Михаил Прохоров — единственное новое лицо в предвыборной гонке за пост президента России. Все остальные зарегистрированные кандидаты хорошо известны и вряд ли предложат что-то новое и неожиданное. Судя по заявлениям кандидатов и проектам их программ, в центре предвыборной кампании снова будет вечнозеленая тема «как потратить». За исключением бизнесмена Прохорова только один кандидат — Владимир Путин — упомянул в проекте программы о «низкой эффективности российской экономики», он считает это главным вызовом стране. А в остальном даже действующий премьер по традиции рассказывает электорату о росте госрасходов.
Если судить по предвыборной кампании, бизнеса в стране вроде как и нет. Как нет и падающей конкурентоспособности российской экономики, острейших структурных, налоговых, инвестиционных проблем. Forbes решил восполнить этот пробел и обратился к 10 предпринимателям, участникам списка богатейших людей России, представляющим разные сектора экономики, с вопросом о том, как сделать страну более эффективной и конкурентоспособной. Кому, как не им, говорить по делу?
Сергей Галицкий, розничная сеть «Магнит»
Место в рейтинге — №24
Состояние — $2,9 млрд
Остановить убыль населения в России
В XXI веке в конкурентной борьбе будут побеждать не только те страны, у которых лучше технологии, но и те, у которых больше население. Достаточно посмотреть на то, что происходит в Китае, где население превышает 1,3 млрд человек. Россия же, наоборот, каждый год сжимается. За счет сокращения населения внутренний спрос падает примерно на полпроцента в год.
Государство пыталось стимулировать рост рождаемости за счет выплаты материнского капитала. Теперь надо посмотреть в другую сторону — на продолжительность жизни, которая в России по сравнению, например, с Германией ниже на 10 лет для мужчин и на 15 — для женщин.
У нас смертность трудоспособного населения многократно выше не оттого, что мы не можем вылечить, а потому, что мы вообще не занимаемся диагностикой и выявляем недуг, когда болезнь уже или не лечится вовсе, или приняла самые тяжелые формы.
Вместе с ростом продолжительности жизни нужно поднимать пенсионный возраст. Подняв планку как минимум на 5 лет, за счет выросших налогов мы получим в бюджете деньги и для обследования населения. Конечно, не дело, когда в XXI веке трудоспособное население — я имею в виду военных — уходит на пенсию в 45 лет.
Стимулировать депрессивные регионы
Не раз говорилось, что нужно строить на Кавказе больницы, школы и офисы, а иначе население будет уходить в леса. Но разве люди в Иванове, Краснодаре и других городах меньше заслужили такой подход? Главное в дотационных регионах — проблема занятости. Если люди работают, значит есть налоги. Государство должно привлекать туда иностранных инвесторов, предлагать им гарантии стопроцентного возмещения потерь в случае возникновения конфликтов и длинные налоговые каникулы для размещаемых предприятий.
Недавно Fiat объявил, что построит завод в Петербурге. Понятно, что компания вряд ли была бы счастлива, если бы ей предложили разместить его, например, в Дагестане или Чечне. Если бы государство дало гарантию погашения возможных потерь из-за нестабильности региона и налоговые каникулы на 5–10 лет, это был бы другой коленкор. С одной стороны, у людей в этих республиках появилась бы занятость и возможность зарабатывать. С другой — постепенно исчезла бы необходимость дотирования этих регионов благодаря пришедшим в регион предприятиям.
Приватизировать госимущество
Продав собственность, государство получит огромные финансовые ресурсы. Сразу возражу тем, кто говорит: продавая «Роснефть» или «Газпром», мы отдаем на сторону национальное добро. Это ерунда. Кроме одноразового пополнения, бюджет станет получать более высокие налоги. Ведь частный собственник всегда эффективнее — и просто за счет снижения уровня воровства будет расти налогооблагаемая база. Кроме того, государство может регулировать уровень прибыли с помощью налогов, особенно в монополизированных отраслях экономики. В итоге в длинном тренде мы получим эффективную экономику, а в коротком — невероятное пополнение бюджета. А заодно избавимся от чиновников и бизнес-управленцев, склонных к коррупции.
Фархад Ахмедов, «Нортгаз»
Место в рейтинге — №103
Состояние — $950 млн
Провести честные выборы
Это то, что требует и будет требовать народ, потому что это доверие, это взаимосвязь народа с властью, это движение идей и людей сверху вниз и снизу вверх. Если оно одностороннее, то система власти не работает. Я считаю, что в целом существующая система себя изжила. У властей нет адекватной реакции на происходящее, они потерялись. Чем дальше система будет сохраняться в существующем виде, тем больше она будет вязнуть. Не надо было фальсифицировать выборы. Если нет представителей народа в Думе, какие законы она может принимать — это же ручной законодательный орган получается!
