Большая часть частных и семейных компаний в России находится в руках первого поколения собственников. Активные и харизматичные отечественные бизнесмены предпочитают вообще не думать, что когда-то им нужно будет отойти от дел. По данным исследования «Портрет владельцев капитала – 2021», проведенного Школой управления СКОЛКОВО, только у 16% представителей «первого поколения» крупных предпринимателей имеется детально сформированный план преемственности, и еще у 21% он проработан в «общих чертах». При этом «второе поколение» предпринимателей уже активно вовлечено в бизнес.
25% уже сейчас лично принимают все важные решения об управлении и 55% участвуют в их выработке совместно с партнерами (в том числе и родителями)
Исследователи отмечают, что семейный бизнес имеет много преимуществ перед остальными компаниями за счет стратегической установки семьи на долгосрочную устойчивость, особой семейной идентичности с отрефлексированными и глубоко усвоенными ценностями, а также хорошо проработанных алгоритмов участия семьи в делах бизнеса. Но для полноценной реализации этих преимуществ и семья, и компания должны хотя бы раз успешно реализовать план преемственности. В идеале достигается такое положение дел, при котором семья защищена от влияния бизнес-рисков, а бизнес, с другой стороны, защищен от рисков семейных неурядиц. В ближайшие годы процесс передачи может стать серьезным вызовом не только для конкретных компаний, но и для экономики страны в целом.
«В России, в отличие от других стран, богатые появились сразу одновременно, так что это поколенческая проблема. При этом тема преемственности — непростая, экзистенциальная. За последние несколько лет, особенно с появлением громких кейсов, мы наблюдаем, что многие предприниматели ее «обстукивают», но она все равно не занимает пока того места в обществе, которое должна была бы иметь. И текущие вызовы сильно от нее отвлекают», — отмечает социальный предприниматель и импакт-инвестор Рубен Варданян.
К тому же массовой передачи капиталов в современной России не было, ролевых моделей мало. Задача осложняется тем, что институт преемственности в стране не сформирован: к кому обращаться, с кем обсуждать непростую и чувствительную тему? Роль такой институции сейчас выполняют подразделения банков, работающие с состоятельными клиентами. «Вопрос преемственности и наследия — это в первую очередь вопрос доверия. Для того чтобы по-настоящему начать этот разговор, нужно отвергнуть суеверия, иметь готовность разобраться в тонких юридических моментах, а также знать, что ваш собеседник хорошо понимает ваши желания и ваш бизнес, готов стать вашим партнером, — говорит Юлия Ульянова, руководитель направления «Наследование и филантропия» Sber Private Banking. — Мы заходим в тему наследия и преемственности именно с позиции доверия, вместе с нашими клиентами выстраивая систему активов так, чтобы учесть интересы всех членов семьи».
Сценарии предпринимателя
Школа управления СКОЛКОВО и Phoenix Advisors провели Wealth Knowledge Day уже в девятый раз. И это все еще самая крупная конференция по теме преемственности. Визионерское видение обсуждалось в рамках форсайт-дискуссии. В ней участвовали Рубен Варданян, сооснователь сообщества Noôdome, и известные предприниматели, члены сообщества Noôdome, — Андрей Чеглаков, председатель совета директоров «МойОфис» («Лаборатория Касперского»), и Алексей Нечаев, председатель партии «Новые люди», основатель компании Faberlic.
Рубен Варданян отмечает, что в его окружении за год произошла категоризация мнений — для кого-то тема наследия стала важнее, а для кого-то, наоборот, отодвинулась еще сильнее на задний план. «Слом сейчас идет мировой, все может завтра поменяться. Но катаклизмы и раньше в мире разные происходили. Мне кажется, это не вопрос обстоятельств или системы, а вопрос взглядов на жизнь, философии, — уверен Рубен Варданян. — Детям передаются ведь не только и не столько денежные знаки, сколько понимание того, кто мы, для чего пришли в этот мир».
Формирование культуры наследования в России пока идет медленно. Почему эта тема в бизнес-среде обсуждается редко? Причин много. Человек боится говорить и думать о смерти. Одна из фундаментальных проблем именно в России — отношение к собственности как таковое. «Часто это ощущение временщиков, которые получили денежный поток, а не собственность: дали, отняли, снова дали», — говорит Варданян. Алексей Нечаев уверен, что правильная передача капитала, наследства волнует тех людей, у которых какие-то цели лежат за горизонтом их жизни. «Не декларативные, прописанные в брендбуке, а настоящие, которыми человек живет, — говорит Нечаев. — Поскольку огромная часть владельцев капитала целей за пределами своей жизни не имеет, стесняется или просто не хочет об этом думать, проблема наследства их не очень волнует. Это такой замкнутый круг. Когда цели появляются, встает и задача подготовки к нему кровных наследников либо преемников не из членов семьи».
