Маски-шоу было, обещание убить было, Березовского не было

Во вторник в Высоком суде Лондона свидетелем со стороны Романа Абрамовича выступал совладелец «Металлоинвеста» и владелец Coalco Василий Анисимов. Он давний друг при этом Бадри Патаркацишвили, близкого партнера Бориса Березовского и добрый знакомый как Абрамовича, так и Олега Дерипаски. Эта «трехсторонняя» дружба дает основания полагать, что Анисимов, который был совладельцем Красноярского алюминиевого завода и в 2000 году продавал его, как тогда говорилось, «акционерам «Сибнефти», должен знать, владел ли Березовский  долей в КрАЗе и других алюминиевых и нефтяных активах.

Напомню, Березовский заявляет, что владел активами, но Абрамович это отрицает. Если прав лондонский изгнанник, то он, вероятно, мог бы претендовать на разницу между суммой, которую ему заплатил Абрамович, и рыночной ценой, по которой Абрамович продал «Сибнефть» «Газпрому», а алюминиевые активы — Дерипаске. Березовский требует доплатить ему $5,5 млрд. Абрамович же утверждает, что платил Березовскому «гонорар» за политическую «крышу» и полностью рассчитался.

Анисимов признался в суде, что, хотя дружил с Патаркацишвили, никогда теплых чувств к Березовскому не испытывал. Березовский готовится судиться и с ним. Анисимов, покупая вместе с Алишером Усмановым Михайловский горно-обогатительный комбинат, якобы взял у него, Березовского, часть денег от продажи его алюминиевых активов, а долю в ГОКе не предоставил.

Избирательная память

В суде выяснилось, что Анисимов четко помнит, как тяжело давался ему и его партнерам вход в алюминиевую отрасль, как их выталкивали чиновники и криминал, но напрочь забыл о существовании документов, смысл которых можно было бы толковать в пользу Березовского.

Анисимов вспоминает, что продажа КрАЗа и Красноярской ГЭС была отнюдь не добровольной. «Давление оказывалось со всех сторон, — рассказывает он, — и со стороны губернатора Красноярского края [Александра] Лебедя, и со стороны криминальных авторитетов». Когда его команда прилетела в Красноярск, их посадили в автобус и отвезли на кладбище, пообещав, что, если останутся работать, окажутся в могилах. Губернатор же приказывал организовывать «маски-шоу», отказывать в разгрузке сырья под предлогом поисков в вагонах бомб.

Адвокат Березовского Лоренс Рабиновитц напоминает об иске Березовского к Анисимову, в котором бывший олигарх утверждает, что из 20% Анисимова в «Металлоинвесте» четверть принадлежит ему и что ни одна из сторон не оспаривает, что на инвестиции в Михайловский ГОК пошла часть денег, полученных от Патаркацишвили. А кроме того — что эти средства были выручкой Березовского от продажи доли в «Русале».

Анисимов соглашается только с тем, что $250 млн пошли на эту покупку, но опровергает, что инвестировал деньги от имени Березовского и Патаркацишвили. «Я утверждаю, что никогда не видел и не слышал, что Березовский имеет какое-то отношение к этому», — заявляет он. По его словам, «Березовского в «Русале» никогда не было».

«Русал» и арабский шейх

Анисимов подтверждает, что в продаже его доли в КрАЗе и в оформлении сделки по приобретению Дерипаской второй половины «Русала» участвовали его юристы, в том числе работавший на него представитель Патаркацишвили Иван Стрешинский (позднее гендиректор Coalco и «Телекоминвеста»). Кроме того, именно Патаркацишвили свел тогдашних владельцев КрАЗа с Абрамовичем. Однако стали ли владельцами КрАЗа и Абрамович, и Патаркацишвили, и участвовавший в переговорах Евгений Швидлер (нынешний глава управляющей компании Абрамовича Millhouse), его тогда «не волновало». Он также не помнит, что после продажи КрАЗа советовал Патаркацишвили перевести его активы в офшоры.

Рабиновитц демонстрирует несколько документов: факсы на имя Стрешинского как представителя Патаркацишвили, в которых упоминаются КрАЗ и ГЭС, протокол, сделанный для Патаркацишвили работниками Анисимова, записку юриста Березовского и Патаркацишвили о встрече с Анисимовым в Баден-Бадене в июне 2001 года, но тот ничего «не видел» и «не помнит».

В записке, в которой Анисимов назван «близким другом и советником Бадри», речь идет о состоявшейся в немецком курортном городке встрече. Там обсуждались трастовые механизмы, компании Devonia и «Сибнефть», а также участие «Романа А.» и некоего «шейха» (речь, очевидно, о Султане бин Халифе аль-Наяне из Абу-Даби, через компанию которого Devonia осуществлялся перевод денег Березовского в британский банк Clydesdale, подробнее читайте о его роли здесь).

Анисимов поездку в Баден-Баден в гости к Бадри вспомнил, но возражает, что, если бы там обсуждались дела с английскими юристами, переводить для него было бы некому. Кроме того, если он когда и приезжал в Баден-Баден, то они с Патаркацишвили обычно ходили в ресторан. А там с документами возиться не с руки. В общем, деталей той конкретной поездки он не помнит.

Б2 и БП

Следующим адвокаты Березовского допрашивают юриста Олега Дерипаски Пола Хаузера. Он участвовал в подготовке «Соглашения о покупке-продаже активов» между Дерипаской и Абрамовичем через трейдера Абрамовича Runicom, а также в обсуждении некоторых других документов.

Как свидетельствует Хаузер, Березовский и Патаркацишвили никогда не упоминались в этих обсуждениях.

Адвокат демонстрирует меморандум, датированный  2004 годом, в котором упоминается траст Абрамовича Madison, выступающий доверительным управляющим для какого-то «Б», и «отношения между РА и Б», и электронные письма Хаузера о «Б2» и «БП». Судя по содержанию документа, «РА больше не хочет иметь отношения с Б». Хаузер объясняет, что «Б» и «БП» — это Патаркацишвили, а «Б2» — Березовский. В письмах, уверяет юрист, обсуждается заявление Березовского в печати, что он акционер «Русала».

Договор от 15 марта 2000 года о продаже компанией Runicom Дерипаске алюминиевых активов тоже требует пояснений. В нем упомянуты «другие продающие акционеры», и адвокаты Березовского считают, что так обозначен именно он. Хаузер полагает, что это могли быть любые другие компании Абрамовича, а не названы они по соображениям конфиденциальности.

Что же касается прошедшей в два этапа (в 2003 и 2004 году) продажи половины «Русала», то Хаузер участвовал в подготовке документов, но с версией юристов Березовского о том, как проходил второй этап, не согласен.

Сторона Березовского считает, что он прошел в три приема. Сначала переговорщики обменивались проектами документов, в которых должны были быть указаны некие X и Y — бенефициарные владельцы. Однако Абрамович заявил, что гарантировать им бенефициарное владение он не станет. Тогда, чтобы выйти из тупика, Абрамовичу пришлось согласиться вести дела только с Патаркацишвили, и тот назовет бенефициарного владельца.

Хаузер заявил, что не знал, держал ли Абрамович в трасте акции для неких X и Y. Юрист знает только, что Абрамович соглашался иметь дело с Патаркацишвили. Статья в Moscow Times, в которой Березовский заявлял о своем владении акциями «Русала», могла бы рассматриваться как свидетельство существования его как третьей стороны, но, подчеркнул Хаузер, он «аккуратный и осторожный юрист и не привык верить на слово».

В статье использован онлайн-репортаж Gazeta.ru