Рынок классического русского искусства восстанавливается быстрее других.
Первое десятилетие XXI века наверняка войдет в историю российского искусства как период возрождения великих частных коллекций. Новая русская элита охотно возвращается к позабытым традициям — то ли в силу необходимости украшать стены своих домов, то ли в поисках надежного способа сохранить деньги, то ли с целью приобрести внешние атрибуты престижа в обществе. Предприниматели из России скупают на Западе целые коллекции, как это сделал Виктор Вексельберг, приобретший коллекцию предметов работы Фаберже у семьи Форбс более чем за $100 млн. Или же выкладывают семизначные суммы за единичные предметы, как малоизвестный бизнесмен Александр Иванов, купивший в ноябре 2007-го яйцо Фаберже из коллекции Ротшильдов на аукционе Christie’s в Лондоне за $18 млн.
Остановил ли этот процесс мировой экономический кризис? Девелоперская империя страстного собирателя русской живописи и изделий Фаберже Шалвы Чигиринского рухнула. Многие другие коллекционеры испытывают финансовые трудности. Но лишь единицы из них решили расстаться с сокровищами из своих собраний. Рынок старого русского искусства демонстрирует даже большую устойчивость, чем многие другие сегменты мирового рынка. Те же изделия Фаберже — один из немногих коллекционных предметов, которые за минувший год не подешевели.
Есть ряд причин для такой устойчивости. «Состоятельные люди ищут более надежное, чем акции или банковские депозиты, применение своим деньгам, — говорит Уильям Макдугалл, один из директоров аукционного дома MacDougall’s в Лондоне. — Свыше 90% мирового рынка русского искусства «делают» выходцы из России и с Украины. Для многих из них последние полтора года оказались трудными, некоторые до сих пор переживают кризис, но для большинства худшее позади».
Лондонские аукционные дома говорят о «коррекции» на рынке, что означает по сути следующее: предпродажная оценка произведений искусства в некоторых случаях составляет половину от того, какой она могла бы быть до осени 2008-го. «Цены перенастраиваются в соответствии с новыми рыночными условиями», — говорит Джоанна Викери, глава русского отдела Sotheby’s. Объем продаж русского искусства у всех аукционов упал в этом году более чем на 50% по сравнению с прошлым годом. На июньских русских торгах в Лондоне Christie’s, MacDougall’s и Sotheby’s продали искусства всего на £29 млн, тогда как в июне 2008 года было £63,5 млн.
Однако из правила есть исключение: цены на работы музейного качества высоки и даже бьют рекорды. На MacDougall’s, например, в июне была установлена новая планка для живописи Ильи Репина — жена киевского мэра Алина Айвазова приобрела «Портрет госпожи Алисы Ривуар с декоративной собачкой» (1914) за £1,4 млн при верхнем эстимейте £1,2 млн. Тогда же, в июне, Sotheby’s продал «Деревенскую ярмарку» (1920) Бориса Кустодиева за £2,8 млн при верхнем эстимейте £1,5 млн.
«Если вещь отменна — она продается очень хорошо», — объясняет лондонский дилер русского искусства и коллекционер Джеймс Баттервик. Иван Самарин, еще один лондонский дилер, добавляет: «Средний и низший сегменты рынка с точки зрения цен пострадали сильнее всего. В трудные времена покупатели становятся особенно требовательны к качеству работ, их состоянию и провенансу».
Эти повышенные требования покупателей Christie’s, MacDougall’s и Sotheby’s попытаются удовлетворить уже до конца года — на октябрь — декабрь запланировано пять аукционов с общим объемом выставленных на продажу предметов русского искусства почти $100 млн. Это будет самый амбициозный аукционный сезон с начала кризиса.
Christie’s, в частности, продает в Лондоне собрание живописи и антиквариата парижской галереи Popoff & Co — коллекция собиралась на протяжении последних 90 лет, включает 550 предметов и, если мерить по верхнему эстимейту, оценивается в €13 млн. Среди очевидных хитов — изумительные образцы императорского фарфора. Например, сделанный в 1778 году в Берлине сервиз, подарок великому князю Павлу Петровичу, с эстимейтом £200 000–300 000.
В Нью-Йорке 2 ноября Sotheby’s рассчитывает получить порядка $10 млн — на продажу выставлены, в частности, шедевры начала XX века из коллекции Филис и Сэмюэла Шрейбер — примитивистский натюрморт «Подсолнухи» Натальи Гончаровой и картина «В окне» (1923) Константина Коровина. Обе оценены в $600 000–800 000.
А в конце ноября — начале декабря Christie’s, MacDougall’s и Sotheby’s дадут залы в Лондоне. В арсенале MacDougall’s (2 и 3 декабря) — Зинаида Серебрякова с эстимейтом £300 000–400 000 и Николай Рерих, оцененный в £500 000–700 000. Топ-лот аукционов Sotheby’s, намеченных на 30 ноября и 1 декабря, — драгоценности из коллекции великой княгини Марии Павловны, в том числе многочисленные изделия Фаберже. Также аукцион выставляет на продажу сильную подборку русской живописи начала XX века. «Фаберже и картины начала XX века — это те направления русского искусства, которые чувствуют себя особенно хорошо», — говорит Джоанна Викери из Sotheby’s.
Алексей Тизенгаузен, директор международного отдела русского искусства Christie’s, добавляет, что хотя из игры и вышли некоторые давние клиенты, зато появилось новое поколение русских покупателей. Речь идет о молодых бизнесменах, которые уже проявили себя «как бойцы на очень высоком ценовом уровне», говорит он. Sotheby’s также отмечает приток новых ценителей искусства — 38% покупателей на июньских торгах ранее не были известны русскому отделу этого аукционного дома.
Все три ведущих дома приготовили ударные аукционы. Но многие участники рынка утверждают, что торги могли бы быть еще лучше, если бы продавцы искусства не придерживали свой товар, ожидая восстановления докризисных цен.
«На российском рынке почти не осталось работ высокого качества, особенно сейчас, когда многие владельцы предметов искусства решили подержать их до лучших времен», — говорит Владимир Воронченко, партнер Вексельберга и директор инвестиционного фонда «Аврора». Этот фонд за неполные пять лет потратил на скупку русского антиквариата и искусства по всему миру более $100 млн. Воронченко дает интервью в закрытом выставочном зале в центре Москвы. На стенах — морские пейзажи Айвазовского и тянущие на миллионы долларов картины Коровина, Ларионова, Семирадского и Григорьева. Несколько других комнат заполнены предметами работы Фаберже, вазами Императорского фарфорового завода, изделиями из серебра и десятками богато украшенных табакерок. Всего в собрании «Авроры» около 1500 работ, примерно 20% — живопись.
«Наши планы не поменялись, стратегия прежняя, — рассказывает Воронченко. — Продавать мы не торопимся, готовы держать приобретенные нами работы еще лет десять — к тому времени стоимость активов вырастет еще сильнее». Так теперь считают не только в «Авроре». В конце августа близкая к «Газпрому» управляющая компания «Лидер» объявила о создании еще одного инвестиционного фонда искусства с капиталом $100 млн (деньги частных и корпоративных клиентов). Директор фонда Евгений Зяблов говорит, что фонд собирается приобретать работы высшего уровня, имеющие «вечную ценность», — как русское, так и европейское искусство, от старых мастеров до модернистов.
Последнее обстоятельство — лучшее подтверждение тому, что тяга к искусству в России восстанавливается. Кого-то, возможно, все еще одолевают сомнения , но очевиден приток новых сил, способных поддержать рынок русской классики на высоком уровне.
Автор — корреспондент Bloomberg и The Art Newspaper (Лондон)