарин выжил — и десять лет спустя (а со времен «Метели» и в мире реальном, и в мире романном прошло именно столько) работает в закрытом пансионате «Алтайские кедры». Главврач Гарин лечит током психические расстройства political beings — особых политических существ, прежних лидеров Большой восьмерки. О пациентах доктора Гарина нельзя не сказать отдельно. Выращенные в специальном генном инкубаторе Дональд, Борис, Ангела, Владимир и другие представляют собой… говорящие задницы, ведь «политика — это не публичность, а принятие решений. И ответственность за них. Но для того, чтобы принять решение, его надо высидеть».
Скажем, «пациент по имени Дональд представлял собой большую белую задницу, окрапленную местами россыпью мелких рыжих веснушек. В верхней части задницы был огромный губастый рот, подобие плоского носа с ноздрями и широко посаженные, вполне красивые глаза раз в пять больше человеческих. Из круглых боков задницы вытягивались две тонкие, гибкие четырехпалые руки». Остальные семь элитных пациентов санатория «физиологически были устроены точно так же. Их задницы отличались только формой и оттенками кожи».
После выхода в 2017 году романа «Манарага» Сорокин не раз подчеркивал, что «мир впал... в необратимый гротеск и миром правят гротескные литературные персонажи», в «Докторе Гарине» они и сами это понимают (не случайно некоторые из них, покинув пансионат, останутся выступать в цирке, где публика на них хотя бы смотрит).
Ангеле подолгу живущий в Берлине Сорокин симпатизирует больше всего
«Нас с малолетства учили науке высиживания. Собственно, ради этого мы и были созданы таким необычным способом, — рассказывает доктору Гарину Ангела, которой подолгу живущий в Берлине Сорокин симпатизирует больше всего. — Усидчивость нам прививали творчески… готовили к долгой и серьезной жизни на благо общества». С Ангелой, кстати, Гарин еще не раз поговорит по душам и о состоянии дел, и о мнимом различии европейских стран, и о том, что стало с мировой политикой в недалеком будущем, а вот Владимир на все вопросы отвечает только одной фразой «Это не я», у него даже песня такая есть: «Это не я. Это не я. Это не я», — хорошо запоминается, настоящий хит.
Что бы там ни говорили политики, в мире XXII века идет перманентная война (добавьте к миру «Сахарного Кремля» ядерное противостояние и волны странных эпидемий — получите окружающую Платона Гарина реальность). Взрывы на территории пансионата заставляют доктора с влюбленной в него сестрой-секретаршей Машей, коллегами-врачами и элитными пациентами бежать в Хабаровск. Необъятная русская география дает возможность развернуться, и пока Гарин будет добираться от Алтая до Дальнего Востока вдоль красавицы Оби, Владимир Сорокин виртуозно наложит на карту России собственную литературную карту и устроит читателю роман-путешествие по открывшимся далям.
Преодолеть их проще всего на «маяковских» (трехметровых выносливых роботах, питающихся разным сором), но Гарин рано или поздно сумеет выбраться и на собственных титановых ногах. Как настоящий герой, преодолеет все преграды и выдержит испытания, побывает у людей больших и маленьких, спасет и спасется.
Время нынче такое, говорит Владимир Сорокин, что политики и военные бессильны
Доктор Гарин действительно врач, а не шарлатан, и это предназначение станет его оберегом, а книги — путеводной нитью. Гарин читает все, что попадает ему в руки, даже листки в сортире, и автор не отказывает себе в удовольствии продемонстрировать в очередной раз мастерство стилиста, кругозор и владение словом. Смешивая времена и нравы — тут вам и помещики, и анархисты, и брежневский застой и постковидный мир, — обещая России ренессанс литературы и торжество витальности, Сорокин, вопреки обыкновению, оставляет нам шанс на перемены к лучшему, причем без всякого дурмана (новые изобретения витаминдеров, которые уносят прочь от реальности, Гарин теряет в пути, оставаясь с реальностью один на один).
Время нынче такое, говорит Владимир Сорокин, что политики и военные бессильны. Если кто-то и может спасти мир, так это интеллигентный уездный чеховский доктор в пенсне и великая русская литература.