Консерваторы рискуют: как пенсионные и университетские фонды идут на венчурный рынок?

Константин Козин Автор

Пенсионные фонды и эндаументы включаются в работу с венчурными инвестициями. Самые «продвинутые» случаи включают глубокое погружение фондов в венчурный рынок, вплоть до создания собственных акселераторов и поддержки стартапов на разных стадиях.

Глобальный рынок управления активами быстро восстановился после кризиса и достиг объема $71,4 трлн в 2015г., демонстрируя ежегодный рост в 4% с 2007 года. Вместе с ростом объемов отрасль затронули макротренды последних лет: рыночная неопределенность и развитие цифровых решений подталкивают управляющие фонды к переосмыслению традиционных стратегий портфельного менеджмента с тем, чтобы обеспечить более гибкий подход к управлению рисками и повышенную доходность своим инвесторам. Одной из таких областей, претерпевших серьезные изменение в последние годы, являются альтернативные инвестиции.

Для инвесторов альтернативные инвестиции (к ним относятся инвестиции через хедж-фонды, венчурные и прямые инвестиции (VC&PE), недвижимость, commodities и инвестиции в инфраструктуру) перестали быть узкопрофильным классом с целевой долей в портфеле не более 5%, призванным только лишь увеличить ожидаемый доход и риск. С развитием финансовых инструментов «alternatives» стали очень важным инструментом в формировании портфеля, в особенности для институциональных инвесторов, которые больше предрасположены к риску за счет долгосрочного инвестиционного горизонта. Этот тренд затронул и такие консервативные группы, как пенсионные фонды и университетские целевые некоммерческие фонды (эндаументы), традиционно работающие с множеством ограничений на инвестиции в рисковые активы. Что характерно, инвестиции таких фондов в VC&PE класс также существенно растет, изменяя сложившееся представление о классе как о непонятной и рисковой истории, которой стоит заниматься только сравнительно небольшим фондам, близким к отрасли. Самые «продвинутые» случаи включают глубокое погружение фондов в венчурный рынок, вплоть до создания собственных акселераторов и поддержки стартапов на разных стадиях – примерами могут служить эндаумент-фонд Йеля и Temasek в Сингапуре.

Рост доли альтернативных инвестиций в портфелях крупнейших мировых управляющих активами продолжается в последние 15 лет: с 2005 по 2015 годы объем инвестиций вырос с $3,2 трлн до $7,4 трлн – это в полтора раза быстрее, чем рост всех активов под управлением за то же время. Этот рост отражает скорее изменения в стратегиях менеджеров, а не краткосрочную погоню за доходом: в 2013 году отдельные классы показали доход существенно ниже, чем S&P500, при этом рост инвестиций в классы продолжился. Можно предположить, что тренд связан только с желанием менеджеров увеличить доходность портфеля, но это будет лишь частью объяснения.

По результатам опроса, проведенного McKinsey в 2014 году, было выделено четыре основных причины роста доли альтернативных инвестиций в портфелях институциональных инвесторов. Во-первых, желание снизить общий риск портфеля и иметь гарантированные денежные потоки — это результат потери доверия к традиционным классам после кризиса. Во-вторых, появление сложных инвестиционных стратегий, позволяющих раздельно управлять рисковой и доходной составляющими активов и, таким образом, создавать комбинации, отвечающие любым специфическим требованиям (diversified alpha, из новых трендов: рост тематического инвестирования – портфели, созданные вокруг определенной идеи или прогнозного сценария). В-третьих, возросшие требования к менеджерам по достижению конкретных показателей в зависимости от нужд инвесторов, будь то инвестиции в ресурсы и недвижимость или защита от инфляции. И, наконец, повышение ожидаемой доходности портфеля за счет инвестиции в высокорисковые активы.

Все вышеперечисленное в разной степени относится и к классу VC&PE, что видно на примере венчурной отрасли. Объем мировых инвестиций в класс вырос в 2014 году на 65%, с $57 млрд до $95 млрд. В том же году доля «нетрадиционных» венчурных инвесторов, куда входят в том числе крупнейшие суверенные и пенсионные фонды, выросла с 38% до 46%. Правы ли консервативные менеджеры, наращивая долю инвестиций в VC, что подталкивает их на это решение?

Рост объемов венчурной отрасли обеспечил приход нетрадиционных игроков.

Первая часть ответа лежит в наиболее очевидной плоскости: высокая доходность. По данным Cambridge Associates с 2005 года по 2015 году. VC&PE класс показал наивысшую доходность по сравнению с прочими классами публичного и частного сектора.

