Сегодня можно назвать критическим как реальное положение дел в сфере европейской безопасности, так и состояние самой ОБСЕ. Ни в 2022-м, ни в 2023 годах страны — участницы организации не смогли даже согласовать ее бюджет — да и раньше, в более благоприятные времена, о финансах договаривались с многомесячным опозданием. Лишь на декабрьском заседании удалось решить ключевые организационные вопросы — о стране-председателе на следующий год (ею стала входящая в ЕС, но не в НАТО Мальта) и о продлении полномочий основных должностных лиц ОБСЕ.
На Западе в блокировке механизмов регионального объединения винят Россию и примкнувшую к ней Беларусь. Решения в организации принимаются консенсусом, и то, что хотя бы по некоторым вопросам он оказывается достижимым, в нынешних обстоятельствах само по себе удивительно.
Окольным путем
Чуть ли не центральным вопросом в связи с заседанием в Скопье стало физическое участие главы российского МИД Сергея Лаврова. В 2022 году председательствовавшая в организации Польша не позволила ему приехать на заседание Совета министров иностранных дел. На этот раз самолет пропустили, хотя и окольным маршрутом — через Грецию. После чего от участия во встрече отказались министры государств Балтии, Украины и Польши. Во время выступления Лаврова представители ряда стран-участниц демонстративно покинули зал, а сам российский министр, завершив свою речь, сразу ушел. В СМИ широко разошлась англоязычная реплика министра «Оставьте меня в покое», адресованная, согласно комментариям с российской стороны, назойливому фотографу.
Официальные комментарии по итогам заседания подчеркнуто холодны. Сергей Лавров заявил, что деятельность и будущее ОБСЕ вызывают у него чувство безразличия. Министр иностранных дел Эстонии, кандидатуру которой на позицию председателя организации блокировала Россия, также скептически отзывается о состоянии ОБСЕ.
Продление полномочий должностных лиц ОБСЕ было согласовано лишь на девять месяцев, так что вопрос о базовой функциональности организации вновь возникнет уже в течение 2024 года. Но достижение даже временной договоренности по этому вопросу при сохраняющихся острейших политических противоречиях свидетельствует о том, что желания покончить с ОБСЕ прямо сейчас страны-участницы все же не испытывают.
Вечные принципы
Не за горами 50-летие Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года — корня, из которого выросла ОБСЕ. Еще в конце 2021-го года Финляндия заручилась согласием стран-участниц на председательство в организации в 2025 году, чтобы символически подчеркнуть значение так называемых хельсинкских принципов. Большинство наблюдателей не ждут к этому времени особенного прогресса в преодолении ключевых региональных противоречий. Тем не менее даже если сама ОБСЕ окажется к юбилею в еще более плачевном состоянии, чем сейчас, разговор о сформулированных в середине 1970-х годов принципах продолжится — так же, как основные права человека или правила дорожного движения, они не теряют актуальности, хотя и нарушаются регулярно.
Десять хельсинкских принципов, которые также называют Декалогом, просты: суверенное равенство государств, неприменение силы или угрозы силой, нерушимость границ, территориальная целостность государств, мирное урегулирование споров, невмешательство во внутренние дела, уважение прав и свобод человека, право народов распоряжаться своей судьбой, сотрудничество между государствами, добросовестное выполнение обязательств по международному праву. По большому счету и в 1975 году эти общие правила не были новостью — новым было то, что страны Запада, с одной стороны, и социалистического блока, с другой, смогли достичь договоренности, охватывающей очень широкий круг вопросов политики, безопасности и прав человека.
Проблемы с соблюдением Декалога обострялись неоднократно. Уже вскоре после совещания в финской столице только что достигнутое общее понимание начинало распадаться, и атмосфера на последующих совещаниях по безопасности и сотрудничеству в Европе оставалась скверной вплоть до политических перемен конца 1980-х. Не исключено, что и нынешний сложный период ОБСЕ переживет, пусть и впадая периодически в полубессознательное состояние.
Взаимное отчуждение
Как и большинство международных структур, ОБСЕ лишь отражает способность стран-участниц взаимодействовать друг с другом. Ее механизмы могут оказаться кстати при наличии доброй воли даже в условиях острого конфликта, как это было в 2014 году. Присутствие в организации стран с диаметрально разными подходами к вопросам европейской безопасности вроде бы выделяет ОБСЕ как редкую площадку для диалога, где у всех участников равные права. Однако хельсинкские принципы предполагали как раз согласие о базовых вещах, которого в реальности не наблюдается.
Сегодня ряд стран организации считают для себя неприемлемым сидеть за одним столом с представителями российских властей, а еще более широкая и влиятельная группа, не отказываясь от сохранения каналов коммуникации, безуспешно пытается убедить Кремль в необходимости завершить кровопролитный конфликт с Киевом и вернуться к прежнему общему пониманию европейских границ. Восприятие связанных с Россией рисков безопасности обостряется, и уже сам факт присутствия российских представителей в региональной организации с участием стран Запада представляется критикам источником потенциальных угроз.
В западном политическом мейнстриме укореняется представление о России как чужой злонамеренной державе, которая если и изменит свой характер и намерения, то не скоро. Часть институтов, таких как Совет Европы или Арктический совет, где Россия и страны Запада еще недавно составляли пусть и все более противоречивое, но все же сообщество, уже не выполняют эту функцию. С российской стороны министр Лавров призывает на данном этапе думать не о том, как восстановить отношения с Европой, а как от нее не зависеть.
Из ОБСЕ технически невозможно исключить страну, но окончательно превратить организацию в окаменевший реликт прошлого несложно. Характерно, что, как это и бывает, в этом желании радикальные критики российских властей смыкаются с их убежденными сторонниками, считающими ОБСЕ элементом институционализации уходящей западной гегемонии.
Сохранение каналов коммуникации само по себе не спасает европейскую безопасность. Возвращение России и Запада на общую ценностную основу возможно, но где-то за видимым сейчас политическим горизонтом. В этих условиях ОБСЕ действительно может оказаться безразлична большинству участников как невостребованный инструмент. Но если укрепление европейской безопасности — дело безнадежное, нынешнее плачевное состояние отношений между Россией и ее европейскими соседями превратится в опасную норму. Собственно, это и происходит на наших глазах.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора