Крупнейший международный аукционный дом Christie's в 2010 году увеличил продажи на 53% по сравнению с предыдущим годом — до $5 млрд. Это рекордный показатель за всю 245-летнюю историю компании. Почему продажи выросли так резко, куда движется аукционный рынок, как на него влияет интернет, в интервью Forbes рассказал президент Christie's Europe and Middle East Юсси Пилкканен.
— Рост продаж на 55% — это ведь очень много, что позволило так сильно увеличить выручку?
— Во-первых, я думаю, это произошло потому, что в предыдущем, 2009 году рынок был очень слабым. И основным фактором роста стало то, что на рынок вернулась уверенность. Причем она вернулась как к покупателям, так и к продавцам. Конечно, дело еще и в том, что нам посчастливилось получить для продажи большое количество работ из знаменитых коллекций, таких как собрание Эндрю Ллойда Уэббера, Сидни Ф. Броуди, Майкла Крайтона, Макса Палевски и др. В том числе Пикассо, который ушел за $106,5 млн и установил новый ценовой рекорд произведений искусства. Владельцы этих работ решили продать их именно в этот период времени, потому что были уверены, что выдающиеся произведения всегда сохраняют свою стоимость. Уверенность продавцов передалась и покупателям.
— Понятно, что владельцы работ хотели продать их по хорошей цене. Но почему люди стали их по такой цене покупать — все поверили, что кризис закончился?
— Покупка антиквариата — это всегда вопрос качества произведения. Когда на рынке появляются выдающиеся работы, покупатели понимают, что такую возможность нельзя не использовать. И нам повезло, что в прошлом году к нам обратились несколько выдающихся коллекционеров. Такие продажи — это именно то, в чем остро нуждался рынок искусства.
— Судя по вашей отчетности, азиатский рынок очень сильно прибавил в прошлом году: продажи в Гонконге выросли на 114%, в Дубае на 157%. А каковы перспективы Китая?
— По Китаю довольно трудно получить реальные цифры. Мы знаем, что китайский антикварный рынок огромен, поэтому начали работать в этом направлении еще 5 лет назад. Мы делаем все возможное. И это не случайность, что мы назначили одного из наших самых опытных членов совета директоров, Франсуа Кюрьеля, на китайское направление.
— В Китае есть довольно крупные местные аукционы. Как Christie’s собирается с ними конкурировать?
— Да, пекинский Poly International, например, очень хороший аукцион. Но на самом деле для нас это не вопрос соревнования с Китаем, это вопрос погружения в Китай. Мы хотим стать частью окружения. Арт-рынок огромен, и место найдется для всех. Клиенты будут приходить на Christie's, Sotheby's или Bonhams, главный вопрос в том, что на самом деле будет нужно китайским коллекционерам. Что это за тайная вещь, которую они все хотят — огромные императорские вазы или Моне, Сезанн, Пикассо? Как они отнесутся к модерну, к послевоенному искусству? В этом и заключается прелесть конкуренции с китайскими аукционами: успешно соревноваться с ними означает понять, что нужно китайским коллекционерам. Нужно слушать: аукционный бизнес — это вообще искусство слушания.
— Судя по результатам продаж предметов искусства в Китае, китайцам нужно китайское искусство.
— Китай сейчас очень сфокусирован на своем искусстве. Но что китайские покупатели будут хотеть завтра, большой вопрос. Например, российские коллекционеры сейчас покупают в 8 раз больше иностранного искусства, чем российского. Это факт. Но примечательно, как быстро они к этому пришли, как быстро стали международными. Такой скорости я еще не видел. Это произошло на отрезке примерно в 5 лет. Знаете, сколько российских картин у нас было на последнем показе, который мы устраивали в Москве в начале апреля? Одна. Если мы сейчас будем проводить такой показ в Китае, сколько на нем будет китайских работ? Может быть, 20 или 50. А в Москве — одна, хотя еще пять лет назад мы выставляли почти исключительно русское искусство. Интересно, понадобится ли нам в Китае тоже 5 лет, чтобы достичь тех же позиций.
— В прошлом году 28% ваших покупателей приобрели работы через Christie's Live, через интернет. Значит ли это, что вы будете менять стратегию компании, все больше уходить в Сеть?
— Мы уже это сделали. Наша политика изменилась два года назад, когда мы осознали важность представления себя в интернете. Мы уже потратили очень много денег на это направление. Интернет — это фантастическая возможность развивать наш бизнес глобально и очень-очень быстро. Интернет, кстати, это как раз причина того, что мы в прошлом году получили такой великолепный результат на нашей лондонской площадке в Южном Кенсингтоне, где средние цены лотов составляют $10 000-15 000. Большинство покупателей на этой площадке — молодое поколение. Я бы сказал, поколение iPad. Это вовлекает нас в совершенно другие отношения, в новый рынок. Вы знаете, из всех покупателей в прошлом году примерно 25% пришли к нам впервые. И большинство новых покупателей — люди в возрасте от 38 до 45 лет. То есть на антикварный рынок приходит мое поколение, которое теснит наших традиционных клиентов, людей, которым в основном за 50. И это совершенно уникальная ситуация, такого не было просто никогда.