Слабый должен уйти: что происходит со старейшим научным фондом страны
Сразу после летних каникул научную общественность страны взбудоражил слух о возможном слиянии старейшего российского научного фонда РФФИ с более новым и более крупным Российским научным фондом. Эта тема даже была поднята на президиуме РАН, причем президент РАН Александр Сергеев сообщил, что с ним реформа фондов не обсуждалась. В свою очередь, помощник президента РФ Андрей Фурсенко в комментарии «Российской газете» сказал: «Правительством поручено дать предложения по повышению эффективности работы фондов. В том числе есть и идея о слиянии РНФ и РФФИ. <…> Задача сделать их работу эффективней, продолжать расширять грантовую систему поддержки ученых, сократить дублирование».
Наличие нескольких, желательно, многочисленных фондов для поддержки научных исследований в стране, — безусловно, правильная стратегия. Наука многообразна и требует разных форм поддержки. Наличие различных каналов финансирования делает работу ученых более стабильной, а конкуренция между грантовскими фондами делает сами фонды более эффективными.
Разнообразие вообще полезно: например, сложные природные сообщества, состоящие из многих взаимодействующих друг с другом видов более устойчивы к изменению внешних условий, чем сообщества, состоящие из немногих видов. Этот же принцип, по видимому, справедлив и для человеческих обществ. Но есть нюанс: «конструктивная» сложность предполагает, что функции разных игроков не дублируются полностью. Если роль двух разных видов в экосистеме одна и та же, то со временем останется только один. Другой или найдет себе свою особую нишу, или вымрет. С российскими научными фондами, которых целых два, сложилась похожая ситуация, и она исходно была не в пользу меньшего по размеру и административному весу РФФИ.
Слияние приведет к упрощению управленческой ситуации (что хорошо с точки зрения бюрократов) и повысит влияние руководства РНФ, которое станет монополистом. Но ученые, а значит и наука, проиграют от возникшей «простоты». Если останется только один «сосок» к которому можно прильнуть, то возможность контролировать научные исследования увеличится. Эффект станет особенно заметным, если (или когда) теперешнее относительно разумное руководство сменится на чуть менее разумное. Уже существует странная практика ограничения количества грантов РНФ, которыми может руководить ученый: два – а почему не три, не четыре, это кто решил? Заметно также стремление выдавать очень крупные гранты, которые к тому же имеют явную тенденцию распределятся среди директоров институтов и прочих лиц, имеющих не только научные регалии, но и административный ресурс. Это вызывает опасения, что у РНФ даже при теперешнем руководстве есть все предпосылки скатиться к столь любимому у нас «вертикальному» способу финансирования науки, основанному на выдаче несуразно больших ресурсов в одни руки «лидерам», определенных не по признанному научному вкладу, а по другим, не имеющим отношения к науке, критериям.
Мне кажется, что основным виновником происходящего (не хочется писать «происшедшего») является руководство РФФИ. Исторически гранты РФФИ были небольшими (около 500 тысяч рублей в год против 5-6 млн у РНФ). Располагая меньшими средствами, РФФИ увеличил часть своих грантов до РНФ-овского размера, чтобы сохранить их привлекательность. Отметим также, что первые конкурсы на большие гранты РФФИ организовывались под определенные темы, которые имели тенденцию совпадать с темами изысканий руководства фонда. Исходно более крупные гранты РНФ разыгрывались без привязки к конкретным темам и предполагались для поддержки относительно успешных и устоявшихся научных групп.
Однако недавно РНФ стал диверсифицировать портфолио своих грантов, выдавая гранты-миллионники для молодых ученых. С одной стороны, это связано с желанием обеспечить ученых на всех ступенях карьерной лестницы поддержкой фонда, а с другой, — подозреваю, что все более-менее приличные научные группы уже получили поддержку фонда, а деньги все еще оставались. Как бы то ни было, возникла ситуация, когда линейка грантов обоих фондов стала неразличимой.
Исключением являются лишь упомянутые выше очень крупные гранты РНФ, которые РФФИ просто не по карману и которые в любом случае распределяются по принципам, далеким от принятых в приличном обществе. В такой ситуации наличие двух практически неразличимых для внешнего наблюдателя и/или распределителя бюджетов фондов действительно кажется странным.
Проблемы удалось бы избежать, если бы руководство обоих фондов договорилось, в интересах российской науки, о четком распределении ролей и функций. Различные, комплементарные роли фондов в поддержке научных исследований в России должны были быть зафиксированы в установочных документах фондов, чтобы ни у одной внешней силы не возникало бы желания все оптимизировать и укрупнить. Этого не произошло. Конечно, маленькому сложно договариваться с большим. Надо что-то придумывать, быть на шаг впереди.
И руководство РФФИ, похоже, действительно думало в этом направлении. Последний новаторский конкурс РФФИ — стимулирование грантами в 300 тысяч рублей написания обзорных статей в никем не читаемых российских научных журналах. Если этот конкурс станет действительно последней инициативой почтенной организации, вопросов о причинах ее исчезновения ни у кого не останется.