За 30 лет сменилось поколение, это достаточный срок для людей, чтобы привыкнуть, начать забывать. Но у радиации другая временная шкала. Чтобы загрязненная территория очистилась, нужны сотни и тысячи лет. Загрязненная Чернобылем территория в России, Украине и Белоруссии превышает площадь Польши. По сей день на ней живут 5 млн человек, треть из них — в России.
Сейчас, ссылаясь на то, что уже прошел период полураспада цезия-137 и стронция-90, власти сокращают «зону», объявляют часть ее территории чистой. Но для гарантированного распада радиоактивного элемента до безопасного уровня, как правило, требуется десять периодов полураспада. Для цезия-137 и стронция-90 это означает 300 лет, а для плутония — свыше 20 000 лет.
В России в Чернобыльской зоне — 4413 городов и сел, они расположены в 14 регионах, от Ленинградской области до Брянской.
Вместе с Гринпис я объехал многие из них, совсем недавно вернувшись из Брянской области, наиболее пострадавшей от катастрофы. На первый взгляд, о ней там не напоминает ничего. Вы не увидите ни заграждений, ни блокпостов, которые привычны в соседней Белоруссии. Даже знаков радиационной опасности почти нет. Красиво: сосновые леса, реки. Только в них нельзя отдыхать и купаться.
Радиация — везде. На детской площадке в городском парке города Злынка — фон в четыре раза выше нормы, в саду у школы в Старых Бобовичах — в три раза. В лесу неподалеку, где местные жители обустроили место для пикников, уровень радиации по цезию-137 — 43 кюри на км2, что соответствует зоне отчуждения в Припяти.
Но люди ведут привычную для них жизнь: копают огороды, собирают березовый сок в лесу, пасут скот. Большинство из них не соблюдает никаких мер предосторожности: радиации ведь не видно, и ее воздействие не ощущается немедленно.
Мы брали пробы продуктов: молока, грибов, рыбы, лесных ягод. Бабуля, которая продавала грибы на рынке, уверяла, что именно у нее они «из чистой зоны». Но в большинстве проб мы обнаружили высокое содержание радиоактивного цезия.
«В первое время после аварии люди боялись, прислушивались к рекомендациям врачей и властей. Однако невозможно бояться долгое время и невозможно сельскому жителю, даже жителю райцентра, отказаться от даров природы и продуктов с огорода. Особенно если «чернобыльская компенсация» — "не покрывает даже прожиточного минимума», — сетует врач Новозыбковской больницы Виктор Ханаев.
Бедность в сочетании с радиацией — большая беда.
Мизерные зарплаты и мизерная государственная поддержка не оставляют людям выбора. Многие здесь держат кур, гусей, свиней, охотятся. Почти все — рыбачат. А мясо накапливает радионуклиды, в нем их может быть в десятки и сотни раз больше нормы.
Отдельная головная боль — заготовка леса. В Брянской области рубки идут весьма активно, в том числе в загрязненных лесах. А в лесу дезактивацию никто не проводил, все, что выпало там в 86 году, там и остается. Торф на болотах по содержанию цезия и стронция можно считать радиоактивным отходом.
«Перед любой рубкой в зоне должны брать пробы древесины, проверять на радиацию. Более того, при санитарных рубках бревна и ветки необходимо захоронить, как опасный отход», — рассказывает Александр Говоровский, юрист Злынковского лесничества. Но на практике ничего такого не делается. Лес просто рубят и продают, и идет он на строительство домов, бань, отделку.
А еще радиоактивные леса горят. Из-за слабого лесного хозяйства, вечного недостатка денег на профилактику пожаров, в них скапливается масса сухостоя. Людмила Комогорцева, бывший депутат Брянской областной Думы, называет их «атомной бомбой с запалом». Стоит бросить окурок — и радиоактивный дым окутает всю округу.
Последствия такой безответственности печальны, и они отнюдь не ограничиваются самими «зонами».
Радиоактивную бруснику и чернику периодически «вылавливают» на московских рынках. Древесину, по словам местных жителей, сбывают в Краснодар и Сочи. Брянские маринованные грибочки можно встретить во многих супермаркетах. Таким образом, каждый из нас может получить свою дозу Чернобыля.
Радионуклиды, которые попадают внутрь организма, особенно опасны. Цезий-137 в высоких концентрациях поражает кровеносную и нервную системы, стронций-90 повреждает костную ткань.
На том же зараженном Юго-Западе Брянской области в четыре раза больше, чем в среднем в России, детей-инвалидов, у каждого третьего – болезни щитовидной железы.
Такова цена, которую уже второе поколение платит за Чернобыль, и не оно последнее.
Кто бы ни был виновником атомной аварии, платят за ее последствия не компании, не государство, а миллионы обычных людей.