Разрыв не случился
Даже точку входа двусторонних отношений в новый период политики и эксперты оценивают по-разному. С одной стороны, 2021 год для Китая и США прошел со знаком минус — многие обратили внимание на яростную перепалку китайских и американских представителей на переговорах в Анкоридже. «Соединенные Штаты не имеют права говорить с Китаем снисходительным тоном, китайский народ это не примет», — заявил тогда глава китайской делегации, партийный куратор внешней политики Ян Цзечи.
Год вместил усиление санкционной войны в связи с Синьцзяном, рост напряженности в Тайваньском проливе, идеологическую полемику в классическом черно-белом ключе. Пекин критикует слабеющую державу, которая пытается утверждать по всему миру скомпрометированную модель либеральной демократии, Вашингтон отвечает упреками в авторитаризме, нарушениях прав человека и глобальной экспансии. А еще дипломатическим бойкотом зимней Олимпиады-2022 в Пекине, который, впрочем, поддержали не все западные страны.
Сохранилось и даже усилилось противостояние в технологической сфере — США продолжают подключать другие страны к своим планам давления на Пекин. Цель — остановить экспансию китайских высокотехнологичных чемпионов. Рождение оборонного альянса Австралии, Великобритании и США — AUKUS — Китай воспринял как еще одну угрозу в свой адрес, но уже в сфере обороны и безопасности.
С другой стороны, есть и плюсы — перехода конфликта в полномасштабную конфронтацию и тем более полного разрыва США и Китая, не произошло, как и не случилось превращения Тайваня в очаг их горячего столкновения. Планы окончательно решить тайваньскую проблему к 100-летию Коммунистической партии Китая (КПК), главного события в китайском политическом календаре 2021 года, попросту не существовали. Китай, поражающий всех скоростью и масштабом изменений, не склонен здесь торопиться.
Последний шаг к избавлению от комплекса расколотого (а значит, в китайском представлении, слабого) государства не будет сделан и в 2022 году. Если, конечно, не произойдет чего-то катастрофического, что подтолкнет китайское руководство к военной операции. В свою очередь США, скорее всего, будут пытаться и дальше испытывать китайское терпение и сдвигать «красные линии» в сотрудничестве с Тайванем — это действительно очень чувствительно для Пекина, но пределы возможной эскалации, по крайней мере пока, видят обе стороны.
Преемник Мао
В 2022 году можно ожидать новых контактов между Си Цзиньпином и Джозефом Байденом, в ходе которых позиции по поводу «тайваньского узла» будут еще раз обозначены. К плюсам уходящего года можно отнести то, что полномасштабный диалог двух лидеров все-таки состоялся, пусть и онлайн, а не среди роскоши поместья Мар-а-Лаго во Флориде, где в 2017 году Си встречался с Трампом.
Педантичные китайцы подсчитали точный хронометраж видеосаммита — 194 минуты, сторонам пришлось даже делать перерыв. На следующий день фотографии глав государств украсили первую полосу «Жэньминь жибао». По явно продуманному совпадению рядом был опубликован важнейший партийный документ — принятое за несколько дней до этого «Решение ЦК КПК по основным достижениям и опыту столетней борьбы». Решение стало не столько обобщением столетнего развития компартии, сколько еще одним свидетельством особого места Си Цзиньпина и в истории, и в современной китайской политической системе и, по сути, манифестом его третьего срока (ранее по негласному правилу, введенному еще Дэн Сяопином, полномочия высших руководителей исчерпывались двумя пятилетними сроками).
Новая эпоха, начавшаяся с приходом Си Цзиньпина к власти в 2012 году, не имеет границ — скорее всего, нынешний лидер с учетом уже закрепленного высочайшего статуса, сравнимого разве что с Мао, собирается сохранить свое влияние и после 2027 года. Публикация ключевого документа «новой эпохи» рядом с фотографиями улыбающихся председателя и президента — акт, полный политического символизма.
Прочитать этот намек, адресованный со страниц партийной газеты прежде всего собственной элите, наверное, можно так: противостояние с США будет затяжным, но критерии достижения победы любой из сторон пока еще размыты. Мудрость лидера позволит контролировать разногласия, давая возможность Китаю сосредоточиться на самоусилении, не разбазаривая понапрасну стратегический ресурс.
Весь вопрос в том, не снизит ли все более костенеющая централизованная система власти динамизм инноваций, не будет ли пробуксовывать китайская государственная машина, если понадобится быстро реагировать на неординарную ситуацию. Усложнение внешних условий в Китае уже обозначили как «перемены, невиданные за 100 лет». Поэтому программа-максимум в отношениях с Вашингтоном состоит в том, чтобы попытаться избежать зашкаливающей неопределенности и резких колебаний.
Опасная биполярность
Выступая 20 декабря на научной конференции в Пекине, министр иностранных дел Ван И отвел «стабильному развитию китайско-американских отношений» лишь пятое место среди ближайших внешнеполитических задач. На первое место министр поставил проведение Олимпиады, а на второе — борьбу с коронавирусом и решение задач постокоронавирусной эпохи.
Действия китайской дипломатии, как и всего госаппарата, будут сосредоточены именно на этих двух мегапроектах, важных лично для Си Цзиньпина и выстраиваемой им системы. Еще одна важная грядущая победа стоит вне любых рейтингов и списков — это проведение во второй половине 2022 года ХХ съезда Компартии, который подведет итоги десятилетия Си. В документах съезда получит дальнейшее развитие вывод о судьбоносном характере «идей Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой в новую эпоху».
Наступающий 1 февраля 2022 года год Тигра по восточному календарю позволяет вспомнить известное высказывание Мао Цзэдуна о том, что американский империализм — это «бумажный тигр». Левая риторика, правда, не помешала «Великому кормчему» в 1970-е годы пойти на сближение с Вашингтоном. Разрыв между США и КНР с тех пор неимоверно сократился, возросла и уверенность Пекина в своих силах, но прагматизм продолжает определять действия китайских политиков. Об этом наверняка вспомнят в феврале 2022 года, когда будет отмечаться 50-летие исторического визита Ричарда Никсона в Китай.
Чтобы показать, что Си Цзиньпин ведет игру на глобальной шахматной доске не хуже Мао, нужны хорошие результаты, прежде всего на самом конфликтном американском направлении. Потрясений будут пытаться избегать и из-за предстоящего ключевого партийного съезда, поэтому возможно продвижение по темам, которые не вызывают возражений в Белом доме (прежде всего по климатической повестке).
Есть шанс и на прогресс по торгово-экономическим вопросам, которые чрезвычайно важны для Байдена в связи с приближающимися выборами в Конгресс и падением рейтинга. Оптимальным сценарием для Пекина в 2022 году стало бы поддержание существующего сейчас хрупкого баланса в отношениях с США и реализация уже достигнутых на высшем уровне договоренностей.
Нынешняя ситуация — одна сверхдержава (США) и много сильных держав — Китай в принципе устраивает, хотя она не очень устойчива и постоянно рождает новые вызовы. Однако усиление конфронтации и ускоренное движение к новой биполярности расколет довольно обширное поле «сильных держав» и неизбежно распространит этот раскол на всю мировую систему. Такой поворот, если он произойдет в ближайшие годы, осложнит положение Китая, до сих пор воздерживавшегося от создания собственной системы альянсов и не готового к формату полномасштабной холодной войны.
Даже открытая конфронтация, которую мы видим сейчас, менее опасна, чем буквальное повторение холодной войны, с ее прокси-конфликтами, игрой в серой зоне и тайными операциями. Удастся ли Пекину и Вашингтону извлечь уроки из истории? Положительный ответ можно будет дать, если мы увидим, как идеология в противостоянии двух держав уступает место нормальной экономической и технологической конкуренции.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора