Истина в игристом: исчезнет ли из России французское шампанское
Что произошло
В минувшую пятницу, 2 июля, дистрибуционное подразделение производителя премиальных алкогольных напитков Moet Hennessy — ООО «Моет Хеннеси Дистрибьюшн Рус» — отправило партнерам письмо о приостановке отгрузок в Россию на неопределенный срок. Moet Hennessy — один из крупнейших производителей шампанского в мире, продает шампанское Moet & Chandon, Veuve Clicquot и Dom Perignon и принадлежит группе LVMH, крупному производителю предметов роскоши.
Как пояснялось в письме — проблема в изменении российского законодательства, а именно 171-ФЗ «О регулировании алкогольной продукции». Дело в том, что в законе об обороте алкоголя в России (поправки в документ в конце июня были приняты Госдумой и одобрены Советом Федерации, 3 июня его подписал президент Владимир Путин. — Forbes) исключается понятие «шампанское». Его разрешается применять лишь в отношении «российского шампанского», произведенного на территории России. Изменение в законодательстве потребуют от «Моет Хеннесси Дистрибьюшн Рус» пересертификации шампанских вин для замены категории на игристое вино и изменения маркировки продукции.
Впрочем, уже в воскресенье, 4 июля, Moet Hennessy согласилась с требованиями закона и сообщила, что начнет добавлять обозначение «игристое вино» на оборотную сторону бутылок, а создатели «российского шампанского» могут и дальше использовать только этот термин. «Дома шампанского Moet Hennessy всегда соблюдали действующее законодательство, где бы они ни работали, и возобновят поставки как можно быстрее после внесения этих изменений», — говорится в заявлении компании.
В понедельник, 5 июля, в дело вмешалось французское объединение производителей шампанского Comité Champagne (в него входят Союз домов Шампани и Профсоюз виноделов Шампани). Они также раскритиковали новый российский закон и призвали французских дипломатов и дипломатов Евросоюза добиться его изменения. Сопредседатели Comité Champagne Максим Тубар и Жан-Мари Барийер призвали членов объединения приостановить все поставки в Россию, отмечает Reuters. Против российского «закона о шампанском» выступила и Еврокомиссия, указавшая, что он «будет иметь значительное влияние на винный экспорт». «Мы будем делать все необходимое, чтобы выразить свое несогласие и опасения», — отметила представитель органа Евросоюза.
Неправильное происхождение: как шампанское стало жертвой российских законов
Останется ли в России французское шампанское
По данным Comité Champagne, в 2020 году Россия занимала 15-ю позицию в рейтинге крупнейших внешних рынков, куда было ввезено 1,8 млн бутылок французского шампанского на сумму более €35 млн. «Новость может казаться некоей провокацией в отношении западных коллег», — говорит Владислав Волков, директор по развитию компании «Винотерра», крупного дистрибьютора премиальных вин. Контролируемое производителем наименование Champagne принимается и не обсуждается большинством стран (наименование юридически защищено в 120 странах. — Forbes). И эти страны отказались от использования слова Champagne и производных от него для наименования собственных вин, хотя исторически это делали, поясняет Волков: исключение составляют Россия, Украина, Белоруссия, Аргентина и США.
«Французы пытаются создать драматический эффект, но юридической силы этот призыв не имеет. В России технологические аспекты винного производства регулируются ГОСТом, в котором прописан термин «игристое вино». А «шампанское» — это уже лингвистический феномен русского языка, название, перенесенное на категорию с его исходного образца, как джип по отношению к внедорожникам или ксерокс к копировальным аппаратам. Так что документацию импортеров придется привести в соответствие с российским ГОСТом — в противном случае за этот фортель Moёt и иже с ним могут потерять такой действительно любящий их шампанское рынок. Надеюсь до этого не дойдет», — добавляет управляющий партнер агентства Double Magnum Игорь Сердюк.
«Для потребителя, конечно, есть путаница в терминах — в России «шампанское» уже давно трансформировались в тип вина, и у нас обычные потребители любое игристое вино часто называют «шампанским». Хотя и «шампанское», и «игристое» вино означают одно и то же, все вина, прошедшие ферментацию и имеющие натуральную газацию, — игристые. Но есть чисто русского понимание, что первое — это качество получше, а второе — похуже. Сомневаюсь, что французские производители шампанского [Comité Champagne] могут запретить своим членам поставлять вино в Россию. Это лишь призыв», — соглашается Владислав Волков.
По его словам, французские партнеры уже заверили, что будут поставлять свою продукцию. «Нововведение скорее создаст сложности импортерам, ведь им придется проходить повторную сертификацию товара, что стоит порядка 20 000 рублей за каждое SKU (идентификатор товарной позиции, единица учета запасов. — Forbes). Улаживание всех формальностей может занять около трех недель, но после поставки и продажи возобновятся», — отмечает Волков.
Президент группы компаний Simple Максим Каширин считает, что новые правила потребуют от дистрибьюторов не только получать новую сертификацию для шампанского, но и проводить дополнительные лабораторные исследования, а также заводить новые штрихкоды и коды для системы ЕГАИС. «Проблема гораздо сложнее и шире и нам только предстоит в ней разобраться. Ведь согласно новому закону вино должна отвечать требованиям ГОСТ, а значит изменятся и требования к винам ЗГУ/ЗНМП (защищенные географические наименования). Пересертификация такого количества вин займет не менее полугода и обойдется очень дорого. К тому же, статус продукции, еще не прошедшей таможенную очистку, неясен», — отмечает Каширин.
В Simple считают, что затраты на новую сертификацию могут составить несколько десятков миллионов рублей.
«В любом случае поклонники Moet Hennessy вряд ли заметят, что на российской контрэтикетке вместо Champagne написано «игристое вино». Но подорожание вина будет. Хотя при его стоимости от 5000-10 000 рублей за бутылку весьма небольшое», — уверяет Владислав Волков.
Молодая лоза: как новое поколение виноделов ломает стереотипы о производстве вина в России
Молодая лоза: как новое поколение виноделов ломает стереотипы о производстве вина в России
