Краткий курс истории корпоративных конфликтов
Каждый выпускник, выучивший слова «акция» и «совет директоров», норовит что-нибудь этакое написать на тему «корпоративные конфликты». Плохо, мол: рейдерство гадко, корпоративное конфликты мерзки, плохие люди всем этим занимаются, и лично сам президент всем этим беспределом озабочен. В общем и целом любому третьекурснику все понятно — к ногтю их. Но кто прошлое забудет…
Воспоминания об акционерных конфликтах затягивают, как старая раковина, со свистом всасывающая воду. Нас очень часто спрашивают о Кеннете Дарте, не к ночи будет помянут. Ну и что, пожимаем мы плечами, мало ли таких в Бразилии. Ой, говорят, нам, а ведь ваш бывший начальник, тоже не к ночи будь помянут, сильно обижал бедного Кеннета, который хотел честную копейку на российской приватизации срубить. Ну да, скажем мы, а с чего товарищ Дарт полез в эту российскую постприватизационную кашу? Акции будущих дочек ЮКОСа он скупил буквально за копейки, а пожелал, когда началось некое упорядочивание, продать за полновесные доллары. ЮКОС попал в тиски между абсолютно неразвитым корпоративным законодательством (которое скудными кусочками надергали из англо-американского, решив почему-то, что оно у нас обязательно заработает) и старым, опытным акционером Дартом, который почуял поживу. Механизмов, позволявших осуществлять принудительный выкуп акций у оставшихся акционеров при приобретении определенного пакета, просто не существовало. Что, соответственно, загоняло вновь образованные холдинги в тиски дилеммы: либо плати, либо сиди с миноритариями, среди которых, между прочим, встречались и похлеще Дарта. Тогдашний регулятор, ФКЦБ, тупо пожимал плечами, ничего не решал и решать не хотел: нет у нас методов против Кости Сапрыкина.
Ну и что? — опять скажете вы. Зачем же вы проводили все эти собрания? Какой-то миноритарий выскакивал из-за угла с исполнительным листом, блокировал несчастного Дарта, доля его размывалась, он рыдал и звал юристов, ФКЦБ и все сообщество инвесторов. Что тут можно сказать? Когда государству, извините, глубоко наплевать на интересы не только личности, но и крупнейших налогоплательщиков, личность берется за топор, а крупнейший налогоплательщик начинает скликать юристов, реестродержателей и разных корпоративных хитрецов. То есть происходит то, что емко можно назвать восполнение права околоправовыми методами.
Беспредел, скажет наш уважаемый читатель, да и сами вы беспредельщики и отморозки. В ответ на это нам бы хотелось поинтересоваться у любознательного читателя, не случалось ли ему бить морду алкоголику-соседу, требующему продолжения банкета в ритме «Владимирского централа» в три часа ночи при полном отказе местного отделения милиции вмешаться? Случалось? Ну тогда вы не меньший беспредельщик, чем ЮКОС.
Мораль нашей басни проста. Консолидация холдингов принесла не только прибыль олигархам, но и ощутимую пользу стране и, как ни странно, населению, которому с большого олигархического стола перепали и рабочие места, и социальные выплаты. И сколько при этом заплатили или недоплатили старине Кеннету, не так уж в конце концов и важно. Тут хочется, конечно, добавить про лес и щепки, но воздержимся, обратив ваше внимание только на то, что подобные околоправовые штучки были хоть как-то оправданы в ту околоправовую эпоху, когда показателем статуса являлись малиновый пиджак и «мерин».
Ну а обидевшие акционеров холдинги долго извинялись, обелялись, били челом и раскланивались в разные стороны, а сейчас ведут себя довольно скромненько. Но не всегда. Иногда могут показать, как Никита Сергеевич, корпоративным врагам не только мать, но и всех кузькиных родственников. Посмотрим на последний конфликт Потанина с Дерипаской по поводу драгоценнейшего «Норильского никеля», который государство с момента его приватизации желало вернуть обратно в казну, но так, видать, руки и не дошли.
Один крупный акционер практически в одностороннем порядке перераспределил голоса в совете директоров, то есть ущемил, мягко говоря, другого крупного акционера. И сделал вид, что само, мол, произошло — воля акционеров. Другой акционер пожаловался, как и положено, в три места: в Генеральную прокуратуру, в Лондон и Владимиру Владимировичу. Впрочем, в последнем случае он явно злоупотребил вниманием. Там ему сказали: «Все по закону». Мог бы с таким же успехом Папе Римскому написать. Туда теперь часто пишут.
Но тут в глубинах Генеральной прокуратуры что-то каким-то чудом сдвинулось, хрустнуло, провернулось — и родилось чудо, ранее не виданное. На собрании, оказывается, нарушения были (правда, не такие существенные, чтобы Генеральная прокуратура ими занялась). Ну и славненько, а то олигархи уже утомились английские суды кормить, а те утомились на русские дела смотреть; скоро каждое второе дело будет или «Иванов против Петрова» или «Сидоров против Рабиновича». Один судья после того, как его попросили очередных русских развести (в прямом смысле), не выдержал и сказал: «Тут и на своих судов не хватает. Идите, граждане новые русские, в свой родной Басманный суд и пудрите ему мозги, сколько хотите».
Будем реалистами. Большие корпоративные конфликты — это явление сложнейшее, в котором задействованы, как правило, мощные группировки инвесторов и иностранных акционеров. В отечественных судах они решаются плохо, если вообще решаются. Шаг вправо или влево ведет в американские, английские и страсбургские суды. А надо всем этим трясинным болотом парит российское правительство и недреманным оком наблюдает, чтоб чего вроде Пикалево не случилось. Так что в новейшем российском корпоративном мире господин Дарт не прожил бы и двух минут со своими палеозойскими методами. Ну а вы, миноритарные акционеры, простите уж, пожалуйста, те холдинги времен поздних 1990-х, которые вас к чему-то принуждали, вынуждали и блокировали. Просто время было такое.