В 2017 году биохакинг как модный тренд вышел за рамки тусовок студентов-биологов и попал в лексикон образованных девушек всех столиц. Биохакерство стало модным: те, кто им еще не занимается, обсуждают его.
Фитнес-браслеты уже не являются чем-то необычным, многие их если не носят, то по крайней мере попробовали. Однако с 2018 года, похоже, их ношение становится массовой модой. Тому есть несколько причин.
Во-первых, появляются первые устройства, которые выходят за рамки «гаджетов для фитнеса» и информируют нас о жизненно важных вещах: здоровье сердца, уровне сахара, кислорода в крови и многом другом. И главное — эти данные уже имеют медицинский уровень качества, в частности, первое приложение для Apple Watch было зарегистрировано FDA, ключевым регулятором глобального медицинского рынка.
Окончательную революцию в этой сфере совершат носимые неинвазивные глюкометры, которые жизненно важны для диабетиков, и крайне полезны всем остальным, их появление сделает носимый health браслет обязательным практически для всего населения планеты. Скорее всего, это и произойдет в 2018 году (и кстати, это лишь увеличит количество big data, которая будет собираться и анализироваться в масштабах всего человечества).
Массовое применение браслетов станет решающим фактором для смены глобальной модели медицины. Сейчас средний российский пациент идет к врачу только в случае острой болезни. Даже в развитых странах, где лучше поставлена профилактика, обращаться к врачу в здоровом состоянии не всегда принято. Однако то, что мы сейчас считаем «здоровьем», пересматривается. Многие деструктивные изменения задолго предшествуют развитию болезни, и тем, кто обращает на это внимание, достается приз в виде лучшего здоровья. Выяснилось, что ипохондрики живут дольше тех, кто полагается на свое «железное здоровье».
Кроме «раннего обнаружения болезней» в следующем году ожидается взлет самой ожидаемой медицинской технологии столетия — редактирования генома. В 2017 году был совершен качественный прорыв: во-первых, ряд методов позволил почти полностью устранить ошибки при редактировании генов, а во-вторых, проведены эксперименты по коррекции генома взрослого человека. Первая генная терапия лечения острого лимфобластного лейкоза на основе генной коррекции одобрена в 2017 году. Со следующего года начнут постепенно выводиться на рынок методы лечения генной терапией значительно более распространенных «массовых» болезней, распространенных видов рака, диабет и ряд других. У миллионов людей в мире появится надежда не просто на поддержку приемлемого состояния при болезни, а на излечение.
Но генная коррекция — это не только лечение, но и, в более широком смысле, – улучшение человека. Во-первых, многие «опасные» гены, связанные с рисками заболевания, можно корректировать на эмбриональном уровне. Такие эксперименты стали довольно массовыми, причем не только в США и Европе, но и Китае. И весьма вероятно, что в следующем году эта технология начнет выходить из исследовательских лабораторий в медицинскую практику. Для начала — в случае родителей с сильными генетическими рисками. А затем — и для всех тех, кто захочет сделать детей умнее, сильнее и здоровее. Медицинские технологии в этом сильно опережают нашу готовность к миру «дизайнерских детей», но вероятнее всего, в 2018 году дискуссии на эту тему станут весьма активными.
В этом году впервые была представлена, пожалуй, наиболее близкая технология «улучшения» («аугментации») человека бионическими устройствами. Искусственный хрусталик, сделанный шведскими учеными, не только полностью устраняет все признаки близорукости и дальнозоркости, лечит катаракту, но и дает человеку возможности зума — то есть зрение становится значительно мощнее. Весьма вероятно, что технология станет доступна в продаже уже в следующем году, а похожие разработки есть и у других компаний.
И наконец, даже если правительства, корпорации и ученые будут стараться «жать на тормоза» в стремительно набирающем движении «трансформации человека», то, как и в цифровом мире, хакеры (биохакеры) предлагают альтернативу. Впервые в 2017 году биохакер Джошуа Зайнер экспериментально «пропатчил» собственный геном, что, оказывается, является «серой зоной» законодательства США. Более того, он и ряд его коллег выпустили на рынок «домашние лаборатории» для редактирования геномов. Что случится раньше — полный запрет на такого рода исследования или резкое их удешевление и распространение? Как в случае с компьютерными хакерами, правительства не смогли заполучить монополию на эту деятельность (хотя и стали авторами самых крупных «взломов» в истории).
В 2018 году тотальное наступление на «природу человека» станет необратимым и глобальным. Острейшая конкуренция Китая и США за право стать первой технологической державой новой технологической революции не позволит сдерживать технологии коррекции человека, несмотря на всю их ужасающую мощь. Впрочем, это чревато и вспышками эпидемий техногенной природы, и если в случае с лихорадкой Зико это осталось конспирологической версией, то с каждым годом риски таких ситуаций возрастают.