«Девушки здесь все такие милые»: литературный триллер про токсичную компанию подруг

Не знаю, кто насвистел ей о секс-вечеринке — почти все уехали к Лорен, в дом на побережье. Минувшая ночь всплывала осколками: тот парень у стены, потом еще один, втянувший дорожку кокаина с моей тазовой кости. И среди всего этого извивалась Салли, сливаясь губами со всеми подряд.

— Вечеринка как вечеринка, — сказала я. — Волноваться точно не стоило.

— Да, фигня. — Салли перекатилась на живот. — Я как-то большего ожидала.

Голова у меня пошла кругом: для меня все это черт знает что такое, а для нее, выходит, ничего особенного? Никогда мне до нее не дотянуться... Но только я подумала, что лучше мне в жизни выбирать менее ухабистые дороги, Салли обвила меня рукой:

— Но с Амб было весело!

Через несколько дней после секс-вечеринки, когда мы шли из Мокона, Флора озвучила то, о чем, вне всякого сомнения, давно думала.

— Не пойми меня неправильно, — она поправила изящное золотое сердечко на груди, — но, по-моему, Слоан немного не в себе. Я боюсь, что она может натворить дел. И тебя утянет за собой.

— За нее не переживай. И за меня тоже, — огрызнулась я. Флора отпрянула, как будто я влепила ей пощечину, — она с трудом переносила любые раздоры. Позже я поняла, что это как-то связано с ее родителями — она никогда о них не говорила, видимо не желая показывать, что ее жизнь тоже не сказка.

— Я ничего плохого не хотела сказать, — пробормотала она. — Просто... я слышала всякие истории о том, что творят на вечеринках пьяные парни. Вдруг с тобой произойдет что-нибудь нехорошее...

— Не бойся, — сказала я уже мягче. — Я тоже не вчера родилась.

Ее рука скользнула под мою. Кожа у нее была мягкая и прохладная.

— Вот бы ты тоже нашла своего Кевина! — воскликнула она. — Наверняка он ходит где-то по свету. Нужно только немножко подождать...

Отчасти мне тоже хотелось в это верить. Ведь девушкам вечно вбивают в голову, что однажды они встретят прекрасного принца. Трудно отряхнуться от гнета чужих ожиданий.

Но я не ждала своего Кевина. На неделе я опять встретилась с обладателем кривого члена Хантером и походя перепихнулась еще с одним парнем: когда горячее пыхтение в моем ухе оборвалось, я не дождалась от него даже доброго слова, что уж говорить об оргазме. В обрывочных разговорах я всех их именовала Лапами — они были такие же одноразовые, как использованные презервативы, которые я заворачивала в туалетную бумагу и выкидывала в плетеную мусорную корзину, стоявшую у кровати.

— Увидимся как-нибудь, — на прощание я всегда произносила эту фразу, монотонно и уныло. Но, как правило, больше мы не виделись. Вероятно, дело было во мне — в дверях мои руки тянулись к их, словно искали пожатия. Собственное тело бесконечно меня выдавало.

Я целенаправленно не искала серьезных отношений, хотя некоторые из наших девчонок нашли себе пару. Салли над ними насмехалась.

— Все эти бойфренды нужны вселенной только для того, чтобы держать нас на коротком поводке, — говорила она. — Иначе мы представляем слишком большую опасность!

Я бурно кивала в знак согласия. Но тут вселенная решила поднять ставки. Это была прямо-таки классика жанра — встреча из дрянных романтических комедий, которые мы с Билли когда-то горячо уважали. Я мчалась в Олин, где договорилась позаниматься с девчонками, и уронила одну из книжек, которые несла в руках. А он ее подобрал.

Ежик волос, классическая рубашка, подбородок Супермена. Он казался не таким зеленым, как мы, — наверное, старшекурсник и член какого-нибудь братства (надеюсь, ДКЭ, а не Беты).

— Ты уронила, — сказал он.

— Ой, извини, — пробормотала я. — В смысле, спасибо.

— Не за что.

Белые зубы. Вблизи он показался мне смутно знакомым. Наверное, пересекались на каких-то тусовках. Может даже, это один из двух парней с секс-вечеринки, чьи лица для меня слились в одно? Я внезапно ужаснулась самой себе.

— О, я смотрю, у тебя тут Джон Донн! — воскликнул он. — Мой добрый знакомый. Библейские мотивы, все такое. Как раз сейчас им занимаюсь.

— Я тоже. — Два слова склеились в одно. — Собственно, и так понятно, да... Но я тот еще знаток. Честно говоря, вообще с трудом понимаю его поэзию. Это была ложь. Что там понимать в стихах давно умершего белого мужика? У них у всех одно на уме было.

Он улыбнулся. Сверкнули зубы. И где-то в глубине души вспыхнуло: а вдруг...

— Похоже, тебе не обойтись без моей консультации. — Беглый взгляд на часы — большой синий циферблат на кожаном ремешке. — Могу провести небольшой ликбез.

Фраза была дурацкая — это снисхождение, тебе без меня не обойтись, — но я, не успев ни о чем подумать, уже закивала — так изголодалась по мужскому вниманию, которое не сводилось бы к сексу. Вместо того чтобы найти местечко где-нибудь в Олине, я повела его на Фосс-Хилл. На деревьях, под которыми мы шли, дрожали коричневые листочки.

— Зачетный вид, — сказал он, когда мы добрались до вершины и там уселись.

Он и впрямь страстно увлекался Джоном Донном — в этом было что-то чарующее и даже сексуальное. Хотя я Джона Донна терпеть не могла, парни, которые могли с упоением говорить не только о пиве и сиськах, мне нравились. Если он от Джона Донна так возбуждается, кто знает, на что еще он способен? Вдруг в постели с ним можно почувствовать себя равноправной партнершей, а не банкоматом?

— Ты знаешь больше, чем тебе кажется,—сказал он. Ветер бросил волосы мне в лицо, и он заправил их мне за ухо. — Ты умнее, чем сама думаешь. И к тому же красавица — ты даже не представляешь себе какая.

Меня зацепило именно это слово, «красавица» — четыре сладкозвучных слога, чистая музыка. Этот миг навсегда запал мне в память — хотя, в сущности, он сказал очень простую вещь. Но парни, с которыми я имела дело раньше, не имели обыкновения делать комплименты.

— Джон Донн был романтик, — проговорил он.— Он всем пожертвовал ради женщины, которую любил. Я затаила дыхание. Сейчас он меня поцелует, и я его, конечно же, не оттолкну. Фосс-Хилл неожиданно показался мне местом, где можно влюбиться.

И мне так вдруг захотелось кого-нибудь полюбить — хоть это было и нелепое желание! Он быстро потрепал меня по подбородку — а потом отстранился и опять взглянул на свои чертовы часы.

— Вот блин. Я уже опаздываю. Напиши мне, если у тебя будут вопросы по Джону Донну. Я только рад буду. — Он нагнулся над моей тетрадкой и накорябал: bigmac10@gmail.com. Адрес кривой, ну и что — его владельца это не портит. На такую ерунду можно закрыть глаза, а впоследствии даже вспоминать с умилением.

— Спасибо. Непременно напишу.

Моя фантазия уже летела вдаль, в светлое будущее. Он предоставит мне самой выбирать цветовое решение нашей свадьбы. Он скажет нашему свадебному агенту: «Пусть все будет, как она хочет». Я заявлю, что хочу пионы — большие, белые, еще не распустившиеся, чудесные пышные шары, которые скоро раскроются, словно бумажные вертушки. А в остальном, скажу я, у меня уже есть все, чего я хочу.

Я тут же написала Билли. «Я тут встретила одного человека». Мое тело, наэлектризованное «красавицей», было как провод под напряжением. Я пошла обедать в Мокон, и даже говенный салат показался мне вкуснее, чем обычно. После обеда я вернулась в Баттс-С. Билли до сих пор не откликнулась, а мне не терпелось с кем-нибудь поделиться. Задним числом я сообразила, что не знаю даже его имени. Как-то не спросила, и он моего тоже не спросил. Я ощутила укол разочарования, но огорчалась недолго. У меня есть его почта — подумаешь, забыли друг другу представиться.

Из нашей комнаты доносился Флорин смех — заливистый, такой девчачий-предевчачий, — и я решила, что расскажу все ей. Сейчас мне как раз нужен ее задор.

Флора сидела на кровати в пушистом розовом халате, который надевала, когда мерзла. Но она была не одна. С ней сидел он — загадочный незнакомец, мой загадочный незнакомец, незнакомец с «красавицей» на устах, — и в первую минуту я никак не могла сообразить, откуда он узнал, где я живу, с какой стати развалился на Флориной кровати и почему она совершенно против этого не возражает.

— Амб! — она замахала мне рукой. — Наконец-то ты пришла! Вот, познакомься с Кевином. Он приехал без предупреждения, устроил мне сюрприз, представляешь?

Он повернулся ко мне, и изумление исказило его лицо — но лишь слегка.

— Привет, — сказала я. Долю секунды я даже раздумывала, не бросить ли что-нибудь вроде: «Мы уже знакомы». Но не стала.

И он не стал.

— Я Кевин, — даже голос у него был не такой, как у парня на холме. Более официальный, словно он вдруг стал другим человеком. — Приятно познакомиться.

— Взаимно, — выдавила я.

Кевин. Так вот почему он показался мне смутно знакомым — хотя и не был похож на свою фотографию. Стрижка короче, светлая кожа больше не побита прыщами. Он оказался таким же обманщиком, как Мэтт. Таким же, как все парни.

В этот миг, словно почуяв что-то, рядом со мной материализовалась Салли — я оставила дверь открытой.

— Это кто? — осведомилась она, впираясь в комнату. — Ты у нас не учишься, а то бы я тебя знала.

— Это мой парень, Кевин, — сказала Флора, беря его за руку. Слово «парень» в ее устах надулось жвачным розовым пузырем. Потом такие, как она, с особым энтузиазмом произносят слова «жених» и «муж». — Кевин, это Слоан.

— Вообще-то Салли, — она наклонилась и чмокнула его в щеку — так она здоровалась со всеми, — а потом повернулась ко мне. — Приходи ко мне, будем вместе собираться.

Я только и смогла, что кивнуть.

— Так значит, это и есть Амб, — сказал Кевин, когда она ушла. — Я слышал о тебе много хорошего. Я пристально взглянула ему в лицо. Глаза у него сверкали, умоляя о молчании.— Аналогично, — бросила я. Флора хотела, чтобы я встретила своего Кевина. Ее пожелание сбылось. Только мой Кевин оказался ее.