«Мы выдернули ребенка в неизвестность»: как россиянки эмигрируют с детьми
Большая жертва
«Уезжая вдвоем, вы несете ответственность только за себя, вы можете позволить себе рискнуть и попробовать разные жизненные сценарии. Дети — это двойная ответственность. Тяжелее всего постоянно быть собранной и оптимистичной», — рассказывает Анна Монгайт, ведущая телеканала «Дождь» (признан СМИ-иноагентом).
Анна с мужем Сергеем переехали в Грузию, после того как «Дождь» был закрыт в России. Через несколько месяцев, в июле 2022 года, семья переехала — в Ригу (Латвия). Вместе с Анной уехали двое детей — шестилетний Демьян и 13-летний Матвей. Она рассказывает, что старшему сыну семья сразу рассказала правду о причинах переезда и предложила остаться в Москве с бабушкой и дедушкой до конца учебного года.
Матвей отказался, хотя для него это было тяжело. «Ему наконец-то стало интересно в школе, он поступал в биологический класс, и активно готовился. В школе остались любимые друзья. И вообще 13 лет — это первая компания, все только начинается. А мы выдернули ребенка в неизвестность», — говорит Анна Монгайт. Шестилетнему Демьяну пара сказала, что они отправляются в путешествие. Сначала мальчик воспринимал поездку и жизнь в новой стране «как приключение», но спустя месяц после переезда из Москвы в Тбилиси стал «остро скучать» по России. «Все время спрашивал, почему мы не едем домой, просился в свою квартиру, в свой детский сад, к любимой няне», — вспоминает Монгайт.
Превратить переезд в путешествие для четырехлетнего сына пыталась и продюсер Мария (имя изменено по просьбе героини), которая приехала из Москвы в Тбилиси в марте 2022 года. Она рассказывает, что добиралась в Грузию на машине. И, тревожась за комфорт ребенка в дороге и по прибытии в Тбилиси, попыталась «увезти с собой весь дом»: «Я взяла его фарфоровую тарелочку, его коврик из детской, его одеялко, его подушку, его игрушки, его книги, лампу». Хотя многие из этих вещей Мария брала «для собственного спокойствия», она верит, что они помогли сыну легче перенести пять дней пути из Москвы до грузинской границы: «Мы останавливались в мотелях и хостелах, и каждую ночь сын ложился на свою подушку, я укрывала его привычным одеялом, включала его светильник и читала его книжку про муми-троллей».
По ее словам, сын стал спрашивать, когда они вернутся домой, через два месяца: «Я говорила, что не знаю, но дом — это там, где мы все». Тогда же ей пришлось рассказать сыну о причинах отъезда. «Было очень странно говорить обо всем происходящем (на Украине) с 4-леткой, которые не все буквы выговаривает, — признается продюсер. — Но такие простые разговоры о сложных вещах оказали на меня терапевтический эффект».
С похожими сложностями столкнулась и предпринимательница Екатерина (имя изменено по просьбе героини). Она эмигрировала в Турцию с мужем — владельцем IT-компании и трехлетним ребенком в марте 2022 года. Хотя на момент переезда Екатерина находилась на четвертом месяце беременности, решение она не обдумывала. Первое время трехлетняя дочь воспринимала изменения спокойно, но уже спустя три-четыре месяца она начала скучать. «У нее появилась огромная тоска по дому — она хотела в Россию, к бабушке, на свой зеленый диван», — рассказывает предпринимательница. Тогда же ей пришлось объяснить ребенку, почему семья не вернется в Россию в ближайшее время. По словам Екатерины, преодолеть тоску ребенку помогли друзья и родственники, которые стали активно приезжать летом.
Главный капитал
Екатерина рассказывает, что первое время после переезда активно общалась с местными и иммигрантами. «В марте люди находились в шоке, и, кажется, единственное, что делали, — это знакомились», — вспоминает предпринимательница. Найти друзей и полезные контакты помогали чаты и группы в социальных сетях — «Мамочки и детки Антальи» (248 участников) в Whatsapp, «Турция. Наши дети» (26 000) на Facebook (принадлежит компании Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена. — Forbes Woman) и другие. Через них Екатерина нашла детский сад и контакт местного акушера-гинеколога — его передала одна из подписчиц телеграм-канала «Мамочки в Анталии» (1227 участников).
