Споры нефтяных гигантов. Как «Лукойл» сопротивляется давлению «Роснефти»
Решение «Роснефти» и «Лукойла» ликвидировать свое совместное предприятие в Ненецком автономном округе — «Восток НАО» — вызвало повышенное внимание. С отраслевой точки зрения событие на самом деле рядовое. Все-таки нефтяная индустрия — вещь рискованная. Не все разведочные скважины дают приток нефти, бывают и неудачи. Так что большой политики в судьбе «Восток НАО» не было. Однако характер отношений «Роснефти» и «Лукойла» даже такому сюжету придал интригу.
Вообще это совместное предприятие «Лукойл» создавал не с «Роснефтью», а с «Башнефтью». Но после скандальной покупки последней компанией Сечина она получила и активы в Ненецком АО. «Восток НАО», кстати, был из них не самым привлекательным. В отличие от месторождений имени Требса и Титова.
Вот там с добычей как раз все в полном порядке. Собственно, эти месторождения изначально были гораздо более перспективными. Неудивительно, что борьба за этот проект была весьма нешуточной. Победу одержала «Башнефть», которая затем создала предприятие с «Лукойлом» — «Башнефть-Полюс», в котором компании Вагита Алекперова отошло 25,1%.
Появление в проекте «Лукойла» имело простое объяснение. У компании был козырный туз — нефтеналивной терминал Варандей мощностью 12 млн тонн в год. Именно он и позволил создать наиболее экономически выгодную схему экспорта нефти с Требса и Титова. А партнерство по этим месторождениям привело к объединению усилий двух компаний и в других проектах в Ненецком АО. Что опять же логично с точки зрения разделения рисков и затрат.
Однако получение «Башнефтью» месторождений Требса и Титова, а также создание с «Лукойлом» эффективной схемы их разработки многими проигравшими было воспринято болезненно. К их числу слухи относили и «Роснефть». По крайней мере «Башнефть-Полюс» подверглась весьма подозрительным атакам. Скажем, летом 2014 года пенсионерка Райля Иноземцева подала иск в Арбитражный суд Москвы, уверяя, что переоформление лицензии на разработку месторождений с «Башнефти» на «Башнефть-Полюс» принесла убыток «Башнефти» и, соответственно, ей как миноритарию компании. Естественно, что рынок разглядел за юридически грамотной пенсионеркой более мощные силы, которые могли использовать ее как таран. Правда, «Башнефть» и «Лукойл» оборону держали вместе и крепость под этой атакой не сдали.
«Роснефть» в конечном счете оказалась в Ненецком округе другим всем известным способом — купив саму «Башнефть». Тогда судьба «Башнефть-Полюса» стала совсем уже любопытной. Не секрет, что Игорю Ивановичу приписывают весьма амбициозные экспансионистские планы. Да и как не приписывать, если «Роснефть» уже поглотила разными способами ЮКОС, ТНК-ВР, а теперь вот и «Башнефть». Естественно, что появились предположения, что «Роснефть» стремится вернуться в границы министерства нефтяной промышленности — 1992: напомним, в ноябре того года отрасль была разделена на первые ВИНКи, а кроме того, в нефтянке появилась частная собственность. Естественно, сама «Роснефть» постоянно такие планы отрицала. Но ведь нефтяных компаний-то становилось все меньше и меньше. И самый крупный частный концерн страны, на долю которого приходится 15% национальной нефтедобычи, вполне мог стать следующей целью. Естественно, что отраслевики такой сценарий активно обсуждали.
Несложно предположить, что такой фон делал партнерство в «Башнефть-Полюсе» весьма проблемным. И развитие совместных проектов в Ненецком АО тоже стало предметом особенного внимания, лакмусовой бумажкой: по какому пути все же пойдет «Роснефть»?
Давление на «Лукойл» началось довольно быстро. Самый яркий пример — попытка выбить у «Лукойла» скидку за перевалку на Варандее. Кроме того, появилась информация, что «Роснефть» предлагает правительству создать альтернативную экспортную инфраструктуру. Речь идет о строительстве новой трубы от месторождений до порта Индига. Длина трубы на Индигу чуть менее 500 км, при мощности в 20 млн тонн ее стоимость оценивали более чем в 200 млрд рублей. Все это, конечно, здорово, только понятно, что эти расходы должно понести государство — в лице госкомпании «Транснефть». Решение более чем спорное, если учесть наличие уже готовой экспортной инфраструктуры. И состояние нашего бюджета, увы, не выглядящего бездонной бочкой.
Естественно, что и ликвидацию «Восток НАО» есть соблазн рассмотреть как новый шаг «Роснефти» против «Лукойла». И хотя это не так (повторю, у этого проекта действительно были производственные трудности), вопрос о будущем отношений двух ведущих нефтяных компаний страны остается. И он поинтереснее судьбы незначительного проекта на севере.
Давайте попробуем ответить на интересующий всех вопрос: а что же ждет «Лукойл»? Думается, что если «Роснефть» действительно попробует атаковать компанию, у нее могут возникнуть серьезные трудности. Прежде всего агрессивный стиль «Роснефти» напугал очень многих. После истории с Улюкаевым и Евтушенковым еще один мегаскандал может спровоцировать создание реальной коалиции против Сечина. Страх перед «бульдозером»-Сечиным вполне может породить агрессивное сопротивление.
И примеры, кстати, успешного противостояния «Роснефти» уже появились. Возьмите недавно завершенную продажу газовых активов «Алросы» «Новатэку». «Роснефть» в конце прошлого года начала масштабную атаку на готовящийся аукцион — и в публичном пространстве, и в аппаратном поле. И вдруг «Роснефть» без объяснений отказалась от борьбы за газовые активы «Алросы» и даже отозвала жалобу в ФАС на условия проведения аукциона. Не сложно догадаться, какие у этого были причины. Скорее всего, акционеры «Новатэка» сумели — и не без успеха — донести до первого лица свою озабоченность поведением «Роснефти».
Кстати, президент совсем недавно публично встретился с Вагитом Алекперовым. И это было воспринято как хороший знак для «Лукойла». Все-таки путинскую логику баланса сил пока еще никто не отменил. Да и известный физический закон, что сила действия равна силе противодействия, тоже забывать не стоит.