Ставка на саммит: смогут ли Россия и США завершить конфликт на Украине
Прямой контакт
Содержание телефонного звонка Дональда Трампа Владимиру Путину следует рассматривать как важную дискурсивную победу России. Москве удалось навязать США свое видение рамок урегулирования в рамках разговора об устранении первопричин конфликта. США де-факто признали, что урегулирование невозможно без прямого диалога Москвы и Вашингтона по всем аспектам украинского кризиса, включая вопросы европейской безопасности. Ключевой договоренностью является решение о разморозке российско-американского диалога на высоком уровне по более широкой международной повестке, где урегулирование конфликта на Украине — всего лишь один из пунктов. Оправдал себя отказ Москвы от предлагавшейся администрацией Джо Байдена «компартментализации», то есть разделения вопросов двусторонней повестки и возобновления диалога только по стратегической стабильности.
Важно также признание Белым домом, что российско-американские отношения являются «президентскими» и для возобновления нормального рабочего диалога требуется прямой контакт лидеров, делегирующих полномочия своим представителям. Правильной оказалась тактика «улыбаемся и машем Дональду Трампу», возлагающая всю ответственность за кризис на администрацию Байдена. Удачными следует признать и осуществлявшиеся в режиме «спецоперации»* шаги российской стороны по подготовке первого контакта президентов — здесь стоит отметить появление в традиционно спецслужбистском канале по обменам спецпредставителя по Ближнему Востоку и личного друга Трампа Стивена Уиткоффа вместе с главой РФПИ Кириллом Дмитриевым. Беспрецедентная аудиенция Уиткоффа в Кремле отодвинула от будущих переговоров спецпосланника Кита Келлога, основного партнера Киева и Евросоюза и сторонника принуждения России к переговорам угрозами санкций и новой военной помощи Киеву.
Для Москвы выгоден согласованный формат переговоров — главным будет отдельный российско-американский трек, где будут прорабатываться важнейшие пункты урегулирования, а российско-украинский трек станет имплементационным, оформляющим в документы стратегические договоренности России и США. На российско-американских переговорах, которые могут начаться в Саудовской Аравии уже 18 февраля, встретятся команды «тяжеловесов» с прямым доступом к президентам. От США — госсекретарь Марко Рубио, советник по национальной безопасности Майк Уолтц, директор ЦРУ Джон Рэтклифф, спецпосланник Стивен Уиткофф. С российской стороны — помощник президента Юрий Ушаков, директор СВР Сергей Нарышкин, глава РФПИ Кирилл Дмитриев и глава МИД Сергей Лавров. Теперь должна быть разработана дорожная карта будущих переговоров по Украине, которую президенты смогут утвердить на саммите в Саудовской Аравии до конца февраля.
Интересно согласие США на то, что у ЕС не будет собственного «стула» на переговорах — позицию Евросоюза будут учитывать и транслировать США, которые выступят посредником в треке Россия — Украина. В таком раскладе у Москвы есть возможности для достижения на переговорах целей «спецоперации», но успех не гарантирован.
Условия перемирия
Стремление администрации Трампа к быстрой сделке — а Келлог, например, отводит на весь переговорный процесс 180 дней — ставит Москву перед непростым выбором. Согласие на прекращение огня означало бы отказ от обозначенных президентом Путиным в июне 2024 года условий перемирия: признание Киевом новых российских регионов с передачей России контролируемых украинскими властями районов Донецкой, Запорожской и Херсонской областей и закрепленный в конституции отказ Украины от вступления в НАТО. Накануне переговоров российский МИД заявил, что политическое решение не может быть достигнуто иначе как путем полной реализации того, что было заявлено президентом Путиным, а «паллиативы и полумеры не тот путь, по которому мы готовы идти».
Перемирие с отказом от этих предварительных условий будет потерей лица и поставит под сомнение достижение главных целей в конфликте по послевоенному устройству Украины и новому порядку евробезопасности. Продолжение боевых действий на истощение остается единственным инструментом давления на Киев и страны Запада для принуждения к переговорам по первопричинам конфликта. Как отмечают близкие к Кремлю аналитики, «вероятность принятия российских условий в режиме перемирия, когда угроза обрушения фронта исчезнет, будет равна нулю». Поэтому Россия, скорее всего, будет избегать перемирия, пока не добьется от США обсуждения принципиальных для себя тем: вопросов внутреннего устройства Украины, угрозы безопасности России от расширения НАТО и военного сотрудничества блока с Киевом.
Москву устроит «корейский сценарий», когда переговоры шли два года на фоне боевых действий. Однако Трамп обещал быстро прекратить кровопролитие, и попытки надолго затянуть прекращение огня могут спровоцировать ответное санкционное давление.
Российским стратегическим целям отвечает удержание США в конструктивной позиции и перекладывание ответственности за возможный срыв переговоров на Киев и Евросоюз, уже критикующие переговорную тактику Трампа. Вероятно, Москва может согласиться на перемирие, как только будет зафиксирована устраивающая ее дорожная карта с перечнем целей переговоров и алгоритмом их реализации. Другой сценарий — согласие Москвы на немедленное перемирие при жестких гарантиях от США проведения Украиной президентских и парламентских выборов, что открыло бы новые возможности.
При обсуждении территориального устройства по итогам конфликта Москве предстоит решить, будет ли она настаивать на переходе под российский контроль всех территорий новых регионов**, включая Херсон, Запорожье, Краматорск и Славянск. Достижение этих целей военным путем в перспективе 180 дней не просматривается. США уже говорят, что от обеих сторон потребуются территориальные уступки, в том числе от России, что будет закреплено в отдельном соглашении, но официально признавать новые границы никто не обязан. Для России это может означать уступки неконтролируемых районов и возможный обмен небольших участков в Харьковской и Николаевской областях.
Влиятельная часть российской элиты допускает возможность «скорректировать публично заявленные цели с учетом реальностей на земле, достижение которых потребует больших человеческих жертв и материальных расходов». Согласен ли с этим Путин, выяснится в Саудовской Аравии. Возможно, в обмен на уступки по другим трекам Россия не станет настаивать на признании новых территорий, хотя отсутствие международно признанных границ — основание для территориального реванша.
Взаимные гарантии
Главный вопрос урегулирования — объем суверенитета Украины и блокировка форматов и инструментов ее дальнейшей интеграции с Западом при сохранении Киева в зоне российского контроля. Заявления членов команды Трампа о суверенной и свободной Украине повторяют линию Байдена и ЕС, предполагая сохранение Украины в западном лагере.
Для Москвы внеблоковый статус Украины — это не только отказ от вступления в НАТО. Последние заявления администрации Трампа снимают этот вопрос как элемент будущего урегулирования. Можно предполагать, что Москва потребует не только исключения пункта о присоединении к альянсу из украинской конституции, но и попросит Трампа обеспечить принятие на следующем саммите НАТО специального заявления, дезавуирующего формулу Бухарестского саммита 2008 года и всех последующих саммитов о том, что Украина будет в НАТО и ее путь туда необратим. Поскольку такое заявление не дает юридических гарантий, Москва попробует настоять на договорных обязательствах НАТО в соответствии с проектом Договора о гарантиях безопасности декабря 2021 года. Перспективы неочевидны.
Главный противник России на Украине не НАТО, а Евросоюз как основной путь «бегства на Запад». Все началось в 2013 году из-за стремления Киева подписать соглашение о зоне свободной торговли с ЕС при отказе войти в таможенный союз с Россией. Переговоры с США никак не помогут заблокировать путь Украины в ЕС, тем более что США этот процесс поддерживают, а вето Венгрии Виктора Орбана и Словакии Роберта Фицо будет недостаточно.
Гарантии демилитаризации Украины пока не просматриваются. Скорее всего, Москва вернется к обсуждавшимся в Стамбуле предложениям о глубоких сокращениях ВСУ — не более 85 000 военнослужащих и не более 300 танков, а также о запрете ударных вооружений большой дальности, ударной авиации, крупных кораблей и подводных лодок. В этом же ряду — требования о прекращении практического сотрудничества Украины с НАТО, странами ЕС, Великобританией и США в военной сфере, включая отмену уже подписанных соглашений безопасности по предоставлению вооружений и военной помощи. Как отмечают эксперты Кремля, «цель — превращение послевоенной Украины в действительно нейтральный буфер без поставок западных вооружений, без совместных военных учений, без обучения ВСУ западными инструкторами, без поставок развединформации и, разумеется, без размещения на территории Украины каких-либо западных войск».
Интерес США и ЕС противоположен. Милитаризация Украины за счет Запада по «израильскому сценарию» с развертыванием средств неядерного сдерживания большой дальности пока выглядит наиболее вероятной гарантией безопасности. Сохранение этой опции определит реальный суверенитет послевоенной Украины.
Москву раздражают требования администрации Трампа к Евросоюзу предоставить Украине военные гарантии безопасности и даже развернуть там европейский контингент. Размещение каких-либо контингентов из стран НАТО для России неприемлемо, поскольку это видится инструментом укоренения военно-стратегического альянса Украины с Западом, пусть даже без формального членства в НАТО.
И хотя в Москве считают развертывание такого контингента без согласия России нереалистичным, тем более при отказе США считать это миссией НАТО в рамках статьи 5, продолжающаяся закадровая работа в этом направлении в сочетании с настойчивостью президента Франции Эмманюэля Макрона и решимостью Трампа охранять переданные США месторождения создают угрозу появления западных войск на Украине — разумеется, не на линии боестолкновения, а западнее линии Ровно — Винница. Кремль не будет вступать в войну с ядерными державами — Англией и Францией и наносить удары по их войскам на Украине, но по опыту в Сирии может согласовать зоны деэскалации.
Пока далеко не очевидно, что США будут обсуждать с Россией внутреннее устройство Украины и продавливать Киев на внесение желаемых Москвой изменений в украинское законодательство по языковой и исторической политике. От США возможны лишь общее заявление о гарантиях языковых прав нацменьшинств, религиозных общин и свободы СМИ. Киеву, например, могут рекомендовать допустить русскоязычные СМИ с прозрачными внутренними источниками финансирования. Но США не смогут навязать Киеву решения по срокам проведения выборов и тем более отговорить Владимира Зеленского от выдвижения на новый срок. Требования Москвы по амнистии и восстановлению избирательных прав пророссийских политиков, многие из которых лишены украинского гражданства или находятся под санкциями, скорее всего, будут проигнорированы. Киев вряд ли допустит восстановление легальных инструментов политического влияния России на Украине.
Пока команда Трампа предлагает России вести переговоры об условиях ничьей в конфликте на Украине. Вопрос, сможет ли Москва перевести это в переговоры об условиях своей победы — послевоенном устройстве Украины и системе безопасности в Европе — остается открытым. Главная ставка — на саммит с Трампом.
* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.
** Донецкая и Луганская народные республики, Херсонская и Запорожская области вошли в состав России по итогам референдумов в сентябре 2022 года, проведенных спустя полгода после начала «спецоперации» России на Украине. Украина, США и страны ЕС не признали результаты этих референдумов.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора