Карибское противостояние: как социалистическая Куба делает выбор между Россией и США
Товар-деньги-товар
Старшее поколение россиян хорошо помнит экзотические дары Острова свободы, которые плыли через Атлантику в брежневский СССР в обмен на отечественную сырую нефть — от кубиков сладкого тростникового сахара до кофе, сигар и цитрусовых фруктов. Когда международный соцлагерь распался, Москва свела взаимодействие с Гаваной к минимуму (один из президентов Республики Фидель Кастро использовал слово «предала»), поскольку кризис и нестабильность не позволяли ей поддерживать отношения на прежнем уровне. Достаточно сказать, что за первую половину 1990-х торговля между Россией и Кубой сократилась примерно в шесть раз.
Сегодня, когда мир опять оказался разделен на «дружественные» и «недружественные» страны, официальные представители власти заявляют о полномасштабном возрождении сотрудничества с Кубой, а российско-кубинский товарооборот еще с 2014 года продолжает расти: за первые четыре месяца 2023 года он увеличился в девять раз по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. При этом в конце 2022 года российские официальные лица уже фиксировали увеличение объема товарооборота в три раза — до $452 млн. Но несмотря на эти показатели, Россия пока не входит в число главных торговых партнеров Кубы (в отличие от Венесуэлы, Китая, Испании и Канады). Более того, максимальный совокупный товарооборот остров сохраняет со странами ЕС, о чем кубинцам не преминул напомнить председатель Европарламента Жозеп Боррель. Эксперты также напоминают, что резкий скачок российско-кубинской торговли, связанный с новыми отечественными поставками нефти, выглядит так впечатляюще именно на фоне «ямы», в которой находились наши экономические связи еще совсем недавно.
Провозгласив возрождение интереса к Кубе, Россия этой осенью подписала программу торгово-экономического сотрудничества до 2030 года, согласно которой страны должны продолжать наращивать взаимные объемы поставок и инвестиций. Сегодняшнее карибское государство во главе с преемником Рауля Кастро Мигелем Диас-Канелем поставляет в Россию главным образом табак, крепкий алкоголь (в частности, знаменитый на весь мир кубинский ром), никель и еще некоторые виды металлов. Россия, в свою очередь, отправляет давнему геополитическому партнеру нефть, продукты питания (прежде всего, пшеницу, которую уже отправляли и на безвозмездной основе), а также всевозможную технику и транспорт, включая железнодорожные вагоны.
По словам ведущего аналитика Freedom Finance Global Натальи Мильчаковой, транспорт — наряду с энергетикой и туризмом — одна из наиболее перспективных ниш для вложений российского капитала. «Сегодня на Кубе работает ряд российских госкомпаний. Например, действует совместное кубинско-российское предприятие по сборке и ремонту двигателей для КАМАЗов, которые Куба продолжает активно импортировать. В сфере энергетики работают «Роснефть» и «Интер РАО», — комментирует эксперт. — Частный бизнес присутствует в отраслях фармацевтики, горной добыче, производстве минеральных удобрений. Но международное сотрудничество частных компаний из-за нестабильности кубинской экономики пока ограничивается только инвестициями в модернизацию кубинских заводов и фабрик, построенных еще в прошлом веке».
При этом нефть как была, так и остается локомотивом российско-кубинского партнерства: в этом смысле показателен недавний визит на Кубу главы «Роснефти» Игоря Сечина, а также заявление кубинского премьера Мануэля Марреро о том, что остров ежегодно будет получать 1,64 млн т российской нефти и топлива. Но отношения России и Кубы во многом зависят от поведения США, а именно — от возможного потепления отношений между Гаваной и Вашингтоном.
Высокая цена свободы
США ввели эмбарго против Кубы еще в начале 1960-х, когда революционное государство Фиделя Кастро принялось национализировать филиалы иностранных компаний (в их числе Compania Telefonica, First National Bank of Boston, сахарные заводы, ромовые фабрики, электрические и нефтеперерабатывающие предприятия). В итоге экономическая блокада стала неотъемлемой частью кубинской реальности — фактически под «куполом» американских запретов на торговлю с мятежным островом выросло несколько поколений — в том числе многие представители современного кубинского истеблишмента. Джон Кеннеди еще в 1962 году объявил о тотальном запрете вести какие-либо дела с Кубой. Когда позднее Рональд Рейган отнес Кубу к «государствам-спонсорам терроризма», Америка фактически выдвинула миру ультиматум: любая страна, которая будет оказывать режиму Кастро финансовую или военную помощь, полностью лишится поддержки США.
Распад СССР и Варшавского блока не смягчил, а только обострил кризисное положение Республики: объявленный кубинским компаниям бойкот, запрет на перевод валюты и усиление экономического давления должны были ухудшить уровень жизни кубинцев и подтолкнуть их (по расчетам американцев) к смене политического режима. Тем не менее, никаких государственных переворотов за все это время на Кубе не произошло, а страна сохранила свой политический суверенитет.
При Бараке Обаме США совершили крутой внешнеполитический вираж и волевым решением прорубили «окно на Кубу», официально восстановив дипотношения, заметно расширив американскому бизнесу возможности для сделок с кубинскими компаниями, а также сняв старые ограничения в сфере туризма. В итоге американцы стали активнее посещать Кубу (и по воздуху, и на круизных лайнерах), а кубинцы начали чаще летать в Штаты, несмотря на перманентные трудности с покупкой билетов и отсутствие онлайн-бронирования. В то же время очень скоро кубинцам перестали предоставлять автоматическое право на проживание в США (такое разрешение действовало со времен Билла Клинтона, поощряя часть жителей острова бежать к главному противнику социалистического государства).
Консервативная администрация Дональда Трампа свернула начинания Обамы и снова ввела максимально жесткие санкции, в общей сложности подписав две сотни различных запретов и ограничений, включая ограничения на поставку рома и сигар в США.
При этом, независимо от колебаний относительных «потеплений» и резких «похолоданий», в Соединенных Штатах всегда находились сторонники налаживания нормальных отношений с Кубой. Есть они и в Европе: неслучайно с 1992 года Генассамблея ООН регулярно голосует за снятие американского эмбарго. В первый раз защитников Кубы было 59, но уже к середине 1990-х их количество на глобальной арене превысило сотню и в дальнейшем уверенно росло. Число противников снятия эмбарго в последнее время стабильно варьируется от двух до пяти. Однажды вместе с Вашингтоном и Иерусалимом за продолжение блокады проголосовала Бразилия: в 2019 году у руля там стоял правый консерватор Жаир Болсонару, прозванный «тропическим Трампом», поэтому этот жест выглядел не так уж непредсказуемо.
Эксперты отмечали, что за свободу и независимость остров выплатил непомерно высокую цену: согласно подсчетам, потери Кубы за 60 лет превысили полторы сотни миллиардов долларов, причем более $6 млрд Гавана потеряла из-за санкций только в период президентства Байдена. Это, впрочем, никак не мешало администрации Байдена громко объявлять в мае 2022 года о поддержке кубинского народа и о планах освободить его от репрессий. Финансовые проблемы умножались на общегуманитарные: так, по мнению американских правозащитных организаций, из-за эмбарго США на Кубе страдают больные раком и ВИЧ-инфицированные. Кроме того, международный характер санкций и запрет на поставку медицинского оборудования означали, что в разгар пандемии коронавируса Гавана не могла закупать аппараты ИВЛ. «Пандемия сильно ударила по кубинской экономике, — вспоминает SMM-специалист Мария (фамилия не упоминается по просьбе героини), которая живет на Кубе с 2019 года. — Я помню, как в период COVID-19 иногда было трудно найти даже элементарные вещи — волнами из продажи полностью пропадали то хлеб, то курица, то шампуни, то еще что-нибудь».
Как изменятся отношения США и Кубы в ближайшее время, сказать трудно. С одной стороны, еще в 2016 году США впервые воздержались при голосовании в ООН, когда ставился вопрос о снятии санкций (и до, и после этого американцы всегда голосовали только против) — а значит, теоретически Вашингтон может рассмотреть отказ от экономической блокады, против которой недавно подавляющим большинством голосов вновь проголосовала Генассамблея. С другой стороны, в последние 13 лет коллективное напоминание об интересах Кубы на голосованиях в ООН приносило абсолютно нулевые результаты.
Кроме того, 2022 год как будто бы дал Кубе новый шанс на «потепление», поскольку Минфин США частично ослабил санкции: была увеличена допустимая сумма денежных переводов, расширился спектр консульских услуг, запущена программа восстановления американо-кубинских семей. Научный сотрудник ИМЭМО РАН Александра Арабаджян считает, что о снятии блокады в ближайшем будущем говорить рано, но если предположить, что эмбарго отменят, это станет настоящей революцией для отношений Кубы и США: «Большой сегмент нарождающейся предпринимательской страты будет пользоваться американскими инвестициями. Малый и средний бизнес будет в таком случае развиваться в сильной зависимости от американских спонсоров, что, конечно, отразится на идеологической ситуации — которая и так, на мой взгляд, заметно расшатана».
По словам Марии, молодые кубинцы в ее окружении не просто хотят улучшить отношения с США, но и обвиняют в экономических проблемах исключительно собственное правительство. На Кубе, рассказывает она, большой популярностью пользуется Facebook (принадлежит компании Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена). Хотя за работой соцсетей пристально следят (власти Кубы уже открыто обвиняли компанию Meta в дестабилизации внутренней обстановки), они по-прежнему служат одним из рупоров антиправительственной пропаганды. «Многие местные, с которыми я общалась, считают, что экономического эмбарго не существует, а все санкции — это якобы выдумки кубинского режима, — рассказывает Мария. — При этом люди никак не пытаются проверить свои умозаключения хотя бы в открытых источниках. На Кубе в этом смысле жизнью правит Facebook — там сидят все, от мала до велика, но самая активная аудитория — примерно от 25 до 45 лет. Еще в последнее время появилось много кубинских блогеров, которые живут в Майами и транслируют свою повестку. Такие инфлюенсеры влияют, в первую очередь, на молодежь. В итоге среднестатистический молодой кубинец думает, что если придет Америка, то все заживут богато».
Лоббирование отмены санкций уже давно существует внутри самих США, но в Конгрессе, как правило, не набирается достаточного количества голосов — отмечает ведущий специалист по Кубе в Институте Латинской Америки РАН Николай Калашников. «То, что Обама в свое время мог отменить своими президентскими указами, он отменял. Но Трамп все вернул и даже усугубил. Другое дело, что Куба стремится нормализовать отношения с Соединенными Штатами, поскольку США объективно являются наиболее выгодным торгово-экономическим партнером — учитывая минимальное расстояние, которое разделяет две страны. Но Куба четко отделяет свои экономические интересы от политических, это важно иметь в виду», — говорит Калашников.
Бизнес по-кубински: правила игры и национальные особенности
Социалистическая Куба со времен Фиделя Кастро использовала плановую экономическую модель с руководящей ролью государства в экономике. Частный бизнес был под запретом. С 2000 года под влиянием кризиса власти разрешили частникам импорт продуктов питания и товаров для аграрного сектора. В 2010-х правила игры стали еще более либеральными, и кубинцы получили карт-бланш на сдачу жилья туристам в аренду, а также на некоторые другие виды частного заработка (чистка обуви, стрижка деревьев в саду и прочие виды мелких бытовых услуг). Сфера услуг, живя и развиваясь по законам своеобразного кубинского НЭПа, в итоге сумела отвоевать себе скромный участок территории и постепенно расширить его.
В 2021 году, на третий год президентства Мигеля Диас-Канеля, произошло знаковое событие: после ряда протестов малому и среднему бизнесу официально дали зеленый свет. Компании со штатом сотрудников не более 100 человек получили право не зависеть от госструктур, государственные предприятия общепита окончательно переместились в разряд частных фирм и кооперативов. Показательно, что на тот момент почти 15% работающего населения Кубы трудилось именно в частном секторе.
Впрочем, строить социализм на Кубе тоже пока окончательно не перестали. Стратегические отрасли — да и просто наиболее мощные предприятия — находятся в руках государства, переход к капитализму никто не декларировал. Другое дело, что современный социализм — уже не тот, что был при Рауле Кастро, не говоря о Фиделе. Единого экономического плана на Кубе де-факто нет, а степень автономии работающих предприятий довольно высокая, подчеркивает Арабаджян. «Конечно, очень важную роль играет попытка решить проблемы через развитие малого и среднего бизнеса. Легализация таких предприятий произошла в августе 2021 года. Безусловно, в этом смысле существует серьезный отход от предыдущего понимания социалистической системы, хотя стратегические секторы (здравоохранение, образование) остаются под более жестким контролем государства, — объясняет эксперт. — На мой взгляд, Фидель Кастро был куда более привержен старой модели: при нем внедрение рынка было очень ограниченным. Но еще при Рауле Кастро, после шестого съезда партии в 2011 году, начался разворот в сторону интеграции рынка в план — и сегодня Диас-Канель скорее продолжает именно эту прагматическую линию».
Калашников тоже считает, что новый президент Кубы уже мыслит несколько иначе, нежели его предшественники: «Страна находится на переходном этапе, потому что власть переходит от старого аппарата к новому: то есть, к руководству постепенно приходят люди, родившиеся после революции, а то и после распада СССР. У этих элит уже другой менталитет, другой взгляд на союзников и противников. Но здоровый кубинский национализм никто не отменял, так что экономические перемены могут быть разными, а рассчитывать на резкое изменение внешнеполитического курса в ближайшие лет пять было бы наивно».
Сегодня республика, по мнению экспертов, нуждается в оживляющих инвестициях (в том числе в американских), но желание развивать полноценные отношения с США наталкивается на санкционные запреты и бюрократические преграды. Не следует думать, что чиновничьи препоны мешают только кубинской стороне; американских предпринимателей наследие многолетней блокады раздражает не в меньшей степени. Так, в начале ноября текущего года аналитики из США жаловались, что банки игнорируют просьбы администрации Байдена о поддержке частного бизнеса на Кубе; при этом у компаний нет никакой мотивации вести на Кубе свой бизнес, поскольку американское Управление по контролю за иностранными активами может одним махом наложить штрафы и привести компанию к разорению.
Сам факт, что американцам интересен бизнес на Острове Свободы, подтверждался многократно уже в середине 2010-х годов: знатоки местных реалий даже составляли своего рода «памятки» для желающих иметь дело на Кубе. Вот лишь один из отрывков с наставлениями для американских бизнесменов: «Кубинское правительство стремится к крупным инвестициям, а не к малым вложениям. Проектам стоимостью меньше нескольких миллионов долларов будет очень трудно пройти рассмотрение. Имейте в виду, что правительственная бюрократия, утверждающая проекты, очень мала и высокоцентрализована. Вам понадобится помощь, чтобы добраться до порога нужного государственного чиновника. Но даже в этом случае вход в его офис может никогда не состояться из-за нехватки кадров». Впрочем, сколько бы ни жаловались американцы на кондовость и бюрократизм, при Обаме Штаты все же сумели зайти на кубинский рынок; первой компанией, которая в 2016 году подписала соглашение в Гаване, стала гостиничная сеть Starwood. В дальнейшем, столкнувшись с массой преград, Штаты начали инвестировать в кубинскую экономику уже в обход официальных санкций.
Современная Куба, несмотря на многочисленные проблемы, активно развивается, и легализация бизнеса не прошла для страны даром, делится мнением Мария. «По моим ощущениям, только в 2023 году Куба стала оправляться от последствий кризиса. По крайней мере, уже нет дефицита: все покупается без очередей и без особых усилий. Цены, правда, очень выросли, и еда по сравнению с 2020 годом подорожала в среднем в три раза! Но все равно развитие есть: доступнее стал интернет, в 2019 году запустили приложение Sube для заказа такси, сегодня работают зарубежные сервисы доставки продуктов. Стало удобнее — хотя доходы населения иногда не успевают за ценами. В стране появились не только различные пиццерии и бургерные, но и частные производители обуви и мебели, экскурсионные бюро, логистические компании», — говорит она.
«Мягкая сила» и образ России
В 1980-х годах американский политолог Джозеф Най ввел в оборот термин soft power («мягкая сила»), подразумевая под ним культурное влияние как важный инструмент дипломатии. В советский период «мягкая сила» играла огромную роль в нашем диалоге с кастровской Кубой: и обучение кубинских граждан в РУДН, и песни о Фиделе в исполнении Магомаева и Кобзона, и фестиваль молодежи и студентов в Гаване, и даже чаепития с кубинским сахаром — все складывалось в единый нарратив интернациональной дружбы. Смена идеологического курса России в 1990-х почти никак не повлияла на доброе отношение кубинцев к россиянам (так утверждают и сами жители острова), поэтому продвигать позитивный образ России все еще важно: голая экономика без «мягкой силы» не работает, особенно если приходится конкурировать с чужой «мягкой силой» и с более сильной экономикой.
Достаточно ли эффективен «русский пиар» на Карибах — вопрос дискуссионный, но работа ведется по нескольким направлениям. «На Кубе присутствует Россотрудничество: работники организуют всевозможные мероприятия для популяризации нашей культуры и языка, — рассказывает Мария. — Российские преподаватели регулярно приезжают в Гаванский университет, проводят там тренинги для тех, кто изучает и преподает русский. Они же проводят мероприятия в обычных кубинских школах. Еще я знаю, что в провинциях проводился детский фестиваль русской песни, а в Гаване шли литературные и театральные вечера. Кроме того, на Кубе существуют очень доступные, практически бесплатные курсы русского языка». В ситуации, когда в ряде западных вузов начали закрывать программы изучения русского языка, кубинский премьер недавно заявил, что страна нуждается в большем количестве специалистов со знанием русского.
Недавно в республике появилась сеть под названием «Русмаркет», которая должна перейти в полноценный режим работы. Начиная с весны 2022 года регулярно звучат обещания, что скоро можно будет расплачиваться на острове картами «Мир», недавно их начали принимать кубинские банки.
Что касается пищи духовной, то в декабре на Кубе должен состояться Фестиваль российского кино, а уже сейчас в Гаване открыт виртуальный филиал Русского музея. Другими словами, хотя нефть и никель важны, но борьба за влияние на Кубе идет и на культурном фронте. Разумеется, американская культура на острове, как и во всем мире, весьма популярна (в диапазоне от комиксов до кинофильмов), причем кубинская киноиндустрия, как бы ни порицало правительство американский империализм, c 1990-х вполне вписана в западные тренды и по-прежнему зависима от продюсеров Голливуда. В 2016 году на острове прошел большой концерт американских поп-звезд, который вряд ли был возможен в предыдущие периоды. В общем, борьба за умы и сердца кубинцев России предстоит непростая — пока противостоять всей мощи лидера мировой индустрии шоу-бизнеса как-то помогает историческая память и симпатия к советскому наследию, но неизвестно, надолго ли этого хватит.