Кто имеет право на чип в голове и чтение мыслей: зачем в России закон о нейроэтике
Представим себе ситуацию: человеку вставили инвазивный чип в голову, чтобы вернуть ему функциональное зрение, а потом компания-производитель обанкротилась, и обслуживать чип стало некому. Что ему делать в таком случае? Это реальный пример: стартап Autonomic Technologies (ATI) получил в Европе разрешение от European Medicines Agency в 2012 году на продажу устройств, дающих облегчение людям с тяжелыми головными болями. В 2019 году компания объявила о банкротстве и прекращении деятельности, оставив более 700 человек с имплантированными девайсами без поддержки и обслуживания.
В том же году компания Nuvectra, которая имплантировала в спинной мозг 3000 человек свои стимуляторы для облегчения хронической боли, также объявила о банкротстве. Затем в 2020 году Second Sight, занимающаяся искусственным зрением, уволила большую часть персонала и прекратила поддержку примерно 350 человек с ретинальным имплантом. В том же году Stimwave заявила о банкротстве, оставив тысячи людей со стимуляторами спинного мозга и их врачей в неизвестности.
Перед непростым решением оказались исследователи после окончания клинического испытания с участием 200 человек с тяжелой формой депрессии, получившего название BROADEN. Исследование показало неэффективность терапии после полугодового периода, после чего было принято решение удалить устройства. Однако 44 испытуемых не согласились с этим решением — им показалось, что устройство им помогает. В итоге компанию приобрел конкурент, который гарантировал испытуемым оплату хирургического удаления устройств, а тем, кому хотелось оставить нейроимпланты — обеспечить поставку батареек. Остальные расходы — по лечению или проведению дополнительных операций, а также обслуживанию устройства — легли уже на плечи пациентов.
Довольно часто проблемы такого типа возникают из-за того, что не все пациенты перед имплантацией ознакомлены с рисками и последствиями неудачного сценария, а компании, которые занимаются имплантацией чипов в мозг, действуют в условиях пока нигде не прописанных правил игры. Недавно первый пациент компании Neuralink Илона Маска заявил, что его не предупредили о возможном отторжении нитей из коры головного мозга.
При этом импланты уже сегодня встраиваются в нашу жизнь и меняют ее: используются для пациентов, переживших инсульты, живущих с травмами спинного мозга, ОКР, болезнью Паркинсона, ампутациями, эпилепсией, депрессией, зависимостями и многими другими болезнями. В будущем спектр применения будет кратно расширен. Согласно докладу Morgan Stanley, технология нейроинтерфейсов «мозг–компьютер» (BCI) стоит на пороге огромного прорыва с потенциальным рынком в $400 млрд только в США и обещает стать следующим большим прорывом в медицинских технологиях. И чтобы эти перемены были к лучшему, необходимо разработать правила игры для российской нейротехнологической отрасли.
Что такое нейротехнологии и при чем тут ученые
Нейротехнологии открывают новые возможности не только для восстановления утраченных функций нервной системы, но и для усовершенствования человека — для развития концентрации внимания, улучшения памяти, управления экзоскелетом.
В отличие от многих других передовых технологий, нейротехнологии позволяют напрямую получать доступ к структуре и функциям мозга, манипулировать ими и имитировать их, а также получать информацию о нашей личности, наших эмоциях и внутреннем мире человека. Поэтому возникает целый ряд этических и социальных проблем, решением которых занимается нейроэтика.
Группа ведущих нейрофизиологов — российская биотех-лаборатория Neiry, ученые из лаборатории разработки инвазивных нейроинтерфейсов института искусственного интеллекта МГУ и независимые эксперты — разработали первый в России проект нейроэтики. Текст проекта доступен на сайте Нейроэтика.рф. На данный момент представлена первая редакция, в дальнейшем, после публичного обсуждения, мы надеемся, что наша концепция станет основой для российского законодательства в этой сфере.
В своей концепции мы прописываем принципы нейроэтики в области использования инвазивных и неинвазивных нейротехнологий. В частности, мы описываем права пациента, в мозг которого вживляется чип, обязанности корпораций, которые занимаются такими технологиями, и роль государства в управлении инновациями. Это первый опыт подобного документа в России.
Нейроэтика занимается этическими проблемами, возникающими при исследовании мозга. В каком-то смысле нейроэтика — реакция на бурно развивающиеся технологии.
И если во второй половине XX века медицинская этика реагировала на опережение, то сегодня у нас обратная картина: технологии развиваются быстрее их регулирования. Именно поэтому часть специфических этических проблем нейронауки остается без внимания, хотя для их решения нужно открытое общественное обсуждение.
Мы считаем важным, чтобы ученые и представители нейроиндустрии тесно сотрудничали с представителями государства, а также с учеными и экспертами из разных индустрий, в том числе из области гуманитарных наук: социологами, философами и специалистами в области исследования общества.
Как нейротех регулируется во всем мире
В 2021 году ЮНЕСКО выпустила текст об этических проблемах в сфере нейронауки и свои этические рекомендации, адресованные членам организации, научному сообществу, медиа и законодателям. Предлагаемые ЮНЕСКО рекомендации во многом отсылают к уже имеющимся стандартам прав человека. Предполагается, что текущая правовая модель достаточна для обеспечения безопасности индивида, защиты его достоинства и частной жизни и нуждается лишь в уточнении и в наличии соответствующих надзорных органов. Такой подход, на наш взгляд, не учитывает уникальное положение нейронауки и потенциальную степень ее влияния на индивида и общество.
В 2024 году Министерство науки и технологий Китая представило свое этическое руководство в сфере нейроинтерфейсов. Вот принципы, упомянутые в этом руководстве: защита здоровья, улучшение благополучия, уважение участников исследований, которое заключается в постепенном применении технологий; защита данных, поддержка новых технологий и строгое регулирование. Руководство КНР подчеркивает, что нужно избегать исследований, которые ослабляют способность к принятию решений, значительно вмешиваются в человеческую автономию и самосознание или размывают их.
Китайские рекомендации носят довольно общий характер. У такого подхода есть свои плюсы: он предполагает индивидуальное рассмотрение каждого случая применения нейротехнологий на предмет соответствия базовым этическим принципам, что позволяет избежать формализма. Но нам кажется, что рекомендации китайских коллег не вполне учитывают интересы компаний-производителей. Хотя приоритет развития нейронаучной области и декларируется, на практике подобное руководство может быть применено как рестриктивное в отношении участников рынка. Из плюсов можно отметить разделение устройств на восстанавливающие и улучшающие и различный подход к данным типам устройств.
Международная компания-производитель нейроинтерфейсов Science также в 2024 году опубликовала свои этические принципы в сфере нейроинтерфейсов. Как и большинство авторов подобных рекомендаций, компания заявила о приоритете достоинства, свободы и защиты частной жизни. Основное отличие здесь — конкретные практические рекомендации и потенциальные стандарты индустрии: устройство должно работать офлайн, не утрачивая при этом своей функциональности, пациент или пользователь является собственником устройства, подписочные модели недопустимы. Эти рекомендации не претендуют на полноту, но они понятно сформулированы и применимы, что является несомненным плюсом.
Нейроэтика есть у нас дома
Согласно нашей концепции, необходимо найти компромисс между безопасностью жизнедеятельности, правами, свободой и приватностью данных и приоритетом развития нейротехнологической отрасли. Законодательное регулирование должно обеспечить стандарт безопасности внутри отрасли, не ограничивая при этом перспективы ее развития.
По нашим представлениям, с точки зрения нейроэтики интересы науки и бизнеса в целом совпадают, потому что наука все больше сближается с индустрией, и основной задачей становится производство продукта. Естественные науки стремительно технологизируются и меняют экономику и общество. При этом стоит оговориться, что принципы нейроэтики, описанные в нашей концепции, не распространяются на фундаментальную нейронауку, у которой должен быть отдельный этический кодекс.
Этические рекомендации, которые мы предлагаем, — это отражение наших принципов и поле для диалога между заинтересованными сторонами. Мы считаем необходимым фиксировать потенциальные риски и находить возможности для предоставления пациентам и пользователям лучших услуг. Это в итоге приведет к улучшению качества жизни, а также к повышению конкурентного преимущества России в целом ряде социальных сфер. Вот тезисы, которые мы считаем наиболее важными в нашей концепции:
- Из базовых принципов мы выделяем в первую очередь безопасность пациентов и пользователей. Все исследования и применение устройств должны соответствовать федеральному законодательству в области медицины и здравоохранения. Компании-производители совместно с нейротехнологами обязаны обеспечить максимально эффективный учет рисков и своевременно корректировать ошибки. В мире уже известны примеры кибератак на медицинские нейроинтерфейсы. Но безопасностью пренебрегали и сами пользователи. Например, известный невролог Фил Кеннеди в обход законов самостоятельно вживил себе в мозг чип. Кеннеди разработал собственный инвазивный нейроинтерфейс, который должен был расшифровывать мысленно проговариваемую речь, — можно назвать это чтением мыслей. К сожалению, он столкнулся с недостатком финансирования и не нашел волонтера для операции, поэтому в 2014 году доктор Кеннеди установил чип себе нелегально. Проснувшись после операции, Кеннеди не мог говорить. Восстановление речи заняло несколько месяцев. Недавно в России произошел еще один подобный случай: Михаил Радуга, энтузиаст осознанных сновидений, сделал себе трепанацию черепа, чтобы управлять снами.
- Достоинство, права и свобода человека — это главное. Исследования и использование нейродевайсов не должно ограничивать человека в его правах и свободах, которые гарантируются Конституцией и российским законодательством. Данные о нейроактивности являются персональными. Сбор и хранение данных пользователей и пациентов должны соответствовать федеральному закону о персональных данных. Если вы думаете, что с помощью нейротехнологий нельзя добывать из мозга информацию, то вот несколько примеров, которые заставят вас в этом усомниться. С помощью сканирования мозга ученые научились выявлять скрытую неприязнь испытуемых к представителям другой расы. Также были исследования, доказывающие, что нейронные данные способны показать, склонен ли человек к обману. В США даже появились компании, которые продают технологии выявления обманщиков, основанные на этом различии.
- Законы должны обеспечить российской нейроиндустрии стратегическое преимущество. Исследования мозга и применение нейротехнологических устройств способны позитивно повлиять на качество жизни и когнитивное благополучие пациентов и пользователей. В связи с этим законы, регулирующие отрасль, должны обеспечить защиту интересов не только испытуемых, пациентов и пользователей, но и ученых-нейротехнологов и компаний-производителей.
В Германии известный нейробиолог Никос Логотетис годами подвергался атакам зоозащитников. Начиная с 2014 года, Логотетис и сотрудники его лаборатории регулярно получали угрозы убийства в свой адрес за жестокое обращение с животными, которое не было доказано. Из-за ужесточения регулирования ученый также вынужден был перестать работать с обезьянами. В итоге вся лаборатория эмигрировала в Китай, увезя с собой все научные наработки. - Кто имеет право на чип в голове. Нейротехнологии должны быть доступны всем пациентам по показаниям, если врач назначает такое лечение. Мы считаем, что при условии соблюдения стандартов безопасности врачи могут выписывать своим пациентам нейроустройства для лечения целого ряда заболеваний, от болезни Паркинсона до депрессии. Чипы показали свою эффективность в лечении ментальных заболеваний, например, обсессивно-компульсивного расстройства: у пациента было восемь часов симптоматики ОКР в день, через 24 недели стимуляции — 30 минут в день. Ментальное здоровье должно быть нормой, а не прерогативой меньшинства. Что касается немедицинского применения, дееспособные взрослые люди могут купить устройства, доступные на рынке.
- Закрепить право собственности. Очень важный вопрос: кто является собственником устройства в каждом отдельном случае — производитель или пациент? Согласно нашей концепции, в случае исследований устройства остаются собственностью исследователя, тогда как в случае покупки устройств они остаются собственностью пользователей. Опросы пациентов показывают, что большинство (76%) хотело бы сохранить нейротехнологические устройства, если они им помогают. Поскольку устройства переходят в собственность пользователей, мы считаем недопустимыми подписочные модели. В своих базовых комплектациях устройства должны работать без подписок и автономно от интернета.
Разработанный нами сборник принципов и рекомендаций — первая в России версия этической концепции, она будет дополняться. Пустое правовое поле в области нейроинтерфейсов — большой риск, и мы надеемся, что наши этические рекомендации будут приняты во внимание производителями нейроустройств и станут основой для нормативного регулирования.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора