Запрос на болезнь: почему новые ограничения из-за COVID не помогут
По итогам октября 2021 года, по оперативным данным Росстата, мы, скорее всего, увидим, что в России умерло 235 000-240 000 человек при норме 148 000-149 000 (прогнозный тренд по среднему варианту демографического прогноза Росстата). То есть избыточное число умерших составит почти 90 000, или примерно 2850-2900 человек в сутки.
Но уже на прошлой неделе (11-17 октября), судя по данным из системы ЕГР ЗАГС, среднесуточное число избыточных смертей превысило отметку 3000. Видимо, это самое большое число умерших за всю историю России после 1945 года. А ведь это всего-навсего вторая неделя октября, и ситуация продолжает ухудшаться. Если сравнивать оперативные данные Росстата с тем, что ожидалось по демографическому прогнозу, то накопленное число избыточных смертей с начала пандемии превысило 800 000 человек.
Волна на каникулах
Можно говорить о росте заболеваемости, в том числе опираясь на предсказательные модели, которые анализируют динамику запросов в поисковиках и предсказывают вспышки заболеваемости. По статистике коронавирусных запросов в «Яндексе» видно, что рост заболеваемости продолжается, хотя уже и не так быстро. Быстрее всего замедляется рост числа запросов о потере обоняния, чуть медленнее — по словам «пульсоксиметр» и «сатурация» и почти без замедления растет число запросов «лечение коронавируса», который я считаю сейчас наиболее релевантным, потому что он лучше прочих предсказывает избыточную смертность.
С другой стороны, число запросов «вызвать скорую», которое неплохо коррелирует с общей смертностью, прекратило расти. Поэтому в лучшем случае можно ожидать верхушки «горба» заболеваемости где-то в самом конце октября. Это означает, что соответствующий «горб» смертности придется примерно на конец второй или третью неделю ноября. То есть в ноябре будет больше смертей, чем в октябре, как минимум на 5-10%.
Как скажутся на заболеваемости новые ограничения? Все зависит от их длительности и жесткости, от того, дадут ли денег людям и бизнесу, насколько они будут эти ограничения соблюдать и насколько жестко их будут контролировать. Скорее всего, учитывая негативное отношение людей, режим ограничений будет соблюдаться плохо. Тем более что обсуждаемые меры имеют ограниченную эффективность. У нас пока, к сожалению, не пошли по пути Латвии, где объявили жесткий локдаун на четыре недели — чуть ли не с запретом выходить из дома. Только таким способом можно быстро сбить волну. Мягкие ограничения на недельку не сработают. У нас был длинный локдаун весной 2020 года, тоже довольно мягкий, — в целом по стране жизнь не так уж сильно изменилась. Но и такие меры смогли отодвинуть и сгладить волну заболеваемости, особенно в регионах.
Вероятность введения в Москве или других регионах более жестких мер зависит от ответа на вопрос: есть ли у власти воля? Если нет, то ничего не будет. Но даже очень жесткий локдаун нужно вводить не на неделю, а минимум на три-четыре. При этом как раз в Москве ситуация пока лучше среднероссийской. Москва очень долго отставала по темпам заболеваемости от регионов, потом шла параллельно, сейчас вроде бы начинает догонять. Хуже всего — в черноземных регионах Центрального округа, в Приволжье и на Южном Урале, быстрый рост числа заболевших виден в Южном округе, начинается рост на Северном Кавказе. Относительно благополучным можно назвать Дальний Восток и почти всю Сибирь.
Проблемы статистики
Все эти оценки даны на основе статистики поисковых запросов. Данными региональных оперативных штабов я не пользуюсь — можно использовать отрывочные сведения о госпитализациях в Москве, Санкт-Петербурге и еще в нескольких регионах, но общую картину по ним составить нельзя. По большей части данные оперштаба/Роспотребнадзора/стопкоронавирус.рф плохо соответствуют эпидемиологическим законам: то летальность вируса почему-то растет, то избыточная смертность опережает заболеваемость, чего быть не должно, то 800 или 1000 плюс-минус несколько умерших день за днем. Было бы смешно, не будь это так печально.
Вопросы есть и к статистике Росстата. Точнее, в случае со статистикой по причинам смерти это данные Минздрава, которые Росстат просто агрегирует и публикует. Мы видим, что во многих регионах и эта статистика в разы занижена, потому что она не соответствует избыточной и общей смертности. Исключение и здесь составляют Москва и Санкт-Петербург. Поэтому остается только избыточная смертность. Возможность оперативно выгружать данные по числу умерших, в том числе по неделям и посуточно, появилась лишь в 2019 году, когда была внедрена система ЕГР ЗАГС. Но, к сожалению, с началом пандемии, когда актуальность такой статистики резко повысилась, ее засекретили. Между тем это был ценнейший источник для исследований: по нему, например, можно было понять, что в Москве в течение недели регистрируют почти всех умерших, а в Дагестане даже спустя пять месяцев после смерти несколько процентов смертей остается незарегистрированными.
Теперь Росстат публикует данные за месяц целиком только спустя примерно 40 дней после окончания месяца. Например, 8 октября была опубликована статистика смертности за август. Данные за октябрь появятся только в декабре. Эту информацию можно использовать, но и при работе с ней надо учитывать, например, календарный фактор. Если в этом году в каком-то месяце на один-два рабочих дня больше или меньше, чем в том же месяце прошлого года, то только из-за этого число рождений и смертей может отличаться на 5-10% — по выходным рождения и смерти практически не регистрируются.
В годовых данных, которые появятся только в июне следующего года, влияние этого фактора отсутствует. И если по оперативной статистике мы видели, что декабрь 2020-го был значительно хуже ноября, то данные за весь 2020-й показали, что октябрь и ноябрь были хуже, чем думали, а вот декабрь оказался чуть лучше. То есть «горб» смертности сместился с декабря на ноябрь. Что, кстати, гораздо лучше соответствует статистике связанных с пандемией поисковых запросов в «Яндексе», пик которых в целом по стране пришелся как раз на рубеж октября и ноября. Получилось дополнительное подтверждение этого источника данных.
Вакцины не видны
К сожалению, пока не видно заметной связи между уровнем вакцинации, заболеваемостью и смертностью. Скорее есть зависимость между уровнем избыточной смертности сейчас и долей ранее переболевших. Можно привести пример Чечни, где по итогам 2020 года был зафиксирован рекордный для России прирост числа умерших — на 47%. Много месяцев в Чечне избыточная смертность — одна из самых низких в стране, что подтверждала и статистика запросов, но ситуация резко изменилась в августе. И наоборот: Бурятия сравнительно мало пострадала в прошлом году, но в июне мы увидели там мощнейшую вспышку «дельты», самую раннюю и сильную среди всех регионов — сначала по поисковым запросам, а потом и по фактической статистике избыточной смертности. Кстати, ЗАГС Бурятии единственный в стране выкладывает ежесуточную статистику по числу смертей и рождений.
По логике, доля вакцинированных должна была бы добавляться к переболевшим и повышать общий «запас прочности». Но пока это не так. Яркий пример — Белгородская область, где полностью вакцинировано 47% всего и 58% взрослого населения (самый высокий показатель по России), но отличий по заболеваемости с соседними, очень похожими не нее по структуре населения областями, нет. Область — в числе лидеров по специфическим ковидным поисковым запросам.
Возможно, это тоже проблема статистики — уже статистики вакцинации. Кажется, что утаивание информации и откровенное вранье стали одним из главных факторов недоверия к политике властей во время пандемии. Не будь его, многие умершие были бы сейчас живы.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора