В регионах завершается подготовка к началу осенних избирательных кампаний. Выбороподобные процедуры по определению губернаторов пройдут в Амурской, Белгородской, Брянской и Новгородской областях. Одновременно возобновилось падение рейтингов Владимира Путина, Дмитрия Медведева и «Единой России», которые прежде росли. По данным опроса традиционно близкого к власти фонда «Общественное мнение» (ФОМ), рейтинг доверия Владимиру Путину за два месяца снизился на 7%: с 55% в марте до 48% в мае. За «Единую Россию», по данным ФОМ, на гипотетических выборах в ближайшее воскресенье готовы голосовать 44% опрошенных против 47% респондентов две недели назад.
Эти данные перекликаются с выводами последнего доклада ЦСР, «Общество и власть в условиях политического кризиса». Феномен роста рейтингов власти после фактически безальтернативных президентских выборов эксперты центра объясняют когнитивным диссонансом. По их мнению, после ситуации вынужденного выбора между одинаково непривлекательными вариантами «люди на время теряют интерес к отвергнутым альтернативам и стараются преувеличить достоинства избранного варианта». Рост рейтингов доверия власти выглядел в этом случае закономерным, но временным — и уже через неделю после публикации доклада это подтвердили социологи.
Раз так, всем надеждам политтехнологов власти на то, что политическая буря закончилась и все будет как раньше, не суждено сбыться. Пока рейтинги росли, разговоры о ребрендинге или даже разделении «Единой России» становились все тише. Однако сейчас уже очевидно, что раздражение и усталость от «Единой России» никуда не делись. Значит, с приближением региональных выборов ей вновь напомнят и про «партию жуликов и воров», и про стратегию «голосуй за любого другого кандидата». Продолжение электоральных проблем вновь актуализирует все вопросы, связанные с различными вариантами изменений партии — от маскировочных технологий до более радикальных вариантов — переименования или даже разделения.
В настоящее время в рамках так называемой политической реформы реализуется прежняя стратегия 2000-х — «понуждение к партийности». Искусственный загон граждан в партии, куда вступают не по общности взглядов, а по необходимости, ведет к их обезличиванию. Закон о выборах губернаторов ставит независимых кандидатов в откровенно ущербное по отношению к партийным положение: помимо сбора подписей муниципальных депутатов они еще должны собирать затем подписи избирателей от 0,5% до 2% от общего числа избирателей региона. И даже несмотря на это, регионам настойчиво рекомендуют вообще не оставлять гражданам права на самовыдвижение. Нигде, кроме Ярославской области и, видимо, Москвы, региональные законы о выборах губернаторов не будут содержать возможности самовыдвижения граждан.
Однако на самом деле самовыдвижение на выборах губернаторов выгодно в первую очередь самой власти. В случае с законом о политических партиях она уже поняла, что лучше размывать протестные голоса, чем концентрировать их даже вокруг сателлитов, но для выборов губернаторов этого понимания почему-то не хватило. Наоборот, сверхжесткие фильтры и отсутствие самовыдвиженцев снизят конкуренцию и могут искусственно сконцентрировать протест даже вокруг технических кандидатов. Если бы самовыдвиженцы были, они бы не только усилили распыление протестных голосов, но и дали бы самим действующим губернаторам возможность стать самовыдвиженцами, выступив в роли «надпартийных кандидатов». В условиях общего отношения граждан к политическим партиям, которые по любым опросам плетутся в хвосте рейтингов доверия к политическим институтам, и падения рейтингов ЕР, надпартийный статус президента и губернаторов становится почти неизбежной формой их политического существования во многих регионах.
Участие политических партий в выборах глав регионов было низким на протяжении всего времени, когда эти выборы проводились: в большинстве регионов выборы носили преимущественно персональный, а не партийный характер, и даже партийные в реальности кандидаты публично старались от партий дистанцироваться. Ведь кандидат на мажоритарных выборах (а это по определению выборы персоналий) заинтересован расширять, а не сужать свою поддержку за счет искусственной идеологизации кампании. То, что сейчас при принятии региональных законов о выборах губернаторов понимания этого нет, говорит не только о силе инерции «принудительной партизации» 2000-х. Это говорит и о том, что количество изменений губернаторского корпуса перешло в его качество, и среди региональных чиновников сегодня наблюдается полное непонимание электоральных закономерностей и перспективных электоральных стратегий, вместо этого слепо выполняются спущенные из Москвы рекомендации.
В тоже время в последние годы и на федеральном уровне, и на региональном в наиболее сложных для власти случаях, уже неоднократно предпринимались попытки дистанцироваться от созданной при ней же партии, на которую на выборах символически выплескивается весь направленный против властной вертикали негатив. При сохранении электоральных проблем партии власти эти технологии неизбежно будут востребованы вновь.
Можно напомнить, как в 2011 году после откровенных провалов «Единой России» на региональных выборах и массовой кампании против «партии жуликов и воров» был создан Общероссийский народный фронт (ОНФ), явно призванный замаскировать ЕР под новой вывеской. Но топорная кампания по его созданию и раскрутке привела к тому, что в итоге ЕР на выборы Госдумы РФ пошла в собственном качестве — и с неубедительным, несмотря на все махинации, результатом. Сам Путин дистанцировался от «Единой России» другим способом — он просто не вошел в ее список, доверив партию Медведеву. После этого Владимир Путин, формально выдвинутый «Единой Россией» на пост президента, провел избирательную кампанию, явно старясь вообще выдвинувшую его партию не упоминать. Одновременно и на местных выборах несколько фактических кандидатов «Единой России» (к примеру, на выборах муниципальных депутатов в Москве, выборах мэров Ярославля и Архангельска) предпочли идти формально в качестве независимых кандидатов.
И в прошлом, в 1993-2003 годах, федеральная власть к каждым следующим федеральным выборам предпочитала вместо реанимации прежней партии власти создавать новую («Выбор России», «Наш дом — Россия», «Единство»). «Единая Россия» стала первой партией власти в современной России, пережившей более чем одну федеральную кампанию.
Помимо истории с ОНФ есть и масса региональных примеров того, как в предвыборных целях создавались различные маскировочные структуры, фактически «партии внутри партии». Один из чемпионов по «маскировочным технологиям» — Омск, где всегда была сильна оппозиция, особенно коммунисты. Так в 2007 году на выборах в омский горсовет сторонники тогдашнего мэра Виктора Шрейдера, выдвинутые «Единой Россией», вели агиткампанию под знаменами движения «Омская инициатива», имевшего свою программу, логотип и агитпродукцию. В 2012 году, когда Шрейдер покинул пост мэра, партия власти при поддержке губернатора выдала на новых выборах горсовета новый PR-симулякр под названием «Омская весна». Материалы, оплаченные из избирательного фонда кандидатов «Единой России» гласили: «Многие из нас — члены партии «Единая Россия», которую сегодня критикуют. Во многом эта критика справедлива, но это еще раз доказывает, что партия реально работает. … Мы уверены: только вместе мы обеспечим поддержку городских проектов на федеральном уровне. Поэтому «Единая Россия» и «Омская весна» объединяют усилия. «Омская весна» — это программа городского развития».
На выборах Кировской гордумы, также прошедших 4 марта 2012 года, кандидаты «Единой России» по одномандатным округам выпускали агитматериалы без единого упоминания своей партийной принадлежности. Вместо этого они призывали присоединяться к некоему движению «Народный наблюдатель», которое следит «за жестким соблюдением закона во всех сферах общественной жизни — от экономики и политической агитации до ЖКХ и хода голосования 4 марта», а сами кандидаты (зачастую действующие члены фракции «Единой России» в гордуме) выступали в роли руководителей территориальных групп этого движения. В городе Курган на местных выборах создавались предвыборные организации сначала «Весна», на следующих выборах «Наш город».
И чем сильнее будут имиджевые и иные проблемы «Единой России», тем более очевидной будет искусственность партийной показухи, которая на самом деле для большинства местных элит была и остается лишь политическим ритуалом. А значит, выше будет и потребность власти в новых маскировочных технологиях. Однако эти маскировочные для партии власти технологии на самом деле лучше всего показывают саму искусственность ее создания и формальную природу принадлежности к ней. Настоящая партийная система никогда не может быть навязанной.
