Переговоры о любви. Почему харассмент станет темой номер один и в новом году
Завершающийся 2018 год был ознаменован беспрецедентным количеством громких гендерных конфликтов, не только обсуждавшихся в социальных сетях, всегда чувствительных к этой теме, но и занимавших заметное место в новостных лентах. Ломались копья и карьеры, высказывались надежды на лучшее, более справедливое будущее, и самые разнообразные опасения — окончательной утраты скреп и устоев, с одной стороны, и жесткой внешней регуляции сексуальных прав и свобод, с другой. И хотя, казалось бы, в России и в мире происходило очень много других масштабных и часто тревожащих событий, гендерные сюжеты неизменно оставались в фокусе внимания очень многих людей.
Символический клей
Почему такое происходит? Одна из причин, видимо, связана с тем, что беспокойство по поводу изменения гендерных отношений стало «символическим клеем», объединяющим не только разного рода консерваторов, но и просто многих обычных граждан, чувствующих себя незащищенными в быстро меняющемся мире экономического кризисов и неопределенного будущего — как это сформулировали исследовательницы из Восточной Европы. Усвоенные с детства нормы «правильного» гендерного поведения давали хотя бы какие-то устойчивые жизненные координаты, надежду на уют и предсказуемость, помогали ориентироваться в сложных ситуациях. Но когда и они изменяются, то возникает чувство растерянности и угрозы.
Утраченные ценности
Безопасно ли лететь на самолете с чисто женским экипажем? Можно ли приобнять коллегу на вечеринке, не боясь быть обвиненным в домогательствах? А пригласить девушку домой после знакомства в клубе, чтобы она не подала заявление в милицию об изнасиловании? А как реагировать, если твой новый приятель оказался представителем нетрадиционной ориентации? Слишком много неопределенностей, привычные, удобные стереотипы работают уже не всегда, а новые правила еще не сложились, и это вызывает беспокойство. Распространенной формой реакции на этот дискомфорт бывает желание «провернуть весь этот фарш назад», вернутся к более привычным формам жизни, которые иногда принято называть «традиционными ценностями». Только вот к каким традициям следует апеллировать — к советским, когда «секса у нас не было», а главной инстанцией, разрешавшей гендерные недоразумения, был партком или профком, в крайнем случае — комитет комсомола? Или к дореволюционным, про которые можно судить только по кино и книгам, потому что сменилось уже несколько поколений, воспитанных совсем другим образом, и преемственность утрачена?
Любую традицию придется сейчас, по сути, придумывать заново, и сразу возникает множество вопросов — входило ли в наши скрепы домашнее насилие, например, или является ли главой семьи мужчина, жена которого зарабатывает больше? По сути, эта несколько искусственная ностальгия по воображаемому прошлому только усиливает неопределенность, а вместе с ней — тоску и беспокойство.
Счастливые люди
К тому же, как ни сожалей по утраченным ориентирам, больше всего люди обоих полов хотят быть счастливыми здесь и сейчас, а чувства предсказуемости и следования правилам для счастья, как показывает практика, недостаточно. Более того, в современном мире уже совсем не работает наблюдение о том, что «все счастливые семьи счастливы одинаково» — люди слишком разнообразны, их представления о счастье — тоже, и никто не готов ими жертвовать для того, чтобы вписаться в чьи-то чужие рамки. В частности, мы можем видеть сейчас, что существенно меняются, прежде всего, женские представления о счастье, собственном достоинстве, о желаемых формах отношений. Как это часто было в истории, эти изменения неожиданны для многих мужчин, которые привыкли строить эти отношения определенным образом, но и самим мужчинам навязанные им роли вечных кормильцев и защитников, несмотря ни на какие свои реальные обстоятельства, уже тесноваты. В результате нарастает взаимное гендерное напряжение (заметное хотя бы по числу разводов — по данным Росстата, в России в прошлом году на 1000 браков приходилось 829 разводов, это один из самых высоких уровней разводов в мире), взаимное разочарование, взаимные нереализованные желания. Сексуальность так и вовсе стала практически полем битвы за то, кто будет диктовать правила — нежелательное внимание, домогательства, адекватные формы наказания за них стали самыми обсуждаемыми темами в уходящем году.
Правила не работают
Надо полагать, что и в будущем году эти сюжеты будут обсуждаться и привлекать внимание, просто потому, что именно в этой сфере фокусируются очень важные для любого человека вещи — удовольствие, власть и опасность. И до недавнего времени они были распределены между мужчинами и женщинами очень асимметрично, причем эта асимметрия воспринималась как совершенно естественная, само собой разумеющаяся вещь, соответствующая некой мужской и женской «природе». И вот сейчас оказалось, что больше эти правила не работают, а апелляция к «природе» не убедительна — в чем нет ничего удивительного, всего сто с небольшим лет назад большинство полагало, что женщина «по природе своей» не может ни получить высшее образование, ни работать юристом или врачом, ни быть полноценным избирателем на выборах.
Это сложная тема, насчет новых правил сексуальности, и многих смущает, что тактически она объединяет столь разных по взглядам людей, как радикальные консерваторы, выступающие за разного рода ограничения и регуляции, и столь же радикальные феминистки, выступающие против мужской власти. Совсем недавно считалось, что чем больше свободного секса, тем больше свободы вообще. Однако на современном витке общественного развития выяснилось, что свобода в этой сфере может пониматься по-разному, более того, что она тоже была глубоко асимметрична.
Вести переговоры о любви
Кого-то расстраивает, что в итоге между мужчинами и женщинами установятся более формальные отношения, что будет меньше флирта и романтики — но это совсем не обязательно так. Просто в условиях, когда старые правила перестали автоматически соблюдаться, более того, оспариваются, остается только один способ — договариваться. Современные отношения — это про переговоры, про постоянное уточнение границ и желаний данного конкретного человека, без оглядки на стереотипы и стремительно устаревающие представления о том, как «правильно». Будем надеяться, что следующий год будет годом не конфликтов, а переговоров.