Прощай, «Медный»: зачем Владимир Потанин хочет перенести завод из Норильска в Китай
«Норильский никель» планирует перенести плавильные мощности «Медного завода» в Китай, сообщил «Интерфаксу» президент компании Владимир Потанин (занимает 5 строчку в рейтинге российских миллиардеров Forbes). По его словам, перенос позволит компании уйти от больших потерь, которые вызваны трудностями с финансовыми расчетами, поставками оборудования и сложностями в реализации экологических программ сокращения вредных выбросов. В то же время, совместный бизнес с китайскими партнерами позволит получить нужные стране технологии производства литиевых батарей и создать вместо «грязного» завода инновационное предприятие.
Судьба «Медного завода»
Медный завод вблизи Норильска, построенный в 1935 году, должен был быть модернизирован. Накануне 2022 года «Норникель» начал активную фазу реализации «Серной программы»: возводить единый комплекс нейтрализации серной кислоты в выбросах предприятия. В системах очистки нуждались два производства компании: «Медный завод» и «Надеждинский комбинат». Монтировать систему стали на последнем, в 2024 году фильтры заработали. После выхода на проектные показатели выбросы в Норильске сократятся на 45%, а это означает улавливание почти 1 млн тонн в год диоксида серы.
Однако сразу после успешного запуска Потанин заявил, что «Серный проект» дорог (около 180 млрд рублей, — Forbes) и не может окупиться. В результате улавливания сера «упаковывается» в гипс, а затем миллионы тонн этого продукта придется годами хранить в гипсохранилище. «Это экологически безопасный вид отходов, но мы фактически тратим большие средства на то, чтобы закопать в землю огромные объемы гипса», — сказал владелец бизнеса.
Миллиардер не видит смысла вкладывать огромные средства в аналогичную систему очистки на «Медном заводе». Проще закрыть предприятие и построить в Китае. Таким образом из Норильска уходит «грязное» производство.
Около трех-четырех лет может понадобиться на строительство подобного металлургического завода, потенциальные инвестиции в него составят около $0,5-1 млрд, отметил Forbes промышленный эксперт Леонид Хазанов. За это же время предстоит построить суда ледового класса, которые будут транспортировать руду из России в Китай, скорее всего, по Северному морскому пути, считает специалист по промышленной экологии, эксперт «Центра охраны дикой природы» Игорь Шкрадюк. Заказывать суда придется у мировых лидеров судостроения — Южной Кореи или Китая.
Потанин также уточнил, что из-за санкций, которые введены в отношении никеля и меди, производимых в России, доход компании сократится: «В какие-то моменты мы можем рассчитывать только на 80% от своих доходов на начало 2022 года». Аналитик ИК «Велес Капитал» Василий Данилов в беседе с Forbes отметил, что продажи в Китай позволят избежать западных ограничений и сохранят доход предприятию. «Норникель» производит около 2% мирового объема меди, но теперь один из крупнейших заводов по производству меди в мире переедет в Китай. Вместе с этим появится риск потери контроля над предприятием, если отношения России и Китая испортятся. Например, «Русал» после начала СВО и введения санкций потерял возможность управления глиноземным заводом в Австралии и Украине.
Кроме санкций: что еще могло стать причиной переноса
«Китайцы чувствуют изменение конъюнктуры рынка, и я думаю, что предложение перевезти медный завод «Норникеля» могло исходить с их стороны. Возможно, на волне антироссийских санкций они хотят перетянуть российское производство к себе», — отметил Forbes генеральный директор завода металлоконструкций МАМИ Александр Царев.
Перевод производства в Китай решает сразу несколько проблем «Норникеля»: упрощает финансовые потоки и закупку оборудования. «Из России оплаты идут с рядом сложностей, большой комиссией и очень долго. Не все китайские банки могут принимать деньги из нашей страны, не все китайские компании могут получить их на свой счет», — говорит Царев.
По мнению экспертов, вряд ли забота об экологии или давление государства в сфере охраны природы могли стать основной причиной переноса актива. Плата за негативное воздействие на окружающую среду в России меньше, чем затраты на внедрение очистных установок, поэтому предприятия предпочитают платить государству, а не модернизировать производства. Даже гигантский ущерб в 146 млрд рублей, который оплатил «Норникель» за загрязнение рек 40 000 тонн нефтепродуктов в 2021 году, не заставил Потанина перевести завод. Именно из-за этой особенности российского природоохранного законодательства кейс «Медного завода» нельзя сравнивать с переносом европейским бизнесом своих производств в Китай в конце XX века. Европейцы делали это под давлением государства, которое заставляло с помощью высоких штрафов избавляться от чадящих цехов вблизи европейских городов. В конце февраля 2024 года «Норникель» обновил стратегию в области экологии. В ней тогда значилось, что до 2027 года систему очистки выбросов «Медного завода» модернизируют, хотя аналогичные работы на «Надеждинском комбинате» уже шли полным ходом, и их финансовая целесообразность была ясна. Видимо, скоро документ снова обновят и вместо «модернизации» напишут «перенос в Китай».
Так или иначе, но закрытие завода в Норильске благотворно скажется на экологии — вреда для окружающей среды от транспортировки руды в разы меньше, чем от выбросов при обработке сырья.
Назад в будущее
Между тем российские предприятия и ранее переносили мощности в другие страны, чтобы решить проблемы с дефицитом переработчиков в стране и сэкономить на логистике. Например, НЛМК купил два прокатных завода в Европе: в Бельгии NLMK La Louvièr (в Валлонии) и во Франции (NLMK Strasbourg), чтобы обеспечить переработку выпускаемого им сырья. Европа до 2022 года была самым удобным и доходным рынком сбыта, поэтому российские производители размещали там производства. «Норникель» тоже обзавелся заводом в Европе. Он поставлял сырье на свое предприятие Harjavalta в Финляндии. Также «Норникель» в 2021 году запустил Быстринский ГОК в Забайкальском крае. Руду, полученную на этом предприятии, везут для дальнейшей переработки в Китай.
Теперь «Норникель» усилит работу на азиатском направлении, сказал Forbes Данилов. Решение Потанина лишнее подтверждение тому, что Россия не хочет отказываться от статуса сырьевой державы, считает Шкрадюк. Эксперт напоминает, что в Китай поедет не только медь, но и восемь видов драгоценных и редкоземельных металлов, входящих в состав медной руды. В том числе кобальт, платина и палладий, необходимые для производства электроприборов.
Тем не менее, несмотря на уверения Потанина, что предприятие в Китае — это лучший выход, шанс на развитие медного производства в России все-таки был. По мнению Хазанова, объем выпуска медного проката в стране сейчас мал из-за низкого внутреннего спроса и сложностей по его продаже за границу (главным образом, из-за слабого знания отечественными производителями зарубежных рынков). «Тем не менее, кто не побоится вложиться в подобные проекты и сможет найти выходы в страны Азии, тот сможет хорошо заработать на экспорте медной продукции», — полагает эксперт.
Кроме того, Шкрадюк сомневается в обещаниях Потанина развить инновационное, технологическое производство в Норильске вместо «Медного завода». Печать запчастей для промышленного оборудования на 3Д-принтерах, которую озвучил миллиардер, эксперт считает здравой идеей, но в этом производстве вряд ли будут заняты более нескольких десятков человек. Остальные 4 000 бывших работников закрытого завода заместят сотрудников «Норникеля» предпенсионного и пенсионного возраста. Площадка предприятия будет отдана под производство и складирование медного сырья, а старые цеха останутся стоять. «Возможно, частично что-то демонтируют, но в остальном — это очень дорогая процедура, и закон не обязывает ничего делать», — добавляет Шкрадюк.
Также вряд ли стоит надеяться на то, что Китай снабдит Россию технологиями производства литиевых батарей, необходимых для электротранспорта. Эту перспективу озвучил Потанин в интервью. Однако предыдущий опыт такого сотрудничества себя не оправдал. В 2011 году «Роснано» купило китайскую технологию и построило завод «Лиотех» в Новосибирске. Технология не стала востребованной на российском рынке, а завод обанкротился в 2022 году. Шкрадюк полагает, что современные технологии требуют постоянной доработки, чтобы оставаться нужными рынку. В России же иной подход — единовременная покупка и дальнейшее использование без модернизации. Более того, упомянутый Потаниным научный «Институт Гипроникель» не обладает достаточными компетенциями для инноваций. «Количество патентов, которые получил институт по никелю и аккумуляторам исчезающе мало по сравнению с США и Китаем», — сказал Шкрадюк.