Недавно представляя меня на конференции, ведущий случайно пролил на мой пиджак стакан воды. Задумайтесь, как часто мы попадаем в подобные ситуации? Я подсчитала: за месяц семь раз разлила сок, воду или соевый соус на любимую одежду, пять раз промокла до нитки, более 40 раз прошлась по лужам. Другими словами, огорчилась больше 50 раз за месяц. Самое обидное, что расстройства вызваны действием непреодолимых сил: нельзя запретить осадкам выпадать, а лужам — появляться. Раньше я считала, что мы ничего не можем с этим поделать. Но потом защита одежды и обуви превратилась в мой бизнес.
Случилось это после встречи с научным сотрудником физфака МГУ Андреем Груниным. Сначала мы говорили на разных языках — от него я слышала слова вроде «магнитоплазмоника», «фотоника», «микрофлюидика». Я же, закончив бизнес-школу Сколково, сыпала терминами EBITDA, ROI, KPI, которые Андрей тоже не совсем понимал. Общий язык удалось найти, когда я поделилась мечтой носить непачкающуюся одежду, а Андрей рассказал про «эффект лотоса», открытый немецким ботаником Вильгельмом Бартлотом.
Однажды, гуляя возле болота, ученый задался вопросом — почему лотосы, растущие среди грязи, всегда остаются чистыми?
Рассмотрев цветок под микроскопом, он обнаружил, что поверхность листа покрыта множеством небольших выступов и жидкость, не растекаясь, собирается в капли и при малейшем наклоне скатываются, не смочив поверхность. Капли росы на картинках — живая иллюстрация этого эффекта.
Когда я услышала, что можно создать технологию, позволяющую почти любой поверхности придать такие свойства, то пришла в восторг и увидела в идее бизнес-потенциал. Андрей в тот момент работал над получением супергидрофобного кремния, далекого от запросов общества. Я убедила его переключиться. Средство также должно было быть экологичным, гипоаллергенным, без запаха и цвета. На доработку продукта, который мы назвали Hydrop, понадобилось около полугода и полмиллиона рублей личных средств.
В августе 2013 года мы провели первые испытания защитного спрея, который наносили на одежду и обувь, в октябре зарегистрировали ООО «Нанобарьер». Изначальная формула имела недостатки, так что первые клиенты, друзья и знакомые из Сколково стали жертвами науки — мы испортили одну куртку Brioni и туфли Harmont and Blaine. Затем были долгие поиски и закупка реактивов, получение сертификатов, регистрация технических условий, поиск контрактного производства, разработка дизайна упаковки и сайта, привлечение инвесторов [в начале 2014 года «Нанобарьер» получил 8 млн рублей от президента НПФ «Телеком-Союз» Ивана Руденко и бывшего исполнительного директора НПФ «Нефтегарант» Кирилла Ратникова. – Forbes].
Если бы я знала, что запуск производства будет таким сложным, то, возможно, просто не стала бы начинать. Но когда ты уже ввязался в бой, отступать нельзя.
В августе 2014 года, когда почти все инвесторские деньги были потрачены, формула до сих пор была не оптимальна, а продажи еще не отлажены, мне стало очень страшно.
Но самый темный час, как говорят, перед рассветом — достаточно было один раз полностью пройти весь путь от идеи до продукта на полках, чтобы убедиться, что он востребован, и продолжить работу.
В октябре мы вышли на самоокупаемость и даже начали получать операционную прибыль. У нас уже более 6000 клиентов. Весной мы вывели на рынок второй продукт — жидкий утюг, разглаживающий большинство складок на ткани и убивающий неприятные запахи. Сама я уже без этого баллончика жизни не представляю. У нас в разработке еще около двадцати продуктов, пять из которых мы планируем запустить в этом году. Теперь я могу обещать это осознанно, отдавая себе полный отчет в том, какую тяжелую работу придется проделать. Прошедшей осенью мы заработали свой первый миллион, сейчас выручка компании составляет 2-3 млн рублей в месяц. Увеличить ее мы планируем как раз за счет новых продуктов по более доступным ценам.