По данным Банка России, на 1 июля объем кредитов, предоставленных юридическим лицам — резидентам и индивидуальным предпринимателям, — достиг 38,9 трлн рублей. Просроченная задолженность составила 2,9 трлн рублей. Это 7,4% кредитного портфеля. Для банков просроченная задолженность означает увеличение объема непрофильных и проблемных активов на балансе. Непрофильным становится почти все имущество заемщиков, которое переходит на баланс в рамках кредитных взаимоотношений, в том числе в связи с банкротством должника. Недвижимость, которую нельзя быстро продать за хорошую цену, неработающий или находящийся на грани разорения бизнес. Непрофильные активы для банков и собственников из других отраслей связаны больше с проблемами, чем с выгодой. Их необходимо правильно учитывать, грамотно управлять ими и структурировать таким образом, чтобы не потерять деньги, не стать объектом внимания проверяющих органов.
Российские банки пережили первый шок от наступившего кризиса и широкую амплитуду ключевых ставок, установленных мегарегулятором для стабилизации ситуации. «Опыт прошлых кризисов, например, 2014 года, показывает: объем непрофильных и проблемных активов существенно вырастет, а их шлейф будет тянуться за банковским сектором еще в течение нескольких лет», — предупреждает управляющий партнер Центра по работе с проблемными активами Зоя Галеева.
Сегодня динамика просрочки не вызывает беспокойства. Однако текущая ситуация считается беспрецедентной, и относительно дальнейших периодов эксперты не уверены: большинство опрошенных специалистов указывают на риски увеличения объема проблемных долгов уже к концу 2022 — началу 2023 года.
Непрофильные активы на балансе банка — это не только проблемы управления, они снижают достаточность капитала, соблюдение норматива которого является обязательным для всех банков.
В России до появления банка непрофильных активов «Траст» рынок управления проблемными активами был представлен отдельными компаниями, которые восстанавливали и продавали проблемное имущество. Чаще всего такие структуры создавали банки. Так, сейчас А1 работает в интересах «Альфа-Групп», «Сбер Капитал» — одноименного банка, у «Россельхозбанка» есть подразделение, ответственное за непрофиль. Аукционные дома берут имущество из залоговой массы банков на реализацию, но не занимаются бизнес-девелопментом.
Российский рынок управления проблемными активами до сих пор не консолидирован. Есть две основные стратегии работы: bail-in и bail-out. Первая подразумевает докапитализацию банка, а вторая освобождает баланс от проблемных активов через передачу специализированному управляющему. Продать имущество самостоятельно банки не всегда могут: когда продажа необходима, рыночная цена может оказаться существенно ниже необходимой для соблюдения пруденциальных требований. Ни та, ни другая стратегия не являются системными и применяются точечно. Кроме того, по мнению экспертов, масштаб последствий санкционного давления на российскую банковскую систему будет заметен к концу текущего — началу следующего года.
Содержание непрофильных активов в кризис еще более затратно и может создать реальную угрозу для держателя. Непрофильные активы на балансе банка — это не только проблемы управления, они снижают достаточность капитала, соблюдение норматива которого является обязательным для всех банков.
По оценкам Галеевой, оценить масштабы увеличения проблемных активов банков на сегодняшний день крайне сложно. «Прогнозы осложняет мораторий на возбуждение дел о банкротстве, который лишает банки возможности оперативно взыскивать задолженность. Последствия текущей ситуации станут более понятными после окончания моратория, который, по мнению экспертов, может быть продлен», — опасается эксперт.
Содержание непрофильных активов в кризис еще более затратно и может создать реальную угрозу для держателя.
Формально системных рисков пока нет. Изымаемые залоги могут быть сложны для реализации, но российские банки в основном учитывают это в условиях кредитования конкретного заемщика, предусматривая глубокие дисконты, считает директор центра исследования экономической политики МГУ Олег Буклемишев. По его оценке, количество банкротств компаний и, соответственно, невозвратов кредитов растет, но на фоне сложностей, возникших в связи с «дедолларизацией» и заморозкой финансовых активов, этот рост не является проблемой. «Объем изымаемых залогов вырастет, но для этого должно пройти время, в том числе потому оно требуется на процедуру признания кредита безнадежным и само изъятие», — отмечает Буклемишев, добавляя, что сейчас есть точечные случаи невозвратов, но в среднем по банковской системе ситуация не острая — статистика не показывает роста просрочки. «Косвенно на это указывает позиция ЦБ, согласно которой системная докапитализация банкам не понадобится», — резюмирует эксперт.
«В современных условиях необходимо применять более взвешенные подходы к оценке рисков и прибыльности/убыточности использования залоговых активов и оценивать их с точки зрения перспектив, на которые рассчитывает владелец», — считает советник адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Наталья Колерова.
Заработать на кризисе
«Кризис — это наш бизнес. Несмотря на все сложности и высокую степень неопределенности и переменчивости принимаемых сейчас инвесторами решений, мы стараемся все-таки выполнить поставленную еще в 2018 году стратегическую цель по возврату денег. Поэтому наша изначальная цель остается неизменной — собрать 482 млрд рублей до конца 2023 года», — комментирует представитель пресс-службы «Траста». Интерес инвесторов к сделкам постепенно возвращается. «Основная сложность для «Траста» — это появление абсолютно нового конкурентного поля: хорошие активы, ранее принадлежавшие иностранцам или иммигрировавшим россиянам, которые продаются с большими дисконтами. Мы отложили несколько сделок из-за выросшей весной ключевой ставки, но «нагоним» во втором полугодии», — отмечает представитель пресс-службы «Траста». При этом в первом полугодии он провел целый ряд сделок. Так, «Траст» продал права требования к компании «ЗерноДон» за 4 млрд рублей. Эта компания была признана банкротом и перешла к «Трасту» в рамках санации Промсвязьбанка и уступки прав требования. Чтобы сохранить земельные активы в конкурсной массе, конкурсный управляющий при поддержке «Траста» консолидировал земельный банк, в том числе продлил договоры аренды с пайщиками. Еще одной крупной продажей стала реализация непрофильного земельного банка «Ростагро» — почти за 3 млрд рублей.
«Траст» (БНА) — единственный банк непрофильных активов в России. Это первая и уникальная для российского рынка структура, созданная ЦБ с целью реализации консолидированных на балансе «Траста» непрофильных для других банков активов и взыскания денег с должников. Все деньги от продажи активов и полученные путем взыскания возвращаются в ЦБ, чтобы частично компенсировать затраты регулятора на санацию «Открытия», Бинбанка и ПСБ. Активы этих банков были переданы в «Траст» в 2018 году. За пять лет — к концу 2023 года — «Траст» должен собрать 482 млрд рублей. Сумма по итогам трех лет работы превысила прогнозную на 22% и достигла 308 млрд рублей. За три года БНА вышел на показатели эффективности, сопоставимые с результатами крупнейших зарубежных управляющих непрофильными активами (как частных, так и государственных): он обеспечивает возвратность рыночной стоимости на уровне 132%. Ближайший зарубежный коллега, корейская КАМСО, — 123%.
В управлении «Траста» более 400 проектов. 90% сборов (308 млрд рублей с 2019 по 2021 годы) банку приносят соглашения об урегулировании, реструктуризация и управление активами. У переданных в «Траст» активов, как правило, одни и те же проблемы. «Так, у большинства нет стратегии, прозрачной отчетности, нормальной управленческой команды, оснований для предъявления требований, — говорит представитель пресс-службы «Траста». — Для каждого актива мы разрабатываем индивидуальную стратегию работы, подходящую юридической ситуации и финансовому состоянию». «Траст» проводит аудит, очистку юридического контура, составляет новую стратегию и в итоге перезапускает предприятия.
Отдельное направление деятельности «Траста» — судебные разбирательства с крупными должниками, в том числе в зарубежных юрисдикциях. Банк уже выиграл дело против семьи Минцев в LCIA, сумма иска составляет $700 млн (около 42 млрд рублей — здесь и далее август 2022). Также английский суд встал на сторону «Траста» в деле против Ильи Юрова, Сергея Беляева и Николая Фетисова: суд присудил $900 млн (около 54 млрд рублей) и арестовал активы на $60 млн (около 3,6 млрд рублей). Еще одно дело — против бывших владельцев Промсвязьбанка, братьев Ананьевых, — рассматривается на Кипре, сумма претензий €579 млн (около 35,3 млрд рублей).
«Траст» проводит аудит, очистку юридического контура, составляет новую стратегию и в итоге перезапускает предприятия.
Согласно стратегии, БНА будет работать до 2024 года, но часть проектов выйдет за рамки этого срока. Права и обязательства «Траста» по действующим активам планируется передать правопреемнику, который пока не назначен. Участники финансового рынка указывают на качественную работу «Траста» с непрофильными активами, отмечая, что его опыт может очень пригодиться сейчас, когда неизбежна консолидация банковского сектора. Так, глава комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков на ПМЭФ-2022 делился мнением о том, что продление работы «Траста» может быть логичным решением, которое смягчит процесс слияния банков в части управления проблемной задолженностью, — косвенно банк будет препятствовать росту объема списанных долгов, добиваясь эффективного функционирования и высокой цены залоговых активов. Справедливая стоимость компаний под управлением «Траста» за три года выросла с 18 млрд рублей до 78 млрд рублей. Это говорит об эффективности команды управляющих и масштабной экспертизе в вопросах оздоровления предприятий из самых разных отраслей: девелопмента, сельского хозяйства, нефти и газа, услуг и торговли.
ПАО Национальный банк «Траст»