Председатель «Деловой России» Борис Титов в интервью Forbes рассказал, зачем создается движение «Правый поворот», почему оно поверило в то, что Владимир Путин захочет модернизировать экономику, а также предпринял нестандартную попытку связать развитие коррупции в России с политикой ровно одного чиновника — Алексея Кудрина.
— Зачем вы создается движение «Правый поворот»?
— Чтобы объединить праволиберальные силы в стране. Пока ни одна из сил у нас не представляет праволиберальных идей. Они все называют себя правыми, а на самом деле, по классической западной терминологии, они левые. Правые объединяют сильных, самодостаточных, прагматичных людей, которым не нужно никаких подачек или помощи от государства, им нужны четкие, понятные, справедливые правила игры. Левые все-таки больше заботятся о защите слабых, о гражданских свободах, о гуманитарных ценностях. У левых партий проходит больше митингов и других акций. Правые не любят этого и всяким митингам предпочитают экспертный анализ, стратегии и постоянный диалог. Их программа прежде всего ориентирована на развитие экономики.
— Кто был инициатором? Вы советовались с Кремлем и Белым домом?
— Инициатором движения была «Деловая Россия». Мы долго над этим думали, потому что заниматься политикой — это не дело бизнеса. И все-таки мы приняли такое решение, потому что нам не на кого опереться в этом вопросе. Никаких согласований с властями не было. «Деловая Россия» будет заниматься чисто экономическими вопросами, лоббированием интересов бизнеса, а политическими вопросами будет заниматься создаваемое нами общественно-политическое движение. Сегодня правые либералы разбросаны по разным партиям, многие вообще беспартийные. Наша задача — их консолидировать, обсудить нашу программу, понять, что делать дальше, после чего мы примем решение — создавать или не создавать партию. Или, быть может, с кем-то объединиться.
— А вы не боитесь распыления правых сил между вашим движением/партией и другими, уже существующими правыми партиями?
— Мы предложили нашу программу Прохорову, когда он входил в «Правое дело», но он предпочел создавать не праволиберальную партию на жестких идеологических принципах, а строить партию для всех — и для правых, и для левых. То есть он предпочел политтехнологический, а не идеологический проект. В результате мы не договорились.
С Кудриным нам тоже сложно сотрудничать, потому что он договаривается вместе с бывшими членами СПС, что мы никак не можем принять. Кроме того, у Кудрина не очень хорошая репутация в бизнесе, потому что в последние свои годы управления экономикой он зажал ее настолько, что бизнес практически был вынужден выезжать, закрываться.
С Явлинским мы в очень хороших приятельских отношениях, я очень уважаю его как политика и как человека, но «Яблоко» скорее социал-демократическая партия. Их программа прежде всего о гражданских свободах, это правозащитная программа, но никак не праволиберальная.
— Кого ваше движение поддержит на ближайших президентских выборах?
— Мы сразу определились с этим вопросом. В «Деловой России» мы поддержали Путина на предстоящих выборах, то же сделает и движение. В такой парадоксальной ситуации, когда в левой стране нужно совершить правый поворот, я знаю только одного политика, который может это сделать при сохранении стабильности в стране. Это Путин.
— Почему вы думаете, что Путин захочет сделать правый поворот?
— Мы верим в то, что Путин согласится с нами и совершит правый поворот в своей политике, понимая, что нам нужна новая экономика, новая система, модернизированные политические институты.
— В каких взаимоотношениях ваше движение будет с народным фронтом?
— «Деловая Россия» состоит в «Народном фронте». Такими же будут и отношения с фронтом у движения.
— Вы всегда были представителем бизнеса. Устраивает ли вас то, что происходило в отношении бизнеса в последние годы? Например, судебная практика по экономическим статьям и т. д.?
— Конечно, мы оцениваем нынешнюю ситуацию как не стимулирующую дальнейшее развитие. Даже можно сказать как негативную. Поэтому мы пытаемся создавать институты, менять законодательство. При нашем активном участии было принято три пакета законов о гуманизации уголовного законодательства в экономической сфере. Мы работаем над дальнейшим развитием этого законодательства. Например, над отменой статьи за мошенничество. Мы создали центр борьбы с коррупцией совместно с государством.
— А с чем связаны все эти проблемы: коррупция, административное давление, рейдерство? Это система такая или что?
— Проблема в том, что последние годы мы жили по кудринской сырьевой модели. Вначале она была эффективна, но в какой-то момент он не понял, что уже добился цели, стабилизировал экономику и надо было переходить к этапу развития.
— То есть рейдерство, коррупцию, порочную судебную практику по экономическим статьям вы связываете только с тем, что Кудрин вовремя не сменил экономическую модель?
— Нет, конечно, то, что я говорил, касалось экономической части. Но что касается административного давления на бизнес, оно также связано с сырьевой моделью развития. В такой модели экономика зависит от 40-50 компаний, а конкурентный сектор становится все меньше и меньше. В сырьевом секторе у нас задействовано не более 5% населения, все остальные живут на периферии этой модели. От этого растет количество чиновников, количество неэффективных, малооплачиваемых рабочих мест. В результате растут бюрократия, коррупция и давление на оставшиеся крохи бизнеса. Главный путь борьбы с коррупцией — это развитие рынка, развитие частного сектора. Если нас будет много, то коррупции станет меньше.
— Вся эта модель была создана при Путине, вы действительно верите, что при нем же получится ее изменить?
— Все-таки саму модель строил Кудрин — он был экономическим советником, и его вина в том, что мы эффективную поначалу модель вовремя не заменили моделью развития. Сама жизнь заставит всех нас очень серьезно задуматься о смене экономической модели. Потому что нефтяные цены не могут долго находиться на таком высоком уровне, кроме того, растут наши расходы.
— Вы создаете движение, чтобы участвовать в политической жизни. Насколько честными, на ваш взгляд, были прошедшие выборы в парламент?
— Конечно, здесь есть проблемы, но решать их нужно не на площади, а в диалоге. Сейчас очень важно, насколько эффективно и быстро будет сформирована структура этого диалога.