Бывшая сотрудница московского агентства элитной недвижимости после нескольких тренировочных автопутешествий решилась на автомобильную кругосветку в компании собаки. За ее передвижениями в режиме реального времени можно следить в блоге «Вокругсвета». В предыдущей серии путешественницы пережили нападение злой собаки и поломку в машине, но это не испортило впечатление от каскада водопадов Игуасу.
И опять про аргентинских полицейских, медицинскую службу и географический кретинизм. Я оставила машину, припарковав ее возле водного канала в Кордове. И пошла гулять с Гретой по историческому центру. Вернулись уже к вечеру, устали изрядно, отбив все ноги и лапы, обойдя город вдоль и поперек за несколько часов. Моей машины на парковке не было. Зато был знак, предупреждающий об эвакуации. И вся улица, до этого полностью заполненная припаркованными автомобилями, была абсолютно пустой. Совсем.
Что делать вечером в воскресенье в чужом городе, когда твою машину эвакуировали? Я тормознула полицейскую машину, благо они здесь на каждом углу. «Мы отвезем преступника в участок и вернемся, чтобы помочь вам», — ответил полицейский, показывая мне на человека за решеткой. Но не успели они отъехать, как увидели прохожего с ингалятором в руке, который рухнул на землю без чувств. Мы вместе уложили его в безопасную позу, и полицейский бросился искать медика. Рядом оказалась частная поликлиника — два медбрата реанимировали мужчину, пока его не забрала карета скорой помощи. Живой.
Полицейский, видимо, решил, что все равно уже некуда торопиться, и занялся поисками моей Элантры. Позвонил в муниципалитет. Те признались, что их службы не эвакуировали такую машину. «Значит, ее угнали», — вынес вердикт полицейский, и поднял по рации все городские экипажи, объявив розыск.
Нашли через 10 минут. На соседней улице. Она стояла и спокойно ждала меня по другую сторону канала. Ни эвакуатор, ни воры на нее не позарились.
Вместе с полицейскими мы громко посмеялись над моей растерянностью и точностью навигатора, и я рассказала им, как носилась туда-сюда по набережной в Камбодже, вот так же потеряв машину. И потом долго еще размышляла о том, что как-то странно все собралось в одной точке — эвакуатор, преступники, умирающий человек. Но одновременно — и за все отвечающие полицейские, и слаженно работающие муниципальные службы, и отзывчивые медицинские работники.
Кордова мне понравилась. И хотя я не особый любитель прогулок по большим городам, здесь я получила удовольствие. Город разношерстный в плане архитектуры, но именно это придает ему особую изюминку. Здания, возведенные в тот период, когда Аргентина была испанской колонией, прекрасно сочетаются с современными строениями. Многие мне показались интересными и необычными. Например, самый узкий дом — со стороны фасада и не разглядишь, но его ширина не более двух метров. Или дом «на ножке» — не на курьей, конечно, на каменной.
Я с любопытством рассматриваю балконы и отделку фасадов. Оценила формы зданий — строгие, воздушные, иногда просто смешные. Увидела несочетаемую высотность, смешение стилей и материалов в одном здании. Но в целом собирательный образ Кордовы мне показался интересным и достойным внимания.
Еще одно интересное строение, признанное современным чудом Кордовы, — Церковь Святого Сердца отцов-капуцинов. С исторической точки зрения она спроектирована и построена не так давно, в 1930-е. Архитектор Аугусто Феррари соединил в своем творении элементы готики и романского стиля. Две церковные башни — метафора двойственности человеческой натуры. Усеченная башня — та, что слева, — символизирует несовершенство человека, смертную материю. Шпиль, венчающий вторую башню, изображает человеческую душу, стремящуюся к Богу.
В центральной части Аргентины я пересекла три провинции: Буэнос-Айрес, Санта-Фе и Кордова. Эти районы лежат в степной зоне, которая называется пампа (в русскоязычной транскрипции иногда встречается «пампас» или «пампасы», — Forbes Woman). С языка индейцев кечуа переводится как «лишенная древесной растительности». Флора этих мест скудная и непривлекательная — сухой травянистый покров и редкие кусты. На востоке она ограничена Атлантическим океаном, на западе — Андами. Чем ближе к востоку, тем плодороднее почвы, обильнее пастбища для скота, мягче климат. Чем западнее, тем более засушливый климат, а бескрайние равнины дополняются холмистыми каменистыми ландшафтами.
Пампа — основная сельскохозяйственная область Аргентины и используется главным образом для скотоводства. Еще с XVII века в пампе сформировался особый тип местного населения — пастухи-гаучо. Гаучо легко узнать по яркой одежде: широкие брюки, рубашка, кожаные сапоги и плоская шляпа с широкими полями. Дополняют образ аргентинского ковбоя галстук особого кроя, ремень с коваными деталями, шпоры и большой нож. И лошадь, конечно, какой гаучо без лошади? Но фигуру гаучо нельзя отделить от его одежды. Так же, как пампа была его домом, а лошадь – средством передвижения, костюм остается частью личности гаучо.
На границе провинций Кордова и Ла-Риоха водрузили монумент в форме огромного кактуса, он напоминает об истории региона, его переселенцах и покорителях аргентинской пампы. То и дело встречаются солончаки, сухостой перемежается с зеленью кактусов, кусты становятся выше и плотнее. Здесь заканчивается пампа, впереди — предгорье Анд. Солнце еще достаточно высоко, хотя часы указывают на поздний вечер. Уходящий день освещает пампу мягким приглушенным светом. Солнечный диск скрывается постепенно за горизонтом, уносит с собой жару и раскаленный ветер. Но до прохлады еще далеко, она придет только через несколько часов, будет остужать землю до самого утра.
