Распространено мнение, что типичный российский миллиардер – это, прежде всего, предприниматель. Он все свои силы посвящает развитию своего основного бизнеса. Говорить с ним о финансовых инвестициях, пока он не продал свой бизнес и не ушел на покой, якобы бессмысленно.
Насколько такой образ адекватен реальности? Каков типичный состав активов российских капиталистов? Мы исследовали российских владельцев капитала и их инвестиционные предпочтения - проинтервьюировали 32 владельцев капитала об их инвестиционных предпочтениях, убеждениях и составе активов. Детальный отчет в вскоре опубликуется, но есть несколько любопытных предварительных выводов.
Подушка ликвидности
Любопытные факты выявил и более детальный анализ состава активов, в определенной мере, отражающий фактические инвестиционные предпочтения российских капиталистов. Оказалось, что в среднем доля инвестиций в активные бизнесы в совокупном благосостоянии составила примерно 55%, из них доля основного бизнеса - около 35%, а инвестиций в прочие бизнесы - 20% (ниже ожиданий).
Подавляющая масса респондентов инвестирует в разные бизнесы, нередко в качестве миноритарного владельца. Доля респондентов, инвестирующих в "прочие бизнесы" - около 90%, тогда как наличие "основного бизнеса" признало только 70%. Даже среди «инвесторов» средняя доля инвестиций в активные бизнесы превышает 20%. Средняя доля ликвидных активов довольно значительна – около 25%; при этом у "предпринимателей" она составляет около 10%, а у "инвесторов" – больше 40%.
Другими словами даже у «предпринимателей», как правило, есть довольно существенная «подушка ликвидности», которая может требовать грамотного управления, особенно на фоне падающих (а у некоторых зарубежных банков – и отрицательных) процентных ставок по депозитам в текущих условиях. Также нельзя говорить, что после «выхода» из основного бизнеса предприниматели все как один «уходят на пенсию» - они довольно активно продолжают заниматься бизнесом, хотя нередко и в меньшем масштабе, чем раньше.
Бизнес должен приносить от 30%
Как правило, у респондентов разные ожидания по доходности от действующего бизнеса (среднее ожидание - 30-40%) и от ликвидных активов (среднее ожидание - около 10%). Хотя многие респонденты признавали, что их ожидания снизились в последние годы, очевидно, что даже в таком «сниженном» виде они по мировым меркам несколько завышены.
Перед разными частями инвестиционного портфеля нередко ставятся и разные задачи: для многих ликвидные активы выполняют, скорее, роль «страховки», чем драйвера роста благосостояния.
Невзирая на последние кризисы, около 50% респондентов считают, что их инвестиционные ожидания оправдались в диапазоне 5-10 лет. Категорическое неудовлетворение полученной доходностью высказало только около 15% респондентов. Наши данные не позволяют однозначно сказать, сколько в этой удовлетворенности результатами составляет объективная реальность, а сколько – самоуспокоение и самооправдание со стороны владельцев капитала.
Понятийные отношения с партнерами
В части преемственности подтвердились выводы нашего исследования, опубликованного в прошлом году: у большинства - относительно короткий горизонт планирования (у 50-60% - до 5 лет, причем 10-15% системно не планируют вообще); отсутствует четко сформулированный план преемственности. Также подтвердился вывод предыдущего исследования о партнерском характере российского бизнеса (70-80% респондентов признали, что начинали бизнес вместе с партнерами).
При этом члены семьи вовлечены в бизнес, как правило, только в 20-30% случаях. Любопытно, что у 10% отношения с партнерами совсем никак не урегулированы, даже на уровне "джентльменских" соглашений. Исследование в очередной раз высветило сложности процесса преемственности в российских условиях, повышающие риски сбоев при попытке вовлечения в процесс управления или владения второго поколения.
Предприниматели в душе
На многие решения оказывает влияние наша «идентичность» или вхождение в ту или иную социальную группу. Любопытен выявленный разрыв между тем, как сами себя определяют российские капиталисты и тем, что о них говорит состав их активов. Предпринимателями себя определили около трети респондентов нашего исследования. Инвестором определил себя каждый шестой. Самоопределение у остальных было сложносочиненным и смешанным.
Если посмотреть на объективные данные о составе благосостояния (на основе оценки разных типов активов в общем благосостоянии респондента), оказалось, что в качестве "предпринимателей" (у которых «основной» бизнес составляет основу благосостояния) можно определить примерно 40% респондентов, что сравнимо с долей «самоопределившихся». Но при этом "инвесторов" с объективной точки зрения (доля ликвидных активов и недвижимости превышает долю инвестиций в активные бизнесы) также оказалось около 40%. И эта цифра сильно выше, чем тех, кто сам себя определяет как инвестор.
Высокая фактическая доля «инвесторов» была неожиданной. Не исключено, что в какой-то мере этот эффект девальвации рубля, который привел к снижению относительной доли российского бизнеса в активах, учитывая, что немалая часть ликвидных активов традиционно держится в валюте. Наличие существенной прослойки "инвесторов", а также большой доли респондентов "смешанного" типажа позволяет делать вывод о постепенной эволюции и трансформации части предпринимателей в финансовых инвесторов с соответствующим изменением мотивации и интересов. При этом трансформация самоидентификации в определенной степени запаздывает.
Живут настоящим
Подход «я подумаю об этом завтра» зачастую выливается в то, что фактической стратегией становится банальная передача бизнеса по наследству. Следствием этого является невовлечение потомства в вопросы управления благосостоянием до наступления момента вступления в наследство. И тогда учиться управлять активом приходится, что называется, «на ходу».
Многие российские капиталисты вкладывают серьезные деньги в обучение и образование своих детей. Очень часто создается впечатление, что российские владельцы капиталов чрезмерно «делегируют» вопросы воспитания, образования и подготовки второго поколения «вовне»: частным школам, университетам и т.п. Однако в большинстве случаев такое образование редко затрагивает вопросы управления благосостоянием. В результате многие потенциальные преемники имеют очень приблизительное и умозрительное представление о типах активов, особенностях управления ими. Причина этого лежит и в занятости бизнесменов - они мало делятся собственным опытом, редко передают накопленный опыт.