При этом стратегия преемственности необязательно предполагает, что именно дети станут продолжателями дела. Тем более что активы могут быть разными, в понятие наследия входит и имя, и репутация предпринимателя-основателя, и более широкая группа людей, с ним связанных. Да и взрослые дети многих владельцев капитала уже проявляют себя как активные участники каких-то иных, не связанных с родительских бизнесом, процессов. Андрей Чеглаков, например, изначально не ставил себе задачи, чтобы сын продолжил его дело: «Моя главная задача в том, чтобы он вырос хорошим человеком. Я не могу прожить за него жизнь, но могу передать ему радость жизни, любовь, помочь раскрыть сильные стороны в общении с окружающими». А для того, чтобы тему наследия больше в бизнес-среде осмысляли, важна, по его мнению, институционализация. И тут ценна возможность общаться с единомышленниками, как в Noôdome: обсуждать сложные темы получается в сообществах, основанных на доверии.
Алексей Нечаев рассказывает, что на формирование его нынешнего понимания стратегии преемственности ушло почти десять лет, впервые на эту тему он задумался как раз на первом Wealth Knowledge Day в Школе управления СКОЛКОВО. «В одиночку стратегию разработать очень сложно», — подтверждает он. «Прежде чем бизнесмены доходят до юристов, технических людей, они должны такие темы, как преемственность, обсуждать между собой. Это должно стать такой же темой разговора с равными себе, как сколько стоит твоя компания или какой у тебя бизнес. Почему эту тему сейчас все как можно дольше откладывают? Бизнесмены любят конкретные решения. А тут нужно размышлять, о смысле жизни в том числе. Тема требует времени, постоянного обсуждения», — говорит Рубен Варданян. Меняется понимание, да и стратегия наследования постоянно нуждается в адаптации.
Новая реальность планирования
Практическую сессии конференции модерировал Алексей Станкевич, управляющий директор компании Phoenix Advisors, оказывающей услуги по защите и управлению благосостоянием семьи и подготовке плана преемственности. «По понятным причинам в прошлом году сильно поменялся портрет и периметр активов владельцев капитала. Год назад это были в основном граждане России. ВНЖ и второе гражданство у них скорее были как инструмент мобильности. Сейчас картинка поменялась», — констатирует Станкевич.
Полтора года назад у среднестатистического состоятельного клиента активы были распределены по трем юрисдикциям, пять банков в портфеле, бизнес в России, торговые площадки тоже диверсифицированы: Россия, Лондон, США. Сейчас клиенты часто сами не знают, сколько счетов действующие, какова судьба их отдельных активов: например, когда разморозится Euroclear, картина может сильно поменяться.
Олеся Петроль, партнер юридической компании Petrol Chilikov, обращает внимание, что многие состоятельные люди не задумывались о наследственном планировании: сильны суеверия, что составление завещания приближает смерть, заняты другими важными делами, считают, что наследники сами разберутся. Люди могут задуматься о составлении завещания, если событие случается со знакомыми или в газетах появляются новости о громких наследственных спорах. Передача серьезных состояний без предшествующего наследственного планирования в большинстве случаев влечет потерю состояния и длительные споры между наследниками. Очевидно, что это не то, чего хотел бы наследодатель.
Когда правила оговорены и прописаны, стратегия понятна, ее актуализация под меняющиеся обстоятельства — дело техники. «Базовые вещи все равно неизменны: структурирование капитала и выбор инструментов зависят от целей. Но если еще полтора года назад развилки на пути к целям означали скорее диверсификацию решений, теперь они могут означать взаимоисключающие дороги, которые могут никогда не пересечься», — резюмирует Алексей Станкевич.
Не «запаска»
Взгляды второго поколения на проблему преемственности тоже прозвучали на мероприятии. «Важно не воспринимать детей как «запаску», — посоветовала первому поколению одна из наследниц. Она с детства была вовлечена в семейный бизнес, но сейчас вышла из него, занимается собственными проектами и счастлива, что, когда звонят родители, — это просто любимые мама и папа, а не сигнал об очередной бизнес-проблеме.
Андрей Чеглаков, у которого много проектов в технологической сфере, делится опытом общения с предпринимателями до 30 лет: у них совсем другая энергия, нет авторитетов. Возможно, родителям эти знания пригодятся. «Довольно быстро оказывается, что ты тоже можешь думать на их скоростях. И в силу своего опыта авторитет приобретаешь, начинаешь доминировать. Общение с другим поколением — движитель для тебя самого», — добавляет Андрей Чеглаков.
А Вероника Зонабенд, сооснователь Noôdome и супруга Рубена Варданяна, отмечает, что культура преемственности — это диалог поколений, а концепия Noôdome как раз основана на межпоколенческих, междисциплинарных общих ценностях. Сообщество объединяет людей из разной среды, разного возраста, находящихся на разных социальных позициях, с разными социальными ролями.
Единого рецепта, как строить стратегию преемственности, нет, все семьи разные, с разными обстоятельствами, разными традициями. «Одно могу точно сказать — в первую очередь нужно честно обсуждать в семье проблемы, сложные темы, делиться тем, что волнует. А что касается подготовки преемников, то самое важное, как мне кажется, — расширение кругозора, понимание того, что существует не одна форма взаимоотношений и существования. Все остальное очень индивидуально», — говорит Вероника.