Подобные группы и чаты — «Мамы в Тбилиси» (535 участников), «Переезд с детьми в Грузию / Relocation to Georgia with kids» (472), Tbilisi With Kids (16 000) — помогли освоиться продюсеру Марии. Она начала знакомиться там сразу по приезде в Тбилиси. «В первую очередь я искала друзей для ребенка», — вспоминает она. Вскоре вокруг продюсера и ее мужа образовалась компания родителей. «Они постоянно приглашали в гости, организовывали мастер-классы и детские вечеринки. Это сильно помогло адаптироваться», — рассказывает Мария.
Телеведущая Анна Монгайт тоже использовала чаты и группы: «В Грузии оказалось много «свежепереехавших» с детьми, и мы все делились контактами. Как показала эмиграция, связи и умение дружить — это главный капитал». Например, благодаря группе Tbilisi With Kids ей удалось найти детский сад для младшего сына Демьяна, где тот проучился вплоть до переезда семьи в Ригу.
Группы и чаты для экспатов есть в других странах, куда активно переезжали россияне весной 2022 года. Например, в Эмиратах есть группы «Русские мамочки в Дубае» (5500 участников), «Мамин клуб в ОАЭ» (3100), «Дубайские мамы» (2900) в Facebook. Но инвесторы и предприниматели предпочитают закрытые чаты, рассказывает директор по развитию в сервисе по оценке недвижимости Realiste и член клуба инвесторов AngelsDeck Александра Дорф.
Среди наиболее популярных — Dubai Kids (в нем состоит 200 человек) в Telegram. Его создали хедхантер Ирина Баранова и основательница российской благотворительной платформы Meet for Charity (компания проводит аукционы встреч с известными людьми) Ольга Флер. Там иммигрировавшие ищут репетиторов, нянь, психологов, людей, с которыми могут организовать совместный досуг для детей, обсуждают местные аналоги популярных лекарств, обмениваются вещами (например, колясками). «Обсуждают все, плоть до того, где заплести косички ребенку или покрасить в розовый цвет на лето, чтобы к школе смыть», — рассказывает Баранова.
Александра Дорф использовала чат, чтобы найти школу. Она переехала в Дубай из Москвы в середине марта 2022 года вместе с мужем и двумя дочерьми — 7-летней Никой и 10-летней Викой. К тому моменту многие школы в популярных среди русскоязычного населения районах — Пальма Джумейра и Дубай Марина — оказались заполнены из-за наплыва иммигрантов.
Только через два месяца Александра Дорф нашла частную британскую школу в районе Dubai Hills. В этой школе ее дети прошли собеседование, по итогам которого ей посоветовали взять для детей по 50 часов английского, чтобы подтянуть язык к началу учебного года. «Хотя мои дети с полутора лет учили язык в Москве — на офлайн-курсах и онлайн-платформах, в том числе с носителями языка, а старшая — в частной школе, знаний оказалось недостаточно», — признается предпринимательница.
Чувство вины
Продюсер Мария отмечает, что жить в Грузии с ребенком оказалось комфортнее, чем в России: «Мы оказались в лучшем месте. Здесь культ детей — прохожие могут погладить ребенка по голове, потрепать за щеку, догнать и что-то подарить — яблоки, фрукты, конфеты». Мария стала меньше тратить на ребенка. Если в Москве пара закладывала порядка 80 000–90 000 рублей в месяц — 50 000 рублей на няню, 30 000 рублей на детский сад и развлечения, — то теперь семья тратит почти в три раза меньше: 7500 рублей на детский сад, 9000 рублей на кружки и тренировки, 10 000–15 000 рублей на развлечения. Но тем не менее семья пытается экономить и не берет, например, няню, рассказывает Мария: «Я избегаю сверхтрат, хотя у меня есть работа, финансовая подушка. Но уровень моей тревоги зашкаливает».
