Forbes продолжает публиковать серию материалов о проекте новой пенсионной реформы. Все материалы см. здесь.
Материал относится к серии статей российских экспертов из Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА) о стратегических проблемах развития страны.
Представим себе корабль, давший течь: в трюме дыра, но пассажиры об этом еще не знают. Вместо того чтобы заделать течь или эвакуировать пассажиров, капитан решает избавиться от спасательного плота, чтобы облегчить корабль. Результат? Пробоина не устранена, потеря плота отрезала пути отступления пассажирам, а капитан слушает бравурные отчеты помощника о том, что осадка корабля повысилась.
Похожим образом пытается решить проблемы пенсионной системы правительство: вместо реальных реформ запланировано радикальное снижение отчислений в накопительную часть, что по сути означает ее отмену. Эта мера дает минимальный краткосрочный эффект, но приводит к неизбежному росту долгосрочных рисков.
В конце сентября 2012 года разработчики очередной пенсионной реформы (Минтруд, ПФР и аппарат «социального» вице-премьера Ольги Голодец) вопреки возражениям Минфина и Минэкономразвития добились утверждения сырой и непроработанной пенсионной стратегии. Формально дискуссия продолжается, но по факту на основе стратегии уже готовятся законопроекты для внесения в парламент (а часть мер уже учтена в проекте бюджета на 2013 год). Можно предположить, что, несмотря на активное обсуждение в СМИ и экспертном сообществе, власть, скорее всего, проигнорирует звучащую критику.
Судьба накопительной компоненты практически предрешена: в стратегии заявлено снижение взносов с 6% до 2% с последующей ликвидацией накопительной системы, замаскированной под переход на принцип добровольности. Даже при идеальном инвестировании 2% дадут лишь небольшую прибавку к основной пенсии (коэффициент замещения на уровне 10—11%). С подачи государства уже в ближайшем будущем россияне массово перестанут «откладывать на старость». Уже подготовлен соответствующий законопроект, впрочем, возможно, что окончательное решение будет передвинуто на 2013 год.
При этом именно дискуссия по накопительной компоненте изобилует устойчивыми мифами, от которых стоит избавиться, чтобы трезво оценить выбор, сделанный политическими лидерами страны.
Миф первый. Накопительная система менее эффективна, чем распределительная. В частности, она не способна уберечь накопленные средства от российской инфляции.
Это не так: все зависит от параметров экономики и «содержимого» инвестиционного портфеля. Если экономика «молодая» и растущая (например, в Турции) — работников с каждым годом становится больше, ВВП растет — то распределительная система придет первой в условном «забеге». Подумайте, кто выиграет это «соревнование» при стареющем населении и ограниченных перспективах долгосрочного экономического роста (увы, это российский случай).
Естественно, накопительная система должна быть организована грамотно — инвестирование должно быть дешевым, прозрачным и глобально диверсифицированным. Когда-то о таком можно было только мечтать, однако инструменты, отвечающие этим требованиям, уже есть на мировом рынке — к примеру, это ETF (Exchange Traded Funds). Расчеты показывают, что использование этого инструмента позволяет сформировать капитал, достаточный для выплаты пенсии на уровне 40—50% зарплаты. Что же касается защиты от инфляции, то это прежде всего вопрос к денежным властям, не способным ни обуздать рост цен, ни предложить населению для инвестирования защищающие от инфляции инструменты.
Миф второй. Распределительная система поможет справиться с негативными демографическими трендами.
Напротив, именно фундаментальная неспособность распределительной системы адаптироваться к старению населения и привела к созданию накопительных систем. Еще в 1967 году нобелевский лауреат Пол Самуэльсон сравнил распределительную систему с финансовой пирамидой, в которой участники получают выплаты до тех пор, пока идет массовый приток новых. Когда число работников, вносящих взносы в систему, начинает падать, система становится неустойчивой. Россия встала на этот рисковый путь. В 2011 году МВФ оценил размер финансовой дыры (накопленные пенсионные дефициты до 2050 года), с которой столкнется Россия, — чтобы ее закрыть, вся экономика страны должна работать больше года! Ухудшать положение будущих пенсионеров за счет повышения пенсионного возраста, как предлагают разработчики Стратегии-2020, можно только в ограниченном масштабе и из-за политической окраски этого вопроса, и из-за низкой продолжительности жизни россиян.
Миф третий. Масштаб проблем в российской пенсионной системе вызван «бременем» накопительной системы. Ее ликвидация обеспечит устойчивость.
Проблема двойного платежа работающих граждан действительно существует: оплачивать пенсии предыдущего поколения приходится параллельно с созданием накоплений. Но причина несбалансированности пенсионного бюджета отнюдь не в сбережении средств работников (закрыть дефицит, направив накопительную часть в бюджет ПФР, возможно максимум на 25%). Все с точностью до наоборот: именно популистская индексация расходов на пенсии в 2009-2010 годах создала дефицит пенсионной системы (около 3,2% ВВП), который отнюдь не ограничивается дефицитом ПФР. Поэтому совершенно некорректно сравнивать темпы повышения страховой пенсии и доходность накоплений. Индексация пенсий, происходящая за счет увеличения трансферта из федерального бюджета, — это не доход пенсионной системы, а дополнительные заимствования у будущих поколений.
pagebreak
Миф четвертый. Пенсионные накопления — важнейший долгосрочный ресурс для инвестирования в российские проекты.
Этот миф вроде бы призван защищать накопительную систему. Но анализ риторики российских чиновников показывает: отложенные деньги будущих пенсионеров для них лишь очередная «кубышка», средства из которой можно вкладывать и в госдолг под отрицательный реальный процент (как сейчас), и в низкорентабельные и высокорисковые инфраструктурные проекты (как планируется). В лучшем случае о пенсионных накоплениях говорят как о длинных деньгах, в которых так нуждается российский реальный сектор или о ресурсе развития российского фондового рынка.
На самом деле с точки зрения интересов будущих пенсионеров вложения должны производиться в диверсифицированный глобальный индексный портфель. Грамотная диверсификация не требует никаких сверхусилий и бесплатна. Нет ничего страшного в том, что деньги будут вкладываться в том числе и в зарубежные индексы, ведь главная задача — обеспечение оптимального соотношения риска и доходности для «пенсионного портфеля» с учетом демографических параметров. В соответствии с концепцией жизненного цикла в период активного формирования накоплений приоритет должен отдаваться покупке индексных фондов акций, а ближе к выходу на пенсию разумно увеличивать вложения в бумаги с фиксированным доходом.
Миф пятый. Результаты работы накопительной системы зависят от мастерства управляющих.
В финансовой литературе уже с конца 1980-х сложился консенсус: эффективность инвестирования накоплений на 80-90% зависит от того, в какие активы были инвестированы средства. Здесь важна общая картина — пропорции вложений в акции, облигации и товары, выбор стран, в отдельных случаях секторов. Анализ результатов деятельности управляющих компаний показывает, что мастерство управляющих (в смысле выбора перспективных бумаг отдельных компаний) если и существует, то стоит чрезмерно много, чтобы оправдывать себя. Кроме того, невозможно предсказать заранее, кто из управляющих сможет обыграть индекс по итогам года (каждый год до 90% активно управляемых фондов проигрывает соответствующему индексу S&P). Будущее инвестирования пенсионных накоплений — в использовании индексного (пассивного) подхода. Более 15 лет назад это стало золотым стандартом в глобальной пенсионной индустрии.
Миф шестой. Дефицит распределительной пенсионной системы можно еще долго закрывать за счет постепенной приватизации госимущества.
Это не так: остающиеся на балансе государства активы — это скорее бремя, а не ресурс. Властям придется приложить немало усилий по реструктуризации, чтобы подобные активы работали на пенсионеров. Напротив, использование пакетов акций крупных госпредприятий может стать подпоркой для «покосившейся» пенсионной системы (оптимально подключить к этому и Фонд национального благосостояния). Такая мера будет эффективна только в том случае, если будет взят курс на постепенный переход к накопительной системе как основе пенсионного обеспечения. При консолидации активов и грамотном управлении доходы от приватизации и дивиденды могут быть использованы для пополнения пенсионного капитала работников, учитываемого на индивидуальных счетах. Однако решение этой задачи потребует существенного пересмотра действующей программы приватизации, которая ориентирована на разовую продажу миноритарных пакетов. Государство при такой продаже упускает «премию за контроль» (20-50% от стоимости всех приватизируемых крупных компаний, то есть потенциально до $150 млрд.
Миф седьмой. Добровольная накопительная система будет работать.
Парадоксальное сочетание надежды на государство и низкого доверия населения к созданным им институтам вместе с отсутствием финансовой грамотности (по оптимистичным оценкам, лишь треть россиян представляет, как рассчитывается сложный процент) не позволяют надеяться, что работники будут откладывать достаточный процент на пенсию. Это не только российский феномен — человеку свойственно чересчур оптимистично оценивать собственные возможности в старости. Попросту говоря, мало кто думает о сбережениях (по опросам, более 90% россиян никак не готовятся к наступлению пенсионного возраста), а задумавшись, в лучшем случае накапливает средства на депозитах, что вряд ли может обеспечить требуемую доходность в долгосрочном периоде.
Предложенная правительством стратегия не решит проблему несбалансированности пенсионной системы, которая будет усугубляться и дальше по мере ухудшения демографических условий. Необходимо осознать, что обеспечение пенсиями на фоне старения населения — центральная макроэкономическая проблема России по крайней мере на ближайшие 50 лет. С принятием ошибочной стратегии проблема никуда не уйдет, ее в любом случае будет необходимо решать, но уже при существенно худших условиях. Может быть, самое время одуматься?