«А что там в Брянске?» — поинтересовался на пути в парадный зал Губкинского университета президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль. Вопрос одного из создателей Западно-Сибирского нефтегазового комплекса, очевидно, касался пожара, который несколько часов назад вспыхнул на нефтебазе «Транснефти». По одной из версий, в ночь на 25 апреля объект атаковали украинские беспилотники. Нефтепровод «Дружба» (проходит через Брянск) в безопасности, успокоил Шмаля шагающий рядом помощник. Но фон для форума «Нефть и газ», который совместно с Минэнерго ежегодно проводит главный нефтегазовый университет страны, был подпорчен.
Начало мероприятия тоже было тревожным. Участникам форума, среди которых были высокопоставленные представители нефтегазовых гигантов и администрации президента, продемонстрировали подробную видеоинструкцию по эвакуации в случае угрозы ЧС. Сообщения о минировании общественных мест, равно как и атаки на нефтяную инфраструктуру, участились после начала «спецоперации»* России на Украине. Она же стала причиной санкций против российского нефтегаза. Нашей стране ограничения не в новинку, сказал Шмаль в своем вступительном слове. И вспомнил, как в 1982 году, вопреки эмбарго США, был запущен магистральный газопровод Уренгой — Ужгород. На его последнем фрагменте советские газовики написали: «Вашим санкциям труба, господин Рейган!», сказал Шмаль, вызвав в зале одобрительный гул.
На самом деле причин для оптимизма мало, признают в кулуарных беседах нефтяники. Из-за «спецоперации» российская нефтяная отрасль оказалась под небывалым давлением, и его потенциал далеко не исчерпан. Forbes изучал, как за два месяца российские нефтяники оказались изгоями на мировых рынках.
Под санкции — всех
Двадцать пятого апреля нефтяной танкер «Усть-Луга» зашел в воды фьорда Осло и приготовился к швартовке. Судно c партией российского топлива для норвежской «дочки» ExxonMobil должно было разгрузиться в порту Слагентанген во второй половине дня. Вдруг со стороны берега показалась красная надувная лодка. Настигнув танкер, экипаж приковал свою шлюпку к его якорной цепи, и группа поддержки на двух зеленых каяках развернула транспаранты с пацифистскими лозунгами. «Усть-Луга» оказалась блокирована. «Нефть лежит в основе не только климатического кризиса, но также войн и конфликтов», — заявил организатор акции, глава норвежского отделения Greenpeace Фроде Плейм и потребовал от норвежских властей отказаться от импорта российской нефти.
К бойкоту российской нефти призывали не только выступающие против российской «спецоперации» активисты, но и многие западные политики. Это неудивительно, ведь именно нефть обеспечивает пополнение российского бюджета. На ее долю приходится до 85% нефтегазовых доходов, которые, в свою очередь, приносят более трети всех поступлений в бюджет. Тучи над российским черным золотом начали сгущаться еще до начала «спецоперации». В середине февраля, когда весь мир пытался угадать дату будущего конфликта, нефтетрейдеры уже искали альтернативу российскому сырью. Они опасались антироссийских санкций и блокировки танкеров в Черном море, писал Bloomberg. На фоне боевых действий и финансовых санкций со стороны ЕС и США паника усилилась. Судовладельцы стали отказываться везти российскую нефть, а оставшиеся в деле взвинтили цены в разы. Стоимость фрахта судна класса Aframax (до 120 000 т дедвейта) из Приморска в Роттердам взлетела до $5 млн, хотя обычно обходится в $600 000–700 000, рассказывает независимый нефтетрейдер.
Страховщики тоже потребовали дополнительных премий. Следующим ударом по морскому экспорту стали санкции против ведущего танкерного оператора «Совкомфлота» и бойкот российских грузов со стороны европейских портов. А из-за санкций против ВЭБа и Промсвязьбанка из оборота выбыл их парк лизинговых цистерн. Но настоящий коллапс случился, когда дело дошло до западных банков. Из-за вала санкций они оказались неспособны оценить свои риски. И в результате начали блокировать любые финансовые операции с российскими контрагентами и отказывать в финансировании покупателям российской нефти.
Банки боятся, констатирует трейдер: «Все помнят, какие штрафы заплатил BNP Paribas. Никто не хочет в это ввязываться». Нарушение санкций США против Кубы, Ирана и Судана обошлось французскому банку в $9 млрд. Швейцарские банки не дают кредита, жалуется независимый нефтетрейдер: «Хотя у нас австрийская компания. Но товар российский — и они не хотят». Финансирования нет, подтверждает другой трейдер: «Западные банки превратились в расчетно-кассовые центры». И даже с этой функцией они справляются плохо, сетует собеседник. По его словам, из-за проверок платежи постоянно «застревают»: «Никаких санкционных причин нет, но деньги идут днями, а то и неделями». Из-за таких задержек платежи за нефть и газ упали в марте почти вдвое, сообщал Центробанк.
Запад между тем наращивал давление. Под санкции попали государственные «Роснефть», «Газпром нефть» и «Транснефть». США и Великобритания отказались от импорта российской нефти и нефтепродуктов. Эмбарго начали обсуждать и в ЕС, на который приходится более половины российского нефтяного экспорта. На фоне давления со стороны правительств от новых закупок стали отказываться иностранные мейджоры, включая BP и Shell. Паузу взяли даже китайцы и индийцы. «Сейчас нельзя сказать, что будет даже завтра. Каждый день новые ограничения», — жалуется трейдер. Он отмечает, что начинал торговать нефтью еще в советском Союзнефтеэкспорте: «Я этим занимаюсь лет пятьдесят. Но такого никогда не было». Неопределенность вынудила его приостановить трейдинговый бизнес: «Попадешь под санкции, потом уже не отмоешься». Его примеру последовали еще два собеседника Forbes: «Люди просто отказываются от российской нефти. Все стоит, сделок нет». В частности, найти покупателей на партии своей нефти в марте не удалось «Сургутнефтегазу» и «Зарубежнефти». Российский экспорт нефти и нефтепродуктов может сократиться на 2,5 млн баррелей в сутки, то есть на треть, ошарашило Международное энергетическое агентство в своем мартовском отчете. Впрочем, вскоре российские нефтяники начали адаптироваться к хаосу на нефтяных рынках.
Скидки, смеси и секреты
В конце марта на Новороссийск обрушился аномальный ураган. Скорость ветра достигала 40 м в секунду, на Черном море разразился пятибалльный шторм, 21 марта Каспийский трубопроводный консорциум (КТК) проинспектировал свой морской терминал под Новороссийском и выявил повреждения шлангов. Для ремонта пришлось остановить прокачку нефти, потери оценивались в 1 млн баррелей ежесуточно. Это неминуемо отразится на мировых рынках, предупредил вице-премьер Александр Новак. Нюанс был в том, что нефть КТК, среди акционеров которого не только «Транснефть», но и американские Chevron и ExxonMobil, не попала под эмбарго США, а значит, могла частично заместить российскую нефть, ставшую токсичной. Авария произошла очень вовремя, заговорщически улыбаясь, говорит топ-менеджер российской нефтяной госкомпании. Это совпадение, виновата стихия, уверяет источник, близкий к Минэнерго: «Говорят же: мы русские, с нами Бог. Погода ведь от Бога». Как бы то ни было, на новостях об аварии цена на эталонный сорт Brent превысила $120 за баррель. Это временно охладило «санкционный» пыл Запада. Но не принесло сверхприбылей российским нефтяникам.
Традиционно российский сорт Urals продавался на $1,5–2 дешевле Brent. Но из-за агрессивной риторики Запада российской нефти стали избегать. Впрочем, быстро выяснилось, что это лишь вопрос денег, отмечает один из трейдеров: «Пока у вас паритетные риски, вы договариваетесь с покупателем об одной цене. Он берет больше риска — вы уступаете». И российские нефтяники уступили. Дисконты на Urals стали достигать невиданных $35–40.
«Пока экономика позволяет», — отмечает участник рынка, добавляя, что при цене $50 за баррель такие скидки были бы проблематичны. Были и другие бонусы. Если раньше российские нефтяники требовали от покупателей предоплаты и гарантий, то в новой реальности стали все чаще соглашаться на отсрочку платежа на 30 и более дней. Фактически российскую нефть начали продавать под честное слово, усмехается трейдер. И бойкот провалился.
С начала «спецоперации» танкерные поставки российских нефтепродуктов в Китай выросли на 94%, подсчитали в Балтийском и международном морском совете (BIMCO). А экспорт российской нефти в Индию вырос с февраля в 17 раз, указывали аналитики S&P Global. Продолжилась торговля и с западными контрагентами. Чтобы снизить их репутационные риски, используют нехитрую схему, рассказывает нефтетрейдер: груженное российской нефтью судно выходит из порта, покидает 200-мильную зону и в открытом море переваливает нефть в более крупные танкеры. Так как танкеры ходят «под балластом», то происходит смешение нефти. С этого момента это уже новая смесь, состав которой идентичен российской нефти или очень приближен к ней. Далее танкер «абсолютно без проблем» продает эту смесь в Англию или США, рассказывает собеседник. И отмечает, что схема давно отработана на нефти из подсанкционных Ирана и Венесуэлы. Если российская нефть вышла из балтийского порта и грузилась в танкер-накопитель вблизи вод Латвии, то полученную смесь называют «латвийской». По аналогии нефть из Новороссийска называют «турецкой» смесью. Эти смеси существуют только на бумаге, отмечает нефтяник, в большинстве случаев это почти 100%-ная российская нефть. «Это тот же самый продукт с той же самой ценой за минусом нескольких центов», — подтверждает трейдер. При таких схемах выходящий из российского порта танкер, как правило, ставит в грузовой ведомости пометку «пункт назначения неизвестен». В апреле на такие суда было загружено более 11,1 млн баррелей российской нефти — больше, чем в любую из стран, писала The Wall Street Journal со ссылкой на интернет-ресурс TankerTrackers.com.
Неофициальные источники стали популярны у аналитиков после того, как российские власти засекретили данные по российской нефти. С апреля подведомственное Минэнерго ЦДУ ТЭК прекратило обновлять сведения о добыче и экспорте нефти. Затем информацию о внешней торговле перестали публиковать ЦБ и ФТС. Последним статистику по морским портам закрыл Росморречфлот. Информация может быть использована «в качестве дополнительного давления на российский рынок и его участников», объяснили в Минэнерго. «Мы не знаем всего, что происходит на самом деле», — признает главный аналитик по нефтегазовому сектору «Открытие Инвестиции» Алексей Кокин. Биржевые цены становятся все менее содержательными, так как все меньший объем продается на открытых торгах. А из-за отсутствия официальной статистики точно не известно, сколько нефти добывается в России, сетует Кокин: «А это база для оценки и прогноза экспорта».
Если верить неофициальным источникам, давление со стороны Запада пока не принесло ощутимого результата. Вопреки санкциям, в апреле среднесуточный морской экспорт российской нефти не только вырос, но и достиг трехлетнего максимума, 3,7 млн баррелей в день, подсчитали аналитики Kpler. Результат превзошел ожидания участников рынка, признает один из них. По данным S&P Global, с февраля нарастили закупки Индия, Турция и Италия. В апреле российские энергоносители перевозили суда, зафрахтованные Shell, ExxonMobil, Total и трейдером Trafigura, показало исследование финского Центра исследований энергии и чистого воздуха (CREA). Shell маскировал российскую нефть под «латвийскую» смесь, писал Bloomberg. «Европейцы не могут отказаться от санкций политически. Но жить-то надо. Поэтому они достаточно гибко относятся к тем схемам, которые придумывают наши. С их же [европейцев] помощью», — заключает нефтетрейдер. Средний дисконт за Urals составил около 33%, но даже с ним баррель российской нефти стоил в апреле дороже, чем годом ранее: $70,5 против $62,5.
Shell юридически обязана принимать поставки по контрактам, подписанным до конфликта на Украине, сообщил представитель компании. В ExxonMobil и Total не ответили на запрос Forbes. Представитель Trafigura не стал комментировать свое отношение к российской нефти в целом и акцентировал внимание на «Роснефти»: к 15 мая трейдер намерен прекратить закупки ее нефти и существенно сократить объем приобретаемых у госкомпании нефтепродуктов. «Роснефть» и сингапурская Trafigura — давние партнеры. Их объединяет не только торговля нефтью, но и совместные инвестиции в российский мегапроект «Восток ойл» и индийскую нефтяную компанию Nayara Energy. Почему мировой трейдинговый гигант сокращает сотрудничество с крупнейшей в России нефтяной компанией? Видимо, порывы санкционного ветра в мировой торговле становятся более опасными.
Тревожные сигналы
«Россия начинает продажу нефти за рубли» — статьи и сюжеты с такими заголовками появились в СМИ в конце апреля. Инфоповодом стал тендер «Роснефти», которая выставила на продажу 6,5 млн т нефти с условием предоплаты в рублях. Это была собственная инициатива госкомпании на фоне указа Владимира Путина о переводе экспорта газа на рублевые расчеты. На деле западные страны продолжили платить за газ в валюте, которую стали перечислять через спецсчета в Газпромбанке. «Роснефть» и вовсе не смогла найти покупателей на свою нефть, писал Reuters со ссылкой на источники. В госкомпании не ответили на запрос Forbes.
Покупателей могли отпугнуть не только экзотические условия тендера, но и европейские санкции: с 15 мая местному бизнесу разрешено покупать нефть «Роснефти» и «Газпром нефти», только если она необходима для ЕС. Размытую формулировку участники рынка трактуют по-разному. Например, топ-менеджер одной из подсанкционных госкомпаний полагает, что ограничения не касаются нефти и нефтепродуктов для внутреннего потребления ЕС, запрещен только их транзит. Покупатели считают иначе. Помимо Trafigura, от новых контрактов с «Роснефтью» отказался Gunvor, сообщил Forbes представитель трейдера. Сокращать закупки российской нефти со второго квартала намерен и давний партнер «Роснефти» Vitol. А Shell собирается отказаться от смесей с российской нефтью, писал Reuters. С 8 марта Shell перестала покупать российскую нефть по спотовым контрактам и не будет продлевать действующие долгосрочные контракты, большинство которых заканчивается в 2022-м, сообщил представитель компании. Западные компании решили заняться самоограничением в преддверии нового витка европейских санкций.
В начале мая страны ЕС вступили в финальные переговоры об эмбарго на нефть из России. Опрошенные Forbes участники рынка говорили, что Европа не решится на одномоментный отказ. Это повергло бы экономику ЕС в шок из-за неконтролируемого скачка цен, который собеседники оценивают в диапазоне от $150 до $300 за баррель Brent. Европейцы скорее выберут постепенный отказ, растянутый минимум до конца года, заключали эксперты. Судя по всему, это наиболее вероятный сценарий. Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен сообщала, что ЕС планирует отказаться от российского топлива к концу 2022 года. А наиболее зависимые от поставок страны, например Венгрия и Словакия, могут получить дополнительную отсрочку. Но финального решения пока нет — в понедельник представители стран альянса снова не смогли договориться.
Нефтяник из госкомпании считает, что, несмотря на запреты, Россия сохранит до 20% нефтяного экспорта в ЕС за счет серых схем. Остальной объем придется разворачивать на восток и юг, рассуждает он: за счет прямых поставок и своп-операций с арабами и казахами. Россия настолько крупный игрок, что «взять и стереть его ластиком» не получится, подтверждает гендиректор Фонда национальной энергобезопасности Константин Симонов: «Берут и будут брать. И с Венесуэлой работали, и с Ираном».
Впрочем, не все разделяют такой оптимизм. ОПЕК может нарастить добычу, США распечатали стратегические резервы, Иран и Венесуэла ведут переговоры о снятии санкций, перечисляет Кокин: новые объемы смогут частично заменить российскую нефть. А интерес к дополнительным поставкам со стороны Индии и Китая может быстро исчерпать себя, особенно если за покупку российской нефти введут вторичные санкции. Как бы то ни было, все собеседники Forbes признают, что давление будет усиливаться, а российские экспорт и добыча неминуемо просядут. В конце апреля министр финансов Антон Силуанов сообщил, что в 2022 году падение добычи может составить 17%. Такая оценка совпадает с наиболее пессимистичным прогнозом Минэкономразвития, который опубликовал Reuters. По сути это означает откат добычи к уровню 2003 года, указывали в Институте экономики и финансов (ИЭФ). Впрочем, диапазон возможных сценариев, которые озвучивают собеседники Forbes, шире прогнозов Минфина — от оптимистичных 10% до мрачных 50% сокращения добычи.
С начала «спецоперации» добыча уже сократилась почти на 9%, писал Bloomberg. И это несмотря на растущий экспорт. «Ищите ответ в переработке», — советует источник, знакомый с российской нефтяной статистикой. По данным Bloomberg, она упала более чем на 15%. США и ЕС последовательно отказываются от российского мазута и дизеля, объясняют участники рынка. Соответственно, падает спрос на нефть со стороны российских НПЗ. Их хранилища переполнены невостребованным мазутом, что может привести к остановке заводов, предупреждал основатель и бывший глава «Лукойла» Вагит Алекперов, досрочно сложивший свои полномочия 21 апреля, после того как попал в британский санкционный список. По итогам года переработка может сократиться на 30%, а остановка грозит прежде всего восьми независимым НПЗ, не входящим в вертикально интегрированные нефтяные компании (ВИНК), говорит завкафедрой технологии переработки нефти Губкинского университета Владимир Капустин. И добавляет, что внутреннему рынку кризис не грозит. По словам бывшего главы проектного института ВНИПИнефть, ВИНК в любом случае обеспечат страну топливом, а без западного оборудования, от которого оказалась отрезана отечественная переработка, можно обойтись: «Легко продержимся на тех технологиях, которые уже закупили».
Добыча тоже выживет без западных технологий, говорит нефтяник из госкомпании: «Нам всего хватит, в ближайшие несколько лет с этим не будет проблем». Главные преграды на пути российской нефти связаны со сложностями логистики, признает собеседник и призывает расширять инфраструктуру (нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий океан, БАМ, «Силу Сибири») и танкерный флот. В мире 80% танкеров принадлежит «недружественным» странам, говорит собеседник Forbes: «Это не [фатальный] показатель — можно купить, можно построить. Но с этим нужно работать. Без этих инфраструктурных решений мы не сможем конкурировать на рынке. Это будут заградительные ограничения».
У российских нефтяников, как оказалось, есть и менее очевидный повод для беспокойства. В начале мая Россия была в шаге от технического дефолта по валютным гособлигациям из-за того, что Минфин США мог заблокировать выплаты в долларах из-за санкций. В последний момент удалось договориться, но впереди новые платежи. При плохом сценарии инвесторы подадут в суд, который может инициировать аресты российской госсобственности, беспокоится топ-менеджер нефтяной госкомпании. Собеседник Forbes считает, что в зоне риска танкеры и зарубежные активы нефтяных госкомпаний. Опасения могут реализоваться и без дефолта. Судя по сообщениям СМИ, европейские власти не исключают экспроприацию НПЗ, принадлежащих российским владельцам. И под прицелом не только немецкий НПЗ государственной «Роснефти», но и итальянский завод частного «Лукойла».
«Мы окончательно потеряли статус надежного нетоксичного поставщика [Европы]. Мы войска вводили в Афганистан, а у нас все равно всё [нефть и нефтепродукты] брали», — сетует владелец нефтесервисной компании. Мы всегда выполняли обязательства, возражает госнефтяник: «С момента, когда Советский Союз ввел крупные трубопроводные системы, у Европы не было поставщика надежнее». Но более чем полувековой опыт сотрудничества перечеркнут, констатирует собеседник Forbes: «Мы стали неприемлемыми». Санкции с нами надолго, признает президент ИЭФ Марсель Салихов. Но в бизнесе всегда есть место компромиссу, отмечает он: «Для многих ключевой момент — продолжение военной спецоперации. Мирное состояние снимает многие ограничения».
*Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.