Предпринимательница Екатерина, находящаяся в Турции, тоже теперь тратит на ребенка меньше, чем в Москве. Детский сад в Анталье обходится семье в 5500 лир (около 18 600 рублей) в месяц. В нем ребенок находится полный день (до шести вечера) и получает пятиразовое питание. В Подмосковье же семья платила около 27 000 рублей в месяц за детский сад без питания. Однако находиться в эмиграции морально тяжело, признается Екатерина: «Тут здорово — мы живем у моря. Но психологически нам сложно: в Москве у нас были бизнес, недвижимость, большие планы. Сейчас мы люди, чье будущее неясно».
В Латвии расходы на детей выросли вдвое, рассказывает телеведущая Анна Монгайт. Дороже всего обходится оплата обучения — она забирает «существенную часть» семейного бюджета. Если в Москве Матвей посещал бесплатную государственную школу, то в Риге он поступил в частную. «Это связано с тем, что в Латвии сложно найти хорошее бесплатное образование на английском языке», — объясняет Монгайт. Сумму она не раскрывает. Младший Демьян с сентября тоже будет посещать частный детский сад. «Детям нужна комфортная и здоровая атмосфера, чтобы они не чувствовали себя беженцами и изгоями. При этом [в эмиграции] нет возможности уделить ребенку достаточно времени, потому что приходится больше крутиться самому», — делится переживаниями телеведущая.
С похожей рефлексией столкнулась и предпринимательница Александра Дорф, которая «первые месяцы после переезда испытывала чувство вины» перед детьми. «Дети тогда не учились, а я не могла им уделять время, так как много работала», — рассказывает Александра. В семье Дорф, которая переехала в Эмираты, расходы выросли в несколько раз. По наблюдениям предпринимательницы, дороже всего обходятся еда и проезд. Хотя цены на частные школы здесь сопоставимы с московскими — если в России семья платила по 80 000 рублей в месяц, то в Дубае первый год обучения обойдется в 43 900 дирхам (730 000 рублей). Дорф прогнозирует, что расходы с сентября увеличатся, так как местные учреждения работают до трех часов дня, поэтому семье потребуется няня.
«Эмиграция усугубила давние проблемы в паре — сейчас мы мужем находимся в серьезном кризисе», — признается продюсер Мария. «В Грузии я начала срываться, повышать голос, я много плачу». Это чувствует и ребенок. «Был момент спустя три месяца после переезда, когда он постоянно рыдал по ночам. Хотя сын — позитивный, веселый мальчик». Теперь Мария осталась единственным источником доходов в семье. Муж работал на международную компанию, но после начала «спецоперации»* бизнес ушел из России. «Сейчас муж берет проекты, но впахиваю фактически я, — говорит Мария. — Я поняла, что я уже не вывожу в одиночку. В России я бы пошла к своему психотерапевту. Здесь я буду искать что-то, скорее всего, онлайн. Потому что я уже сама себя не переношу».
Особенную нагрузку, которая ложится в новой стране на плечи женщин с детьми (даже если они эмигрируют вместе с партнером), отмечают и специалисты. «Важно понимать, что чаще именно женщина занимается детьми, обустройством быта и всего остального и иногда может застрять в этом надолго. В том числе из-за того, что на это уходят все силы и не остается ни энергии, ни времени на изучение языка. Тогда она фактически становится изолированной от той страны, в которой живет, или погружается в русскоязычную тусовку», — отмечала в интервью Forbes Woman Юлия Морозова, руководитель лондонского центра психотерапевтической помощи для говорящих на русском языке Clever Psychology и создатель клуба поддержки для женщин в эмиграции WonderWoman.
Однако этот же фактор иногда становится и точкой опоры для женщин после переезда в другую страну: благодаря детям и необходимости их социализировать, устраивать быт быстрее происходит и адаптация родителей. «Также у женщин есть хорошая возможность быстрее, лучше и эффективнее адаптироваться через детскую тусовку. В европейских культурах это работает несколько иначе, потому что здесь я вижу мужчин, которые много занимаются детьми и через родительские комитеты в школе прекрасно находят свое место и живут интересной насыщенной жизнью. Но женщины из постсоветского пространства чаще берут эту часть жизни на себя», — отмечает Морозова.
*Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 53 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.