Жизнь после карьеры: советы экс-капитана сборной России по футболу

Прошло 10 лет с тех пор, как вы оставили большой футбол. Не думаете ли сейчас, что рановато ушли с поля?

Карьера профессионального футболиста определяется примерно десятью годами. Достигая высокого уровня мастерства, повышается квалификация, а это само по себе тяжелый труд, ты понимаешь, что дальше можешь действовать лишь на пределе своих возможностей. И упирается это не только в мотивацию, но еще и в физиологию. Отыграв в английской Премьер-лиге, я начал осознавать, что уступаю в скорости коллегам и соперникам. Я понял, что это начало профессионального выгорания. Конечно же, можно было поехать по странам третьего мира, получая контракты, возможно, и крупнее, чем в «Челси» и «Фулхэме», но на тот момент такой вариант не соответствовал моим внутренним убеждениям.

Принимая решение закончить профессиональную карьеру, я вообще думал о том, что считаю себя счастливым человеком, потому что с самого детства занимался исключительно тем, что любил. Это и есть главный компонент моей формулы успеха.

Любовь к делу, основанная на свободном выборе?

Именно так. Как сказал Сенека, один из моих любимых философов, «все истинное остается неизменным, все ложное краткосрочно». Когда выбираешь дело по любви, то запускаются конструктивные процессы. Проявлять силу воли, не жалеть и даже истязать себя на пути к цели, становится абсолютно нормальным. Если не любишь, то запускается совершенно другой процесс — деструктивный. Как только я понял, что на поле взял для себя все, что мог, и уже получается не совсем по любви, то решил поставить точку. В принципе я мог бы еще поиграть, правда, уровнем ниже. Но я не захотел.

Вы внутренне как-то готовились к такому повороту в своей жизни?

Я не думал об этом. Футбольная карьера не оставляет на это времени. Когда ты погружаешься в футбол, то как будто, образно выражаясь, отрываешься от земли, в бытовом плане за тебя все делают. Твоя задача — тренироваться и играть. И ты живешь от игры к игре. Я только после завершения карьеры понял, что есть неделя, есть понедельник, есть синдром воскресенья, когда понимаешь, что завтра на работу.

Но однажды вам пришлось уйти с первой роли — капитана российской сборной. Что вы тогда чувствовали? Какие выводы для себя сделали?

Это была болезненная для меня история. Все-таки капитаном я пробыл три с половиной года.

Я не считаю себя проигравшим, мой принцип: я или выигрываю, или учусь. Мораль проста, что ни в коей мере нельзя, будучи командным игроком, ставить свои личные интересы выше командных.

Я не пропустил ни одного матча, будучи в составе сборной, находясь на поле с первой минуты, исключения были, но только по причине травм.  Когда пришел Гус Хиддинк, я понял, что больше так не получится. Мне тогда показалось, что я не смогу приносить пользу. Я ведь из «Челси» уходил в клуб средней руки только из-за того, что не принимал участия в каждой игре. С одной стороны, это, может быть, высокие амбиции, но с другой стороны — желание быть вовлеченным, значимым для команды.

Для вас это очень важно — внутреннее ощущение, что приносите пользу?

Я испытывал чувство дискомфорта и неудовлетворенности собой, когда не выходил на поле в составе «Челси». Мне казалось, что я многое упускаю или даже уже упустил. Меня это безумно тяготило.

Это отцовская закалка. Он говорил: «Прежде всего требуй с себя, потому что найдутся ребята, которые с тебя будут требовать».

В «Челси» я попал в команду, состоящую исключительно из таких игроков. В английских клубах нет разбора игры как такового, возможность прогрессировать дает самоанализ, недовольство самим собой. Как бы хорошо ты ни выступил, все равно есть моменты, когда мог быстрее сообразить, лучше сыграть. Неуспокоенность помогает развиваться. Это вторая составляющая формулы успеха.

Умение сохранять чувство голода?

Совершенно верно. Что такое профессиональное выгорание? Это не только усталость, но и пресыщенность, когда ты уже не голоден до побед, не голоден до результата, причем это не финансовый вопрос, не вопрос количества зрителей.

А есть ли третий компонент у формулы успеха?

Умение фокусироваться. Не могу не вспомнить слова великого Лобановского, который говорил, что на гребень успеха поднимается тот, кто обладает способностью к максимальной концентрации душевных и физических сил в момент наивысшего испытания. Фокусируя внимание, ты нацеливаешь организм на самоотдачу. Возможности человеческие на самом деле огромны. Но это отдельная и долгая тема для разговора.

Нашли ли вы для себя новую мотивацию в политике — после избрания депутатом Алтайского краевого заксобрания?

К сожалению, нет. Я верил в то, что если не по всем направлениям, то по крайней мере в области спорта могу быть полезен. Конечно, многие процессы я не понимал. Недопонимание специфики, а также моя наивность привели меня к определенному результату, после которого я понял, что политическая система координат — это не моя сфера присутствия, дальше идти в этом направлении я не захотел. Для осознания себя в политике мне хватило одного созыва. Чтобы понять, твое или не твое, надо пробовать. Я и пробовал. Прогресс измеряется исключительно действием. Если нет действия, нет и прогресса.

После 2009 года ваша жизнь стала чрезвычайно насыщенной. Получается, когда уходишь с магистральной линии, то открывается масса возможностей?

Именно так. Большой спорт — это в некотором смысле шоры: бежишь, как лошадь, по своей полосе. Приходит время, ты снимаешь шоры и понимаешь, что у тебя очень много перспектив, и те принципы, которые ты усвоил в футболе, и навыки, что приобрел, дают тебе возможность реализоваться в других направлениях, учитывая накопленный опыт. Впрочем, футбол все равно далеко меня не отпустил. Например, я был комментатором чемпионата мира — 2010, участвовал в заявочном комитете на чемпионат — 2018, работал на руководящих должностях в «Локомотиве» и «Динамо». Сейчас тружусь во благо всей индустрии футбола, а именно в РФС. Также на данный момент я делаю акцент на образовательной деятельности. В прошлом году я прошел в «Сколково» курс «Лидеры как преподаватели». Я и ранее преподавал, но после этой программы понял, что могу это делать на совершенно ином уровне.

В октябре этого года я буду обучаться по программе Master for International Players от UEFA. По сути, это —MBA в области футбола.

Очень интересная система обучения: семь учебных модулей по разным странам, включая Америку, потом защита диплома. Все-таки футбольный опыт — это мой основной капитал.

К слову о капитале — в отличие от некоторых коллег вы не пробовали свои силы в бизнесе. По крайней мере, об этом ничего не известно…

На самом деле у меня есть определенные инвестиции, которые приносят дивиденды, но я не считаю нужным об этом говорить. Мне кажется, это правильный подход. И все же у меня есть мечта, желание появилось, когда я жил во Франции и играл в «Бордо». Я хотел бы открыть особенный ресторан. Я люблю вкусную еду, люблю гостей, всегда с удовольствием их встречаю. Я думаю, у меня получилось бы. Но, к сожалению, реализовать свою мечту я пока не могу. Бизнес требует большого внимания, личного присутствия, управления. В данный момент я не могу себе этого позволить.

Вы никогда не пользовались своей популярностью, чтобы заработать на рекламных контрактах. Почему согласились на участие в проекте HENDERSON Su Misura?

Мы с Рубеном совместно обучались по программе «Лидеры как преподаватели» (Рубен Арутюнян — основатель и президент Дома моды HENDERSON. — Прим. ред.). Конечно, я раньше слышал о HENDERSON, но не рассматривал. И когда присмотрелся внимательнее, то понял, что это очень качественный бренд и классная команда под руководством отличного тренера. Поверьте, я, как командный игрок, в этом разбираюсь и качество вещей оценить могу. Само собой разумеется, у меня была возможность покупать одежду, не задумываясь о цене вопроса.

Но когда я познакомился с российской маркой, которая соответствует лучшим мировым стандартам по материалам и качеству пошива (HENDERSON Su Misura — это пошив на заказ), то люксовая брендомания отошла в сторону…

А брендомания у вас была?

Безусловно. А сейчас для меня в приоритете качество. Если это действительно натуральный хлопок или качественная шерсть, то, какой лейбл стоит на вещи, значения не имеет. Второй важный момент при выборе одежды — она должна быть удобной. И, к слову, все это я нашел в HENDERSON.

После ухода из большого спорта и смены образа жизни вы стали больше уделять внимания статусным вещам — одежде, часам?

Я ничего не понимал в этом, не носил костюмы. Мне казалось, что статус определяется чем-то другим. Разумеется, в «Сколково» не придешь в спортивной форме. Но дело не в том, что мне вдруг понадобились классические костюмы, я в них естественным образом влюбился. Может, потому,  что надоели спортивные. Кстати, у меня много классической одежды, сшитой на заказ. Например, в HENDERSON Su Misura заказывал несколько пиджаков и два повседневных костюма для зимы и лета. Мне нравится, когда я сам могу выбирать ткань, дизайн одежды. С одной стороны, это некая индивидуальность, с другой — комфорт, такие вещи отлично сидят по фигуре.

С бизнес-школой «Сколково» вы сотрудничаете с момента ее открытия. Чем вам нравится преподавательская деятельность? 

Тем, что я могу перебрасывать смысловые мостики с футбольной плоскости в плоскость бизнеса. Футбол — это уникальное пространство, что дает ему возможность в некотором симбиозе соединиться с любой другой индустрией. Можно сказать, что футбол — это некое объединение маркетинга, экономики, финансов, стратегического управления. Это очень интересно: показывать, казалось бы, спортивную дисциплину, но со стороны бизнес-составляющей всего процесса, показывать как системный механизм, анализировать его инструментарий, которым можно воспользоваться и в другой отрасли. Именно поэтому футбол уже не просто футбол.

Учитесь ли чему-то у своих слушателей?

Конечно! В первую очередь на вопросах, которые они задают.

Учитель и ученик — все равно что сообщающиеся сосуды. Ты учишься, обучая, и обучаешь, учась. Обучать — значит учиться вдвойне.

Наверное, я уступаю слушателям в понимании бизнес-процессов, но они же дают мне возможность вникать в эти процессы.

А помогает ли преподавание, когда делишься накопленным опытом, переосмыслить собственную жизнь?

Несомненно, у меня как раз начался третий этап осмысления. Первый — это то, как я понимал футбол, будучи игроком. Второй — рассматривая его как спортивный продукт уже с позиции менеджера. Сейчас, соответственно, я вижу в нем универсальный инструмент. То, что актуально везде, в любой компании — мотивация, целеполагание, командообразование.

У вас есть какое-то представление, чем займетесь, когда пройдете курс MIP UEFA?

Конкретных планов пока не строю. Мне очень интересны международные отношения в футболе, особенно в контексте своей работы в РФС, где я остаюсь советником президента. И, конечно, международное образование для меня крайне важно с точки зрения дальнейших перспектив. Мне интересны преподавание и менторство, интересен спортивный менеджмент. Это же не взаимоисключающие направления, а скорее, взаимодополняемые.

Если бы вам предложили стать соавтором учебника по менеджменту, о чем бы вы написали?

О том, что руководитель обязан в первую очередь требовать с себя. В рабочем коллективе важна личность руководителя. Руководитель должен быть хорошим исполнителем, обладать арсеналом компетенций, умением находить индивидуальный подход к каждому сотруднику. Самое главное — собственный пример. Какой руководитель, такие и подчиненные. Неудачи подчиненных — это результат некачественной работы руководителя. Вдова Льва Яшина Валентина Тимофеевна, рассказывала мне, что Лев Иванович не мог заснуть, если считал, что его любимая команда «Динамо», даже при положительном исходе матча, ошибалась. Он считал, что всегда есть место для маневра, который приведет к улучшению результата. Лев Иванович очень требовательно относился к себе, к своему делу, постоянно совершенствовался. Он был судьей для самого себя. Лев Иванович говорил: «А в спорте тот, кто хочет добиться убедительных побед, обязан пытаться прыгнуть выше головы». Легендарный человек, человек-эпоха, Лев Иванович Яшин по сей день остается мерилом всей футбольной индустрии. Второй важнейший момент — понимание эффективности сотрудников. Знаете, как долго футболист на поле владеет мячом? В среднем 53,4 секунды за матч. То есть около 1% времени игры, но его эффективность измеряется не этим. Более того, определяется не только им самим. Игрок с мячом, как правило, зависимый человек, кто-то его подстраховывает, кто-то дает возможность для развития атаки, открывая определенные зоны. Личная и командная эффективность тесно связаны. В Англии даже китмен, меняющий форму в раздевалке, считается членом команды, разделяющим общий успех. Точно так в бизнесе человек может казаться незаметным, но убери его — и не будет команды. Абсолютно все сотрудники, которые находятся в компании, могу быть эффективны. Просто руководителю нужно донести до каждого сотрудника, в чем выражается его сопричастность общему результату.

Есть ли у вас универсальный совет для всех, кто делает профессиональную карьеру?

Как ни странно это звучит, не терять чувство стыда перед самим собой. Очень полезная штука. У меня в футболе это часто проявлялось. Проиграешь в каком-нибудь эпизоде матча и потом думаешь: «Вот тут я уступил, там не добежал, здесь смалодушничал». Слабые моменты бывают, даже если в целом хорошо сыграл и твоя команда выиграла.

Чувство стыда побуждает не повторять ошибок,чтобы не возникало этой рефлексии и самоедства в дальнейшем. Ну ты же не идиот, тебе не хочется в этом состоянии пребывать после игры!

Поэтому стараешься по максимуму фокусироваться, не забывая о минусах предыдущей игры. Не всегда получалось, бывали непредсказуемые ситуации. Но все равно это чувство — очень сильный мотиватор, позволяющий по меньшей мере не опускаться ниже своего уровня, оставаясь самим собой, не изменяя своим принципам.

Дом моды HENDERSON выражает благодарность за помощь в проведении съемки отелю «Hyatt Regency Москва Петровский парк».

*На правах рекламы