Прямые и венчурные инвестиции оказались наиболее прибыльными в сравнении с инвестициями в другие публичные и частные активы.

Другой важной характеристикой класса является его низкая корреляция с публичным сектором. Действительно, венчурный рынок гораздо в большей степени подвержен технологическим трендам и в меньшей зависит от таких рыночных факторов, как доступность кредитных средств, процентной ставки и пр. Что показательно, инвестиции в VC-фонды также имеют очень низкую корреляцию с индексом рынка прямых инвестиций, что также частично объясняет рост активности фондов прямых инвестиций на венчурном рынке.

Венчурные фонды имеют низкую корреляцию с публичным сектором и с индексом рынка прямых инвестиций

При всех перечисленных плюсах и возросшем интересе рынок VC по-прежнему представляет собой очень специфическую область, в которой новичку очень просто поддаться влиянию краткосрочных «хайпов» и потерять деньги. Для успешных инвестиций в VC нужно гораздо глубже понимать технологические тренды и быть гораздо ближе к портфельным компаниям, нередко напрямую втягиваясь в принятие управленческих решений и практически всегда осуществляя поддержку и менторинг. Это понимают и институциональные инвесторы, некоторые из которых разработали свой подход к венчурным инвестициям.

Одним из ярких примеров — эндаумент Йельского университета (Yale Endowment), который является одновременно одним из крупнейших фондов Лиги плюща ($25,4 млрд в 2016 году) и наиболее инновационным. Именно этот фонд первым стал наращивать инвестиции в альтернативные классы, в которых в настоящий момент имеет около 75% портфеля, в том числе 16% — в венчурных активах. При этом фонд не только зарабатывает больше рынка, но и выигрывает университетскую гонку: к примеру, в прошедшем 2016 году Йельский университет стал единственным из эндаументов, который получил положительный доход, заработав 3,4% (Гарвард в том же году потерял 2%, Пеннсильвания – 1,4%, Дартмут – 1,9%). И если в прошедшем году доходность фонда проигрывает простому портфелю 60% debt / 40% equity, то на 10-летнем горизонте фонд показывает среднюю доходность 8,1%, что также выше основных конкурентов и внутреннего бенчмарка. Свой успех менеджеры фонда обеспечили в том числе ответственным подходом к инвестициям в VC: часть своих инвестиций университет доверяет ведущим венчурным профессионалам — фондам Andreessen Horowitz, Benchmark, Greylock. Другую часть он вкладывает в компании, выращенные на базе собственной экосистемы, в основе которой – стипендиальные программы, база для R&D и гранты инновационным проектам, широкая сеть предпринимателей из выпускников и отраслевых экспертов.

Другой пример представляет собой один из крупнейших суверенных фондов Сингапура, Temasek объемом $242 млрд в 2016 году. По итогам 2016 года в портфеле фонда было 39% альтернативных активов, существенную долю в которых занимают венчурные инвестиции. В фонде применяют сложную схему взаимодействия с портфельными компаниями на каждой стадии: от аналитического центра трендов и посевных инвестиций в проекты на начальных этапах и системы взаимоподдерживающих субфондов до работы с крупными фондами-партнерами по всему миру на стадиях роста и прямых инвестиций в компании на поздних стадиях. Серьезность подхода к венчурному инвестированию демонстрирует тот факт, что в структуре Temasek есть четыре целевых VC фонда – два на рынке Сингапура и два глобальных. Их дополняет внутренний R&D-центр. И это помимо акселератор-платформы в партнерстве с Microsoft. Этот подход позволил фонду показать доходность на 10-летнем горизонте в 6%, что выше используемых в фонде бенчмарков. Правда, недавно опубликованная отчетность прогремела информацией об убытке в размере 9% по итогам 2016 года, и аналитикам еще предстоит ответить на вопрос, что послужило причиной таких огромных потерь.

Мир технологий влияет на индустрию управления активами так же, как он влияет на повседневную жизнь. Прогрессивные управляющие фонды добиваются успехов, инвестируя в VC, тем самым демонстрируя значения новых технологий и провоцируя приход более крупных и консервативных инвесторов. Средства крупных игроков влекут за собой серьезное развитие индустрии и приводят к еще большему влиянию технологий на нашу жизнь. Те же, кто решит проигнорировать тренд – как и в случае с глобальной индустриальной диджитализацией – рискует лишиться одного из основных источников роста в текущей среде.