«Историческое соглашение», «сделка века», «прорыв международной дипломатии»… Год назад подобного рода клише можно было встретить в ведущих СМИ. Относились они к Совместному всеобъемлющему плану действий – соглашению по иранской ядерной программе, достигнутому 14 июля 2015 года между Ираном и странами «шестерки» (США, Франция, Великобритания, Германия, Китай и Россия). Прийти к этому соглашению было непросто – переговоры шли долго, приходилось постоянно искать компромиссы. Масла в огонь время от времени подливали противники соглашения в лице Израиля, американских республиканцев и консервативных политиков и духовенства в самом Иране. Но несмотря на все трудности, соглашение было достигнуто — «сделка века» состоялась.
16 января экономические санкции были сняты – шаг, который уже давно ждали крупные международные компании, заинтересованные в сотрудничестве с Ираном, экономику которого накануне снятия санкций Morgan Stanley назвал крупнейшей инвестиционной возможностью со времен падения Берлинской стены.
Вскоре состоялся первый за последние 16 лет визит иранского политического лидера в страны ЕС. 25 января президент Роухани, сопровождаемый многочисленной делегацией из шести министров и 120 представителей иранского бизнеса, прибыл в Италию. Было подписано 17 соглашений на общую сумму свыше €17 млрд. Крупным договором стало соглашение между итальянской компанией Saipem, занимающейся строительством трубопроводов, и иранскими компаниями National Gas Company и Persian oil & gas company на сумму около $5 млрд.
Вслед за Италией Роухани посетил Францию, где также были заключены важные торгово-экономические контракты. Среди них соглашение с концерном Airbus о поставке в Иран 118 гражданских авиалайнеров на сумму $25 млрд, а также об инвестиции компании PSA Peugeot в создание совместного предприятия с иранским автопроизводителем Khodro, строительстве французскими компаниями нового терминала в аэропорту имени Имама Хомейни в Тегеране и т. п. Компания Total подписала с иранскими коллегами меморандум о взаимопонимании, согласно которому французы намерены покупать у Ирана 150 000-200 000 баррелей нефти в сутки.
Эйфория от снятия санкций и налаживания отношений с Западом отразилась на внутриполитическом раскладе в Иране — на парламентских выборах в конце февраля большинство мест в Меджлисе (иранском парламенте) заняли сторонники либерально-реформистского лагеря, поддерживающие действующего президента Роухани. Это дало повод некоторым политологам и экспертам говорить об успехе «ядерной сделки» и даже прогнозировать стопроцентное переизбрание Роухани на выборах 2017 года.
Во-первых, соглашение о снятии санкций не работает в полном объеме. Полностью санкции не сняты, не решен вопрос банковских расчетов, а международные счета Ирана все еще заморожены. США отказываются вернуть Ирану $2 млрд иранских замороженных активов, в ответ на это руководство Ирана даже подало иск в Международный суд ООН. О всем этом 16 июня напомнил министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф во время своего европейского турне. Он обвинил Вашингтон в выполнении соглашения «только на бумаге» и призвал Белый дом к более активной работе по привлечению американского бизнеса в Иран. Накануне визита Зарифа в Европу духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи и вовсе пригрозил «сжечь» соглашение. «Мы не нарушаем сделку, но если другая сторона ее нарушит, если они порвут соглашение, мы его просто сожжем»,— заявил Хаменеи.
quote_block node/294123Во-вторых, угрозой для соглашения является антииранская кампания, развернутая во многих западных странах. Это особенно касается США, где симпатизирующие республиканцам американские медиа продолжают регулярно писать о злоупотреблениях иранского режима — нарушениях прав человека, давлении на СМИ и т. п. Недавно газета The New York Post опубликовала статью, посвященную годовщине ядерного соглашения, в которой рассказывается, что власти Ирана запрещают своим гражданам контактировать с западными СМИ, в первую очередь с персидской службой BBC и «Голосом Америки», угрожая арестами. Также приводятся недавние случаи арестов журналистов из либерально-реформистских СМИ, которых обвиняют в сотрудничестве с западными правительствами, враждебными Исламской республике. Саму сделку авторы статьи называют не иначе как «самая опасная дипломатическая ошибка в истории США». Естественно, что такого рода публикации не могут не оказывать негативного влияния на отношение общественности к иранской сделке. Тем более что Дональд Трамп уже заявил, что в случае его избрания на пост президента США, сделка с Ираном будет аннулирована. А Хиллари Клинтон отметила, что с Ираном надо вести себя строже.
В-третьих, угроза исходит из самого Ирана. На либерального по иранским меркам президента Роухани и его сторонников из реформистского лагеря оказывается сильное давление со стороны консервативных кругов. Они делают все возможное, чтобы страна не почувствовала положительного эффекта от снятия санкций, чтобы сделка в итоге провалилась. Они заинтересованы в том, чтобы антииранская риторика превалировала в западных СМИ. Дело в том, что большинство СМИ, полиция, службы безопасности находятся под контролем консерваторов – Корпуса стражей исламской революции (иранских силовиков), которые успешно используют эти рычаги влияния против либералов-реформаторов. Так, жертвами кампаний, организованных консерваторами, только за последние несколько недель стал ряд прозападных иранских активистов и лиц с двойным гражданством, которых обвиняют в организации заговоров против режима. Это арест канадки иранского происхождения Хомы Худфар, профессора Университета Конкордия в Монреале, специалиста по правам женщин на Ближнем Востоке, которую обвиняют в организации феминистской революции в стране. Тем не менее иранские либералы-реформаторы полагают, что Хома просто стала жертвой политической борьбы двух кланов в иранской политике. На прошлой неделе с жестокостью консерваторов столкнулся известный иранский скульптур Парвиз Танаволи, которому власти запретили покидать территорию страны и без каких-либо предупреждений изъяли паспорт.
Судьба ядерной «сделки века» висит на волоске. Многое будет зависеть от результатов выборов в США и от умения нового американского президента договариваться и идти на контакт с Ираном, а также от позиции других стран «шестерки». Никто не говорит, что это будет просто. Режим в Иране авторитарный и антидемократический, однако, в то же время в Иране существует понимание того, что страна должна идти на контакт с внешним миром, сотрудничать со странами Запада, проводить реформы внутри страны. Именно этот подход олицетворяет собой либерально-реформистский клан в иранской политике, к которому относится президент Роухани. Ему противостоит исламское духовенство, Корпус стражей исламской революции, а также бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, который, возможно, выдвинет свою кандидатуру на президентских выборах в следующем году. В случае его победы ядерное соглашение ожидает незавидная судьба — его могут «порвать и сжечь», а рынок Ирана снова на некоторое время закроется для внешнего мира.