Уменьшить роль государства
Жизнь показала, что там, где государство, там неэффективность и коррупция. Чем больше госслужащих, тем больше бюрократизация, тем меньше роль бизнеса в экономике. Надо довести до нуля или одной «золотой акции» долю государства во всех акционерных обществах. У чиновников и так есть много инструментов, посредством которых они могут управлять: экспортные пошлины, налоги, лицензии, технические инспекции и т.д.
Снизить налоги
Во всем мире идет конкуренция за инвестиции. При этом главное — не количество денег, а наличие людей, которые могут созидать, творить, строить, обновлять нашу дряхлую инфраструктуру. Чтобы они могли это делать, надо снизить налоги.
В 2011 году доходы от уплаты НДС и НДПИ составляли, конечно, значительную долю доходов федерального бюджета: 35% и 11,5 % соответственно.
Но высокая ставка НДС, обеспечивая львиную часть доходов бюджета, одновременно способствует возникновению всяческих схем, позволяющих уклоняться от уплаты налога. Для изживания проблемы фирм-однодневок достаточно снизить НДС до уровня процента комиссионных, уплачиваемых при так называемом «обналичивании», т.е. — до 6%. Предполагаемые потери доходов бюджета вследствие снижения ставки НДС с лихвой компенсируются ростом его собираемости.
Что касается НДПИ. С каждым годом растет себестоимость добычи газа. Легких месторождений уже не осталось — только труднодоступные и удаленные. В ноябре государство, не подумав ни о чем, увеличило НДПИ для тех, кто не экспортирует газ и не владеет газотранспортными системами. Что было на уме законодателей, которые проголосовали за такой закон? Для «Нортгаза» налоги выросли чуть ли не до 70% от цены газа без учета себестоимости услуги: ставка НДПИ составляет 509 рублей при цене реализации газа «Межрегионгазу» в 828 рублей за 1 тыс. куб.м (без НДС). Не надо быть Ломоносовым, чтобы посчитать экономику: платить такой налог может только «Газпром», который экспортирует газ. Как можно работать в таких условиях, развиваться, увеличивать добычу? Почему принимаются законы, которые противоречат здравому смыслу? Или всех подгоняют под «Новатэк»? Обесценивают компании, чтобы мы руки опустили и сдались новоявленному квазичастному гиганту, который хочет всех поглотить? Кому это выгодно? Ответ кажется очевидным.
Георгий Генс, «Ланит»
Место в рейтинге — №147
Состояние — $650 млн
Сократить чиновников
Для борьбы с коррупцией необходимо провести всеобщую амнистию с последующим усилением контроля деятельности чиновников. Амнистия может распространяться не только на коррупционеров, но и на тех, кто выводил капиталы из страны. Можно предложить вернуть вывезенные средства, заплатив, допустим, 10% от суммы.
Необходимо в разы сократить численность чиновников. Тогда оставшиеся смогут получать адекватно своему уровню квалификации, не брать взятки и не создавать «рядом стоящие» компании. Если «традиционного» коррупционера можно сравнить с тем, кто отбирает у рыболова часть пойманной рыбы, то чиновничьи компании отбирают уже не улов, а удочки.
Роман Авдеев, Московский кредитный банк
Место в рейтинге — №102
Состояние — $950 млн
Развивать политическую конкуренцию
Власти необходимо наладить диалог с гражданским обществом. Он должен быть двусторонним и цивилизованным. Сейчас предвыборный год, диалог вроде бы появился. И важно, чтобы он появлялся не только перед выборами, а был постоянным: власть должна отвечать на запросы общества. Сейчас власть реагирует адекватно: собираются снижать проходной барьер на выборах в Госдуму, упростить регистрацию партий, вернуть выборность губернаторов и т. д. Важно избежать крайностей — не нужно возвращаться в 1990-е.
Сергей Генералов, группа «Промышленные инвесторы»
Место в рейтинге — №117
Состояние — $850 млн
Ввести налоги на роскошь
Принятое решение по увеличению страховых взносов (с 2011 года они были увеличены с 26% до 34% от фонда оплаты труда. — Forbes) сильно отбросило нас назад. Надо отменить это повышение. В рамках Таможенного союза у нас самые высокие налоги. В Казахстане они, например, существенно ниже. К сожалению, началось «забытое старое». Бизнес выплачивает «серую» зарплату в конвертах. Это повышение — ошибка нашей власти. Снижение налогов можно компенсировать налогами на роскошь, алкоголь, табак. Что такое налог на роскошь? Это прежде всего налог на недвижимость физических лиц, взимаемый от реальной рыночной стоимости.
Сергей Петров, группа «Рольф»
Место в рейтинге — №169
Состояние — $550 млн
Дерегулировать экономику
Нужно немедленно принять решение о дерегулировании всего. Это должен проводить один человек, желательно из бизнеса, и он должен это делать жестко. Нельзя реформировать полицию, оставляя верхушку, коррумпированных министров и замов. Противники жестких решений говорят, что тогда будет бардак. При этом в основном они — те самые чиновники, которые на этом «кормятся». Я готов к бардаку на какое-то время. Иначе реформы будут в стиле Путина — давайте «немножко дерегулируем». Они сначала создадут регулирующую структуру, а потом еще усилят ее, чтобы она дерегулировала себя.
Опаздывая с реформами, мы обрекаем себя на ухудшение условий для реформ в будущем. Попытки чиновников что-то изменить — вернуть выборы губернаторов, обновить «Единую Россию» — мне напоминают последние дни КПСС.
Обеспечить политическую конкуренцию
Нужно принять закон об оппозиции, снизить проходной барьер в Госдуму до 3% и отменить процедуру регистрации партий. Если для регистрации нужно даже 300 подписей, заинтересованные чиновники найдут какую-то опечатку и завернут заявку. Без политической конкуренции невозможно победить коррупцию. Как только у конкурирующей партии появится возможность бороться за власть, она потребует от «всяких Ольг Егоровых» соблюдения закона, потребует независимости суда.
Либерализовать трудовое законодательство
России нужно привлекать иностранный капитал не только в виде инвестиций, но и в виде технологий. Но для инвесторов необходимы гарантии. Бизнес задавлен нашим жестким Трудовым кодексом. У меня приятель, владелец гостиницы, жалуется: девушка на ресепшен хамит, показывает средний палец клиентам и мне, но она беременна, и я не могу ее уволить. В Грузии, например, введено приоритетное право трудового контракта. Если мы подписали контракт, где прописаны свои условия, он становится главнее, чем Трудовой кодекс. Необходимо отменить выходные пособия, все, что нагружает сегодня бизнес и мешает производительности, — все это надо по идее отменять.
Давид Якобашвили, вице-президент РСПП
Место в рейтинге — №111
Состояние — $950 млн
Изменить условия работы инвесторов
Инвестиционные условия не должны меняться в течение 5–7 лет после того, как инвестор вложил деньги в проект. Для привлечения капитала нужна определенность. Если не будет такого моратория, капитал будет так же утекать за рубеж. Ведь мы шарахаемся из стороны в сторону: то один налог придумаем, то другой. И постоянно идут разговоры, как отнять и поделить.
Заменить всех чиновников
Я вижу единственный инструмент для существенного снижения уровня коррупции. Нужно заменить чиновников. Оставить двух-трех, а остальных просто заменить на других. Я не хочу сказать, что все высшие чиновники коррумпированы. Но народ считает, что это так. Люди им не верят. Если будут определенные встряски — людям нужна жертва. Ей могут стать чиновники, сотрудники полиции и прокуратуры. А кто еще? Бизнесмены? К ним относятся без такой агрессии и злости. Если у президента есть желание оставаться во власти ближайшие 12 лет, он должен сделать это. В других странах были такие прецеденты: приходит новая власть — и меняет всех. Иначе мы не пойдем вперед. И главное: уволив этих людей, нельзя их преследовать. Забыли, перечеркнули, ушли.
Провести финансовую амнистию
От любого наказания — уголовного или административного — должны освобождаться люди, которые нажили деньги неправедным, скажем так, путем. Это в основном касается чиновников. Необходимо сделать так, чтобы эти деньги можно было задекларировать. И ни один документ после этой амнистии нельзя сохранять — все сжечь. Человек задекларировал деньги, заплатил налог, и на этом кончено. Нужно дать гарантию, что на него не будет заведено дело. Мы уже пытались сделать такую амнистию, но она была «никакая». Так ничего и не собрали. Сейчас огромные капиталы сконцентрировались в руках чиновников, и надо дать им возможность их задекларировать. Создать условия, чтобы капитал оставался в стране.
Почему деньги сейчас отсылаются в офшор, а потом заводятся в Россию? Потому что в Россию инвестировать выгодно, но опасно. Если мы восстановим доверие — получим результат. А нет — будем иметь отток капитала как в этом году, $85 млрд.
Александр Лебедев, Национальная резервная корпорация
Место в рейтинге — №45
Состояние — $2,1 млрд
Объявить войну коррупции
Коррупция сегодня является главной угрозой развитию — хуже апартеида. Из доходов от роста цен на сырье с 2001 года (это более $2 трлн) в России похищено не менее 50%. Только своими, российскими, силами с коррупцией справиться невозможно — наши правоохранительные органы, которые с ней должны бороться, сами коррумпированы. Большие деньги, имеющие коррупционное происхождение, выводятся из страны, отмываются и оседают в офшорах. Борьба с коррупцией должна вестись на глобальном уровне, к ней надо подключить международные силы. Необходимо ратифицировать ст. 20 Конвенции ООН против коррупции и заставить всех чиновников отчитаться по расходам. Инициировать создание в политическом крыле НАТО и ЕС специальных органов по борьбе с международной коррупцией.
Провести народную приватизацию
Последствия аферы 1990-х необходимо исправить, сделав граждан фактическими владельцами «общенародного достояния». Значительную часть акций госкомпаний — до 25% — надо просто передать гражданам через систему именных счетов. Это касается компаний энергетического сектора, РЖД, госбанков — всего, чем владеет государство. В результате можно не только компенсировать людям моральный ущерб за десятилетия унижений и грабежа, которым занималась сначала советская, а потом российская власть, но и создать огромный класс реальных собственников, контролирующих деятельность основных субъектов экономики.
Ввести налог на сверхприбыль 1990-х
Правительство лейбористов в Великобритании ввело в 1997 году так называемый windfall tax — налог на «доходы, принесенные ветром». Этот единоразовый сбор заплатили собственники имущества, которое было передано в частные руки в 1980-е по бросовым ценам. Это позволило Тони Блэру собрать в бюджет более £5 млрд, которые были направлены на социальные программы.
Ограничить ставки процента по кредитам
В Российской империи был установлен максимум по ставке кредита — 6%. Взимание «лихвенных» процентов выше нормы каралось не только штрафом, но и тюрьмой. Сейчас банки накручивают ставки, доводя их до 80%. Люди боятся брать деньги, рассматривая кредит как кабалу. А те, кто в такую кабалу попадает, придумывают способы обмануть банк. В результате растут невозвраты, возникает отчуждение между банковской системой и гражданами. Единственный выход — законодательные ограничения в сфере розничного кредитования, направленные на борьбу с ростовщичеством. Система ограничений есть в ряде европейских стран, например во Франции.
Глеб Фетисов, группа Altimo
Место в рейтинге — №63
Состояние — $1,6 млрд
Создать систему стратегического управления
Мы бежим от слова «план» как черт от ладана, считается, что рынок сам все разрулит. А Япония, например, активно прибегает к общегосударственному планированию в условиях рыночного хозяйства начиная с 1980-х годов.
Главная задача на ближайшие годы — построение комплекса долгосрочных стратегий и среднесрочных программ социально-экономического развития, взаимоувязанных в горизонте 15–20 лет. Чтобы по крайней мере целевые прогнозы друг с другом сходились, чтобы не получалось так, что левая рука не знает, что делает правая. Нужен закон «О стратегическом управлении», определяющий набор и статус стратегических документов, которые будут учитываться при планировании бюджета и принятии других управленческих решений. Но закон работать не будет, если в нем не прописать нормы контроля и механизмы ответственности чиновников.
Управление в стране с девятью часовыми поясами должно «плясать» от территориального измерения. Полезно было бы возродить Генеральную схему развития и размещения производительных сил. Или лучше назвать ее схемой пространственного развития, чтобы никого не напугать. Чтобы заводы, дороги, добыча и переработка сырья размещались не сами по себе, а с учетом ограниченности ресурсов и оптимальных территориальных пропорций.
Сформировать стабильные правила игры
Бизнесу нужна стабильность. Когда вагоновожатый постоянно ищет новые пути, вагон сходит с рельсов. Пускай правила игры будут не самыми простыми, но зато более или менее устойчивыми и понятными.
В первую очередь нужно закончить с законодательными шараханьями. Среди постсоциалистических стран Россия с отрывом лидирует по числу принимаемых законов. Меньше чем за 10 лет Гражданский процессуальный кодекс менялся больше 80 раз. Посмотрите на чехарду с социальными отчислениями: сначала 26%, потом 34%, теперь планируется отступление на 4%. Прежде всего нужна стабильность налогового режима. Требуется не только прекратить налоговые проверки, нужен мораторий на изменение налогов и сборов на период 5–6 лет. Обеспечить стабильность не значит консервировать «право сильного». Следующий шаг — сделать правила едиными для всех. Неприкосновенность прав собственности, равенство перед законом и независимость судебного арбитража — это не просто красивые слова, а прикладные инструменты для обеспечения конкуренции.
Найти источники модернизации
Если будет продолжен курс на модернизацию, президенту придется бороться с неразвитостью механизмов рефинансирования, недостатком «длинных денег» и внутренних источников кредитования инвестиций и, как следствие, подчинением экономики внешнему спросу. Гордиев узел нашей экономики — низкий уровень ее монетизации, наследие политики количественного ограничения денежного предложения со стороны ЦБ и установления жестких банковских нормативов.
Ставка рефинансирования не должна превышать среднюю норму прибыли в обрабатывающей промышленности. Сроки кредитов должны стать адекватными длительности научно-производственного цикла — 4–7 лет, не меньше. Денежную эмиссию нужно переподчинить задаче рефинансирования банков под залог кредитных требований к производственным предприятиям, облигаций государства и институтов развития. Нужно кардинально расширять ломбардный список Центробанка и включить в него векселя платежеспособных предприятий, а также облигации институтов развития и госкорпораций. Для расширения ресурсной базы нужно отменить обязательное резервирование долгосрочных вкладов физлиц, подлежащих обязательному же страхованию.
Олег Бойко, инвестхолдинг Finstar
Место в рейтинге — №94
Состояние — $1 млрд
Провести комплексные реформы
Реформы эффективны, когда они сложные, комплексные, хорошо управляются и рассчитаны не на четырехлетний срок, а хотя бы лет на 10–15. Панацеи и волшебных спичек не существует, к сожалению. Путин правильно говорит: преемственность лучше, чем чехарда. Но стабильности мало, курс должен быть конструктивный.
Всепроникающая неадекватность отношений между бизнесом и властью, между народом и властью становится очевидной на всех этажах. Основная проблема — оторванность и отсутствие диалога, реального, а не демонстрируемого. Народ у нас некапризный, уровень жизни растет, но негативные явления столь очевидны, что народ не может их игнорировать.
Изменить отношение к труду
Основная проблема — отношение к труду нашего населения. Восприятие труда как основной формы самореализации, основного источника необходимых эмоций у нас не развито. В России всегда с этим было иначе, чем, скажем, в протестантской культуре, но сейчас это «иначе» достигло максимальной степени. До революции все, что люди в России производили руками или головой, было соизмеримо с мировым уровнем качества. В СССР уравниловка не давала возможности получать от труда удовольствие. А потом на смену коммунистической системе ценностей пришла гламурно-жульническая: многим нравятся легкие деньги и легкая слава.
Власть должна запустить программу изменения духовных ценностей и мировоззрения. Это может инициировать церковь, или общественность, или партия — кто-то, у кого есть властный и административный ресурс, кто в состоянии что-то внедрять, кого слушают, кому верят. Но без государства реализовать программу сложно, потому что она потребует создания институтов, которые внедряли бы новые ценности. Чтобы решить эту проблему, видимо, должно смениться не одно поколение.
Получить новые технологии
Очень важно получить новые технологии извне, за деньги и с серьезным сопровождением. «Раскидывание с вертолета» оборудования по всей стране не сработает, задача более сложная. Это могут быть СП или другие схемы передачи технологии, которые подразумевают большую долю участия передающих в бизнесе. Зарубежные партнеры должны быть заинтересованы: придется им много платить либо привлекать в совместный бизнес. Система «построили и уехали» не работает: итальянцы создали завод в Тольятти, а в итоге получились «жигули». Нужна модель build-operate-transfer, шеф-монтаж: не просто продали, а еще и привезли, не просто привезли и смонтировали, но еще обучили людей и проследили, чтобы заработали процедуры контроля.
Изменить отношение власти к бизнесу
Власть должна заработать авторитет института, от которого не ждут неожиданных и неадекватных действий. Тогда бизнес поверит, что власть ничего не отбирает, не меняет правила игры, последовательно улучшает условия ведения бизнеса. Наконец, что она стабильна с политической точки зрения — а для этого требуется, чтобы ее политическая платформа была предсказуема и разделяема в том числе и мировым бизнес-сообществом. Ведь критерии оценки удобства ведения бизнеса у наших и у иностранных бизнесменов ничем не отличаются. Это нормальное налогообложение, доступ к рынкам капитала, ясные юридические правила и отсутствие неоправданного риска.