Мудрецы всегда правы? Почему РАН лишают монополии на научную экспертизу

Правительство предложило сделать необязательной существующую процедуру, согласно которой все научные исследования проходят экспертизу Российской Академии наук. Академики отреагировали достаточно нервно: 2 сентября состоялось внеочередное собрание президиума РАН, в ходе которого проект подвергся критике и было принято обращение к правительству с просьбой отозвать проект. 

Российская академия наук долгое время была единственным судьей в вопросе утверждения тем исследовательских проектов и планов работы научных организаций и вузов. Минобрнауки и правительство предложили вывести часть исследовательских центров и университетов, подчиненных правительству, — в том числе Курчатовский институт — из-под такого жесткого судейства РАН. Это и стало основанием для конфликта.

В письме координационного совета профессоров Российской академии наук приведены некоторые соображения о том, к каким последствиям приведет решение об упразднение обязательной экспертизы РАН. Авторы указывают на опасность появления сомнительных с научной точки зрения проектов, бесконтрольного расходования бюджетных средств, риски возрастания коррупционной составляющей. Они предупреждают о том, что предлагаемая реформа нанесет значительный ущерб статусу РАН как центра научной экспертизы в стране.

РАН занимается экспертизой проектов с 2013 года. Сейчас проводится около 17 000 экспертиз в год. Введение такой экспертизы было правильным шагом. Нельзя было сохранять систему, в которой чиновники на свое усмотрение выделяли бы финансирование на научные цели, поскольку они не всегда понимают специфику фундаментальных исследований. Благодаря экспертизе РАН, например, был предотвращен безумный проект «Чистая вода». Этот фильтр работает: наличие экспертизы лучше, чем ее отсутствие.

Однако с моей точки зрения, прежняя схема, которую защищает президиум Академии наук, не могла устоять, поскольку она основана на сомнительной логике. Эта логика предполагает, что в стране существуют очень авторитетные и мудрые люди, которые все понимают про науку, и их мнение — истина в последней инстанции. Российские академики — действительно очень опытные и авторитетные профессионалы, однако прежняя схема не учитывает, что в науке могут существовать разные точки зрения, даже разные научные школы. В экономике, например, есть области, где существуют разные взгляды на ту или иную проблему, да и наука сама по себе — это творческий процесс.

На проведение научных исследований выделяется финансирование, а деньги требуют контроля и оценки. Ученые РАН могли бы быть идеальными оценщиками, — если бы они сами не были участниками игры. Академия наук претендуют на те же самые ресурсы и финансирование, на которые претендуют и вузы, в том числе Московский университет, в котором я работаю, СПбГУ, ВШЭ и так далее. Получается, что РАН судит других участников процесса, в который при этом сама вовлечена на правах участника. А конкуренция в науке — это не просто борьба за ресурс, но и конкуренция разных научных школ, а значит, и разных взглядов и подходов.

Конкурент не должен судить конкурента, и у каждой стороны должно быть право высказаться по поводу планов, качества исследований и результатов работы.

В проекте постановления правительства предусмотрен рекомендательный характер заключений Академии наук по направлениям работы ведущих университетов. При этом предполагается, что любое отрицательное заключение РАН должно обсуждаться ученым советом соответствующего университета, а затем оно должно приниматься во внимание полностью или частично, либо отклоняться. Это разумный подход. Однако я считаю, что и этого недостаточно. Следует выстроить систему второго мнения, чтобы на любой проект давалось несколько рецензий.

Главный вопрос здесь не в оценке планов работы университетов и научных организаций, а в оценке результатов работы. Мне кажется, что нужно создавать механизм публичной защиты научных результатов. Исключением, по понятным причинам, станет сфера оборонно-промышленного комплекса, где существует собственная система закрытой экспертизы, которую проводит научно-технический совет военно-промышленной комиссии, где работают очень сильные ученые.

В существующей системе вы не найдете тех, кто занимается научными исследованиями, но не конкурирует за ресурсы. Все университеты и научные организации так или иначе включены в конкурентную борьбу. Но в любой области исследований можно найти авторитетного ученого или нескольких ученых, которые могут выступать в качестве арбитров и мнение которых признается разными участниками процесса.

При этом никто не запрещает сделать экспертизу взаимной. Например, ведущие университеты могут проводить экспертизу работы институтов РАН, а также друг друга. Санкт-Петербургский университет вполне в состоянии оценить то, что делает Московский университет, и наоборот. Вполне возможна многосторонняя экспертиза с публичным представлением результатов и экспертных заключений. На основе такой системы правительство как заказчик может выносить суждение, и дальше планировать распределение ресурсов.

Оппоненты могут сказать, что такая система окажется слишком сложной. Однако, как известно, простота хуже воровства. Монополия одного конкурирующего эксперта — это та самая простота. В нынешней системе существует много противоречий и конфликтов интересов, поэтому очевидно, что от такой системы нужно уходить.

Очевидно, что конфликт вокруг системы оценки научных проектов будет продолжаться — по крайней мере до тех пор, пока система не будет доделана. Однако вернуть ее в прежнюю точку мне кажется неправильным и невозможным. Нынешняя схема, действующая по монопольному принципу, в условиях конкуренции разных школ и разных подходов может отрицательно сказаться как на развитии научной мысли, так и на репутации российской науки.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции