В своей программной «экономической» статье кандидат в президенты и действующий премьер Владимир Путин выдвинул инициативу ввести налог на роскошь. На встрече с доверенными лицами на этой неделе он вновь вернулся к этой теме, заявив, что данный налог затронет только личное сверхпотребление. Что на деле означает подобная предвыборная идея?
В своих предвыборных выступлениях кандидат в президенты Владимир Путин несколько раз предлагал ввести налог на роскошь. Возможно, это и следовало бы сделать. Но не сейчас. И вот почему.
Конечно, наша налоговая система совершенно не отвечает требованиям социальной справедливости. Богатые платят в виде налогов меньшую часть своих доходов, чем бедные. В других странах дело обстоит ровно наоборот. Так получается, во-первых, из-за регрессивного подоходного налога (чем выше зарплата, тем ниже платежи в Пенсионный фонд, на мед- и соцстрахование). Во-вторых, налог на дивиденды по акциям, у самых богатых составляющий существенную часть дохода, намного ниже налогов на зарплату.
Такая конструкция налоговой системы — большая редкость. В развитых странах ставка подоходного налога растет по мере роста доходов, доходя до 60-70%, у нас же ставка одна — 13%. Исправлять искривленную налоговую систему, берущую у бедных большую часть доходов, чем у богатых, надо. Но налог на роскошь — негодное для этого средство.
Да, лучше увеличивать налоги на потребление, чем налоги на доходы. Последний вариант лишает людей стимула зарабатывать. А налогообложение потребления подталкивает их к инвестициям. Но если ввести в России налог на роскошь сейчас, это будет только дискредитацией неплохой идеи.
Роскошь — понятие относительное. Например, допустим, мне кажется роскошью чек в ресторане или кафе за ужин, превышающий 3000 рублей на человека. А кому-то еще кажется роскошью любой поход в кафе в принципе, даже если чек не превысил 300 рублей. Но иной скажет, что и 10 000 за ужин — не деньги.
Или, скажем, мне кажется роскошью носить часы стоимостью $10 500. Тем более что и часы, и будильник встроены в мобильный телефон. А у Путина представления другие — одни часы такой цены он, сняв с руки, подарил сыну пастуха в Туве, другие — тульскому рабочему. Часы, которые носит президент Дмитрий Медведев, стоят втрое дороже путинских, часы Рамзана Кадырова — в 28,5 раз дороже, а Владимира Ресина, бывшего еще недавно вице-мэром Москвы, «Ведомости» фотографировали с часами, стоящими у швейцарского производителя более $1 млн без учета налогов. При этом получаемые чиновниками зарплаты едва ли позволяют им делать столь дорогие покупки. Но налоговый контроль расходов в России отсутствует.
Как же взять со всей этой роскоши налог? Проще всего обложить налогом дорогую недвижимость. Допустим, что в Москве и Подмосковье роскошь начинается с $1 млн за квартиру и с $1,5 млн за дом, в других регионах планка ниже. Но у нас и так вот-вот произойдет реформа налога на недвижимость — он будет взиматься не с кадастровой, а с рыночной стоимости жилища. Владельцы дешевого жилья должны получить льготу, а дорогого — заплатить. Облагать одно и то же дважды — подход неверный. Можно просто установить для жилья сверх определенной суммы повышенную ставку.
Та же ситуация с машинами. Их владельцы и так ежегодно должны платить налог, рассчитываемый в зависимости от мощности двигателя. Брать с дорогих машин еще один налог — неправильно. Но ничто не мешает сделать существующий налог более «тонким», установив, что с ростом стоимости авто ставка повышается. Итак, два главных предмета роскоши — недвижимость и авто — могут быть обложены повышенным налогом без введения специального налога на роскошь. С остальными предметами ситуация сложнее.
Казалось бы, с дорогих часов (ювелирки, дорогой одежды и т.д.) справедливо брать налог на роскошь не только при покупке, но ежегодно — как с автомобиля. Но едва ли налоговым инспекторам при всем желании удастся забраться в гардеробы и шкатулки политиков, бизнесменов, поп-звезд и телеведущих, чтобы пересчитать стоимость содержащихся там предметов по рыночной стоимости (да еще с учетом амортизации — роскошь тоже стареет и теряет в цене). Поэтому с подобных предметов налог реально взять лишь однажды — при их покупке.
Однако небольшой налог при покупке дорогой ювелирки, одежды, сувениров, мебели, вина и т.д. никого не смутит и ничего не даст бюджету. А высокий налог лишь заставит покупать все эти предметы за границей, то есть в реальности не увеличит, а уменьшит доходы бюджета из-за снижения оборота торговли.
Роскошь, потребленная россиянами за границей, для российского бюджета вообще совершенно бесполезна. С яхты Eclipse Романа Абрамовича (€400-500 млн) российский бюджет ничего не получил — она куплена за рубежом и никогда не пересекала российскую границу. И тратя только на гонорар приглашенной на новогоднюю вечеринку группе Red Hot Chili Peppers £5 млн, бизнесмен не должен делиться с российской казной: вечеринка проходила на острове Сан-Бартелеми в Карибском море.
Получается, большой налог на роскошь вреден — он только еще больше подтолкнет самых богатых россиян больше потреблять за границей, чем в России. А маленький бесполезен с точки зрения бюджета. Вдобавок у богатых возникнет иллюзия, что заплатив крошечный налог на роскошь, они уже отдали свой долг обществу. И они станут меньше тратить на благотворительность. Между тем нужно добиться ровно противоположного: сейчас доля доходов, которую тратят на благотворительность российские долларовые миллиардеры, значительно ниже доли, которой делятся с обществом их иностранные коллеги.
Но главная проблема с налогом на роскошь в России связана с его администрированием. Предметы, облагаемые серьезным налогом на роскошь, богатые обязательно будут прятать. У нас и так нет никакой ясности даже с самой известной собственностью. Вот, например, скандальный дворец в Прасковеевке под Геленджиком. Работавший когда-то в команде «питерских» бизнесменов Сергей Колесников утверждает, что это дворец Путина. Пресс-секретарь правительства Дмитрий Песков это категорически опровергает. С кого брать налог — с «разных физических и юридических лиц», которым, по словам Пескова, принадлежит дворец? И таких сюжетов довольно много.
Вывод простой. Чтобы бюджет получил что-то с дорогой недвижимости и «движимости» — от авто до ввозимых в страну яхт, новый налог не нужен, достаточно настроить действующие. Остальные предметы роскоши можно обложить маленьким налогом, но вреда от этого больше, чем пользы. А вводить большой налог на них еще вреднее. Наконец, налог на роскошь можно вводить только тогда, когда будет разрушен российский симбиоз власти и богатства, то есть когда чиновники перестанут зарабатывать на своих должностях, а налоговые инспектора будут обязаны проводить рейды, контролировать расходы и работать с налоговыми декларациями чиновников так, как будто это простые смертные. В нынешней же ситуации налог на роскошь пригоден лишь для того, чтобы запудрить мозги